Глава 35: Реальность (02) •
Глава 35. Реальность (02)
Конечно, игра имела более высокий авторитет, чем реальный мир, и могла вмешиваться в факты в реальном мире. Это мир, который изменяли, и избранные игроки обнаружили данную реальность, но им запрещено раскрывать правду.
Он просто не знал, как далеко всё зашло. Довольно легко вмешаться и стереть объективно существующие вещи, такие как удаление слов, написанных на бумаге, или сообщений Weibo. Такую степень сокрытия информации могли осуществить люди в реальном мире.
Бай Лю нашёл свой телефон с разбитым экраном, который он не хотел менять, и позвонил другу. Прежде чем другой человек успел отреагировать, он быстро рассказал всё, с чем столкнулся. Друг послушал, и когда Бай Лю закончил, он положил руку на стол и начал стучать, небрежно отсчитывая:
– 7, 6, 5…
– Почему ты отсчитываешь? Продолжай рассказывать мне о том, что с тобой произошло! Чёрт, это правда? Ты не придумал? Это слишком захватывающе…
Бай Лю посмотрел вниз.
– … 3, 2, 1.
Голос его друга внезапно оборвался, прежде чем зазвучал «сбитым с толку»:
– Эй, Бай Лю, почему ты мне звонишь? Ах? Когда я ответил на твой звонок? Я вообще этого не помню!
– Ничего, – небрежно сказал Бай Лю. – Я просто подумал о тебе и позвонил тебе.
Семь секунд прошло с момента, когда Бай Лю отправил сообщение в Weibo, до того, как последнее слово полностью исчезло. Он особо отметил это, но не ожидал, что игра может легко вмешиваться в беспредметные вещи, такие как человеческая память. Более того, на фальсификацию ушло всего семь секунд. Казалось, что изменение памяти человека для игры не сложнее, чем изменение части данных.
– Меня тошнит. Бай Лю, такие люди, как ты, могут думать только о деньгах. Не заставляй меня плохо себя чувствовать, – этот друг, очевидно, очень хорошо понимал Бай Лю. Он пошутил, прежде чем спросить: – Серьёзно, почему ты подумал о том, чтобы позвонить мне. Что-то случилось?
– Я думал над вопросом. Лу Ичжань, как ты считаешь, память человека длится всего семь секунд? – Бай Лю постучал пальцами по столу, записывая на листе бумаги свои впечатления от игры. Затем он увидел, как слова исчезают одно за другим.
Голос Лу Ичжаня звучал немного озадачено.
– Почему ты внезапно подумал о таком философском вопросе? Кроме того, не ошибся ли ты? Разве в оригинале не говорится, что память рыбы длится всего семь секунд?
– Я неправильно вспомнил? – Бай Лю лениво потянулся. – Возможно. В конце концов, у нас всего семь секунд памяти, и неправильно запоминать вещи – это нормально. Эх, возможно ли, что исходное предложение – «память человека длится всего семь секунд», тоже было переделано в «память рыбы длится всего семь секунд» чем-то, чтобы обмануть нас, людей, у которых есть только семь секунд памяти?
Лу Ичжань привык, что Бай Лю говорит странные вещи после того, как стал безработным, и не знал, смеяться ему или плакать.
– О чём ты думаешь, потеряв работу? В любом случае мне сегодня дали зарплату. Я приглашаю тебя на ужин. Не думай о людях, рыбах и семи секундах памяти. Если у всех есть только семь секунд памяти, что делать тем из нас, кто захочет запомнить французские термины? Читать их каждый день?
– Если ты приглашаешь меня на ужин, я, естественно, приду, – Бай Лю небрежно закинул монету на шее обратно в вырез рубашки, и его заморозило холодное прикосновение, отличавшееся от прохлады монеты. Это была чешуя Короля Сирен, прижимавшаяся к его сердцу. Прежде чем Бай Лю повесил трубку, он не мог не спросить: – Если память человека составляет всего семь секунд, и память рыбы – тоже всего семь секунд, скажите мне, сколько секунд есть у русалки?
– Почему ты всё ещё борешься с этим вопросом и даже вытаскиваешь русалок? – Лу Ичжань беспомощно рассмеялся. – Согласно твоей гипотезе, память человека и рыбы составляет всего семь секунд, поэтому память русалки определённо должна быть короче. Может, всего несколько десятых секунды?
– Вероятно.
Хотя он попрощался с русалом по имени Тавил, другая сторона могла забыть о нём в тот же момент, как Бай Лю ушёл.
Бай Лю почувствовал редкое разочарование из-за того, что о нём забыли. Он не добивался человеческого одобрения и мог жить хорошо, пока у него были деньги на развлечения. Однако «Король Сирен» был действительно беспрецедентно красивым фрагментом данных. Даже Бай Лю, у которого не было чувств, не мог не сожалеть слегка о том, что его стёрли из памяти другого человека за несколько секунд. Конечно, этого сожаления было совсем чуть-чуть, чуть-чуть размером с рыбью чешую.
Основная причина, по которой Лу Ичжань и Бай Лю могли дружить друг с другом, заключалась в том, что они одинаково скупы. Они стали непоколебимыми друзьями, делясь различной информацией о лотереях со скидками. Конечно, некоторым казалось, что они общались, потому что у них обоих нет родителей. Они были сиротами, которые понимали страдания друг друга.
В тот момент, когда Бай Лю сел за стол для барбекю, Лу Ичжань открыл рот, глядя на него улыбающимися глазами.
– Бай Лю, Я собираюсь жениться.
– Поздравляю, – Бай Лю не удивился. Лу Ичжань и его девушка были вместе уже несколько лет, и брак был логичным продолжением. – Тогда я попрошу тебя угостить меня сегодня едой. Я дам тебе 2000 юаней позже.
Лу Ичжань чуть не выплюнул глоток холодного пива на лицо Бай Лю, его глаза расширились от потрясения.
– Ты с ума сошёл? Даёшь мне деньги на свадьбу? Это к тому же целых 2000! Разве ты не говорил, что никогда в жизни не дашь людям денег на брак? Почему ты решил вдруг «кинуть в собаку мясные пирожки» [1]?
Да, это то, что сказал Бай Лю, когда его коллега женился.
Этот коллега обычно не ладил с такими людьми, как Бай Лю, поэтому он всегда сплетничал о нём. Затем, когда женился, он нахально попытался уговорить Бай Лю дать ему деньги. Он сказал, что другие его коллеги дали по одной или две тысячи юаней, Бай Лю ты также можешь получить столько за ежемесячный бонус, так что одна или две тысячи подойдут.
В то время Бай Лю ответил со спокойным лицом:
– Я не собираюсь жениться, поэтому не дам незнакомцам денег на брак. Это всё равно, что «кинуть в собаку мясные пирожки», мои вложения не окупятся.
Лицо коллеги потемнело. Бай Лю напрямую отругал его, обозвав собакой. Бай Лю имел в виду, что он и его жена были парой собак, верно? Коллега был так зол, что выругался на Бай Лю, сказав, что убьёт детей и внуков Бай Лю.
Эмоции Бай Лю не изменились после того, как он услышал это. У него не было намерения воспитывать будущие поколения, поэтому такие ругательства были просто объективным повествованием о его будущей жизни. Ему не нужно было злиться.
– Не обязательно так. Я просто не даю денег незнакомцам, – Бай Лю сделал глоток пива. – Однако ты не чужой. Мы контактируем друг с другом, и, если я дам тебе деньги, это не будет считаться недействительной инвестицией.
Лу Ичжань почувствовал себя немного довольным, но ему также захотелось рассмеяться.
– Почему? Ты всё ещё хочешь вернуть деньги, вложив их в меня? На самом деле, Бай Лю, мне не нужно, чтобы ты давал деньги. Я просто счастлив, что могу жениться и хотел пригласить тебя на ужин. У меня не так много друзей, и ты – один из них. Я очень рад, что ты пришёл. Кроме того, разве сейчас у тебя не плохо с финансами? Забудь об этом.
Лу Ичжань махнул рукой и сделал жест фактического отказа.
– Мы поговорим об этом, когда у тебя будут деньги.
Если скупость Бай Лю была результатом его характера, то Лу Ичжаня вынудила жизнь. Лу Ичжань работал простым полицейским. В последние дни его жизнь вполне неплоха, его положение намного лучше, чем у безработного Бай Лю. Он действительно не хотел, чтобы Бай Лю давал ему деньги.
Бай Лю съел кучу жареных почек и вытер рот, прежде чем внезапно сказать:
– Я заработал 100 000 за последнюю неделю.
– Пфф! – на этот раз Лу Ичжань по-настоящему выплюнул пиво. – Что ты сделал?
Он знал, что Бай Лю не станет ему лгать. Если Бай Лю сказал, что он заработал 100 000, то это действительно 100 000. Лу Ичжань был шокирован.
– Ты не сделал ничего противозаконного, верно? Иначе я просто убью тебя сам лично!
Лу Ичжань всегда знал, что мозг Бай Лю превосходен, но его можно использовать в некоторых странных или кривых путях, таких как создание игр ужасов или создание бесшовных криминальных сюжетов. Поэтому, услышав, что Бай Лю богат, Лу Ичжань в первую очередь подумал не о ревности. У него возникло жуткое предчувствие, и он достал телефон, готовясь позвонить своим коллегам из полиции.
– Я сменил работу. Не нужно так нервничать. Я спросил, и это законно, – Бай Лю ответил, чистя арахис. – Эта работа имеет высокий доход. Она более опасна, но мне вполне подходит.
– На какой работе можно столько заработать? – Лу Ичжань сомневался в этом. – 100 000 в неделю?
– Мммм, я, наверное, продал свою душу большой подпольной организации, но я не могу раскрыть её существование, – Бай Лю коснулся подбородка и подумал, прежде чем попытаться рассказать о своём опыте игры так, чтобы это не было заблокировано.
– Затем я вышел на сцену, или назовём это прямой трансляцией, и делал вещи, которые продают тело и душу. Там были странные моменты, которые оскорбляли и запугивали меня, и это показывалось публике. Некоторые из зрителей, которые смотрели моё выступление, дали мне много денег, и я заработал 100 000 юаней.
«……» Смятение, шок, страх, запутанность и так далее появились на лице Лу Ичжаня. В конце концов, он остановился на жалости, и Лу Ичжань грустно посмотрел на Бай Лю.
– Ты действуешь как мужчина-проститутка в ночных клубах, Бай Лю?
Бай Лю: «……»
После того, как он объяснил это, Лу Ичжань неохотно поверил, что Бай Лю не делал таких вещей, но был полон решимости не принимать никаких денег от Бай Лю. Он чувствовал, что эти деньги заработаны тем, что Бай Лю продал себя, и не хотел их!
Бай Лю: «……»
Если Лу Ичжань настаивал на таком понимании, то это не казалось невозможным.
После краткой встречи Бай Лю отправился домой и два дня отдыхал. Он заплатил арендодателю за полгода, убрал дом и приготовился к игре. Игра требовала, чтобы он входил только раз в семь дней, но Бай Лю чувствовал, что ему нужно войти заранее, чтобы узнать о других вещах.
Тем не менее, он должен хорошо поесть перед уходом. Если он умрёт в игре, это было бы равнозначно хорошей последней трапезе. Бай Лю подумал об этом и спустился вниз, чтобы купить миску лапши с яичницей.
Мастерство владельца небольшого ресторанчика лапши внизу было довольно хорошим. В маленьком ресторане, где подают лапшу, на полке, залитой маслом, стоял телевизор. Общественные новости транслировались прямо над Бай Лю, который ел лапшу.
Голос журналистки в новостях был ясен.
«Ли Гоу, адвокат подозреваемого, обвиняемого в изнасиловании и убийстве ученицы старшей школы, снова подал иск. Он сказал, что доказательств в пользу первоначального смертного приговора Ли Гоу недостаточно, и в настоящее время он готовится ко второму судебному разбирательству».
По телевизору бок о бок разместили фотографии подозреваемого с мясистым лицом и улыбающейся школьницы с мозаикой, закрывающей глаза. Это было явно несовместимо.
Новость увидел и владелец ресторана лапши. Он вытер руки о фартук, покачал головой и воскликнул:
– Какое зло. Хорошая девочка погибла. Если бы я был родителем этой школьницы, я бы сейчас сошёл с ума. Он должен был получить приговор, но затем неожиданно сказали, что доказательств недостаточно. Я слышал, что улики внезапно исчезли. В интернете по этому поводу много шума.
Журналистка продолжала вести репортаж без каких-либо колебаний в голосе.
«Эмоциональные колебания в семье жертвы очень серьёзны. Люди собираются устроить беспорядки у входа в суд. Соответствующий персонал был отправлен для расследования и координации».
На видео позади неё показали истеричную женщину средних лет с растрёпанными волосами, которую остановила группа людей. Она была так истощена, что почти потеряла человеческий облик. Её волосы были белыми, а вокруг глаз залегли складки, наполненные слезами. Даже если она едва вытирала слёзы тыльной стороной ладони, со следующим вдохом слёзы и сопли текли ещё больше.
Женщина была остановлена группой людей и сходила с ума. Она бросилась к двери здания суда и, завывая, опустилась на колени. Она издавала душераздирающий вой, как у зверя, потерявшего детёныша.
«Ей было всего восемнадцать! Почему отсутствуют доказательства?! Почему исчезли все доказательства того, что этот зверь сделал с моей Гого? Вы его защищаете?!»
Рядом с ней мужчина средних лет был уже схвачен охранником и прижат головой к земле. Он кричал и корчился на земле, его одежда была разорвана во время борьбы.
Мужчина плакал, крича:
«Отпустите меня! Восстановите справедливость для моей дочери! Верните невинность моей дочери! Вызовите этого грубого Ли Гоу! Я поклялся перед могилой Гого, что убью плохого парня и отомщу за неё!»
Видео вскоре изменилось, и в нём появился Ли Гоу с мозаикой на глазах. Он пытался контролировать уголки рта, но гордость за совершенное преступление всё ещё переполняла его лицо.
«Я этого не делал. Все предыдущие доказательства были созданы парой, чтобы подставить меня».
«Такому хорошему человеку, как я», – улыбнулся Ли Гоу. Его глаза были покрыты мозаикой, поэтому приподнятые уголки рта придавали ему странно свирепое и тираническое выражение. Он хрипло прошептал: «Бог поможет. Да, нужно сжечь заживо тех плохих людей, которые распространяют обо мне нелепые слухи».
– Это так грустно, – владелец ресторана был мягким и пухлым, как тесто. Теперь, увидев эту новость, он не мог не вытирать слёзы фартуком. – Я знаю этих людей. Раньше они здесь жили. У их дочери Гого были очень хорошие оценки. Я не ожидал… Как такое могло случиться?
– Доказательства внезапно исчезли? – после того, как Бай Лю съел последний кусок лапши, он посмотрел общественные новости на экране и приподнял бровь.
Этот метод уничтожения определённого объективного существования был немного похож на метод игры…
– Где могила этой девушки? – спросила Бай Лю владельца ресторана лапши. – Или у вас есть номер её родителей?
Хозяин опешил.
– У меня есть. Что ты хочешь сделать, Бай Лю?
– Может, я смогу им помочь, – Бай Лю вытер рот, положил 10 юаней на стол, прижал их чашей и встал.
Владелец ресторана лапши опешил.
– Помочь им? Как ты можешь помочь?
– Используя нетрадиционный и законный метод, – спокойно ответил Бай Лю.
Бай Лю обнаружил, что в этой игре использовался метод продвижения в стиле сетевого маркетинга. Игроки походили на домино. Они один за другим были сбиты с толку событиями, которые казались не связанными друг с другом, но на самом деле имело место определённое внутреннее событие, которое сбивало их с ног, заставив попасть в ловушку и отчаяние, предустановленные игрой. Это стимулирует неистовые желания, и они включаются в игру, становясь теми, кто продал свою душу игре, чтобы удовлетворить свои неконтролируемые внутренние желания.
Условием входа в игру было наличие настолько сильных личных желаний, что они не заботились о жизни и смерти. Например, стремление Бай Лю к деньгам.
Если Бай Лю угадал правильно, возможно, в следующей группе новичков появится пара грустных и отчаявшихся родителей.
Этот Ли Гоу тоже должен быть игроком, и он использовал предмет для устранения доказательств своих преступлений. Этот поступок Ли Гоу оставил родителей, потерявших любимую дочь, беспомощными и заставил забыть обо всём, кроме мести. Они достигли стандарта игроков для входа в игру.
Это похоже на то, как Му Кэ хотел испытать жизнь, чего не позволяло его больное сердце. Поэтому он был «спущен с парашютом» в компанию и занял первоначальное место Бай Лю, вынудив Бай Лю после увольнения потерять контроль над своим стремлением к деньгам, и таким образом войти в игру.
Все в этом мире походили на шахматные фигуры или строительные блоки для игры. Игра забавлялась с их жизнями, как Бог. Просто интересная игра.
Какая хитрая и жестокая игра.
_______________________
[1] 肉包子打狗，有去无回 [ròu bāozi dǎ gǒu yǒu qù wú huí] – «кидаться в собаку мясными пирожками, они исчезают и их не вернёшь». В значении: 1) без возврата, в один конец; уйти и не вернуться; 2) потерять без надежды на возврат.
Комментариев 5