Глава 420. Принцесса Дубая, приди и стань моей горничной! •
Линь Юань достал мобильный телефон и напрямую позвонил этому человеку.
Вскоре звонок был соединен.
— Привет? Кто это?
На другом конце провода послышался серебристый женский голос.
Линь Юань не ответил, кто он, а просто улыбнулся и спросил:
— Привет, Принцесса Дубая. Ты помнишь меня?
Услышав смутно знакомый голос и странный титул «Принцесса Дубая», Цяо Сыин, которая уже лежала в постели в прохладной розовой ночнушке, внезапно села.
Маленькая рука, державшая телефон, слегка дрожала.
— Линь Юань, это ты?! — она заскрежетала зубами.
Титул «Принцесса Дубая» было последним прозвищем, которым Линь Юань назвал ее во время концерта фальшивого исполнителя «Бело-голубой фарфор».
Это было, когда они поспорили на оригинального исполнителя песни.
В то время Линь Юань сказал, что он был оригинальным исполнителем песни.
Цяо Сыин не поверила в это, сказав, что будь он им, тогда она — Принцесса Дубая.
Только им двоим было известно об этом пари.
Звонившим человеком, пытающимся поддразнить ее, должно быть, был не кто иной, как этот придурок Линь Юань!
— Привет, Принцесса Дубая. Для меня большая честь, что Принцесса Дубая все еще помнит меня, — съязвил Линь Юань.
Он позвонил ей, потому что семья Цяо монополизировала поставки древесины во всем Цзянбэе.
На этот раз он собирался использовать ее для связи с семьей Цяо.
Хотя у единственной дочери семьи Цяо плохой характер, у Линь Юаня было несколько способов совладать с ней.
— Принцесса Дубая! Это ты, черт возьми, Принцесса Дубая! — выругалась Цяо Сыин.
Она была очень недовольна насмешками Линь Юаня, и поэтому ее щеки немного покраснели от смущения.
Думая о Линь Юане, Цяо Сыин заскрежетала зубами.
С самого детства это она в основном разыгрывала трюки и издевалась над другими.
Над ней никогда не издевались!
В первый же раз, когда они встретились, Линь Юань обманул ее на деньги.
Затем во время свидания вслепую он снова обманул ее, и позволил ей наступить на какое-то дерьмо.
И ее самые драгоценные сокровища были облапаны им до тех пор, пока они не распухли.
Цяо Сыин боялась, что она навсегда запомнит эти ощущения на всю оставшуюся жизнь.
Поэтому, когда она подумала о Линь Юане, у нее сразу же возникло это чувство ненависти.
Прямо сейчас ей не терпелось укусить его!
Но помимо этого подсознательного гнева, она также чувствовала, что Линь Юань продолжал удивлять ее снова и снова.
Например, она узнала, насколько он выдающийся, превзойдя ее в конном спорте.
Он также смог сыграть на пианино во время его выступления на последнем банкете семьи Мэй.
Из-за этого она не могла поверить, что это сделал один и тот же человек.
Даже ее отец, который очень сильно любит ее, отругал ее после разговора с Линь Юанем.
В результате она плакала, а Линь Юань все еще посмел насмехаться над ней в комнате отдыха.
Затем, в последний раз, во время концерта фальшивого исполнителя песни «Бело-голубой фарфор», фальшивый исполнитель бросился на нее, угрожая ножом.
Линь Юань поспешил спасти ее и усмирил мужчину.
Он защитил ее.
Этот самый момент и фигура Линь Юаня не выходили у Цяо Сыин из головы.
Но чувства были противоречивыми, так как после он попросил ее стать его горничной.
В сердце Цяо Сыин были смешанные чувства любви и ненависти.
Даже она не могла сказать, что это за сложные чувства.
На самом деле, в течение нескольких дней после концерта она невольно вспоминала о нем.
Думая о его красивом, но раздражающем лице, она чувствовала себя немного смущенной.
Но она никогда не признается в этом.
Она никогда не сможет признаться, что у нее сложилось о нем хорошее впечатление.
Она заставила себя поверить, что причина, по которой она, должно быть, думала о нем, заключается в том, что он слишком ненавистен.
Да, должно быть именно так!
Долгое время не слыша ответа с другой стороны, Линь Юань улыбнулся и спросил:
— Как дела у Принцессы Дубая? Сигнал не очень хороший, неужели Принцесса Дубая вернулась в Дубай?
Услышав его вопрос, Цяо Сыин, которая была погружена в свои мысли, немедленно пришла в себя.
Конечно же, способность молодого господина семьи Линь вызывать ненависть крайне удивительна.
Всего два его вопроса заставили ее снова заскрежетать зубами от ненависти.
Но она могла выместить гнев только на игрушечном медведе, лежащем перед ней.
Вместо игрушки она представляла Линь Юаня.
Ее ноги были перекрещены вокруг шеи медведя, в то время как она наносила ему серию ударов.
Затем она, наконец, отпустила медведя и ответила:
— Что тебе нужно, молодой господин Линь? Если есть что-то, пожалуйста, говори быстрее, в противном случае я вешаю трубку.
Хотя она думала о Линь Юане, Цяо Сыин изо всех сил старалась казаться равнодушной.
Услышав ее притворное спокойствие на другом конце линии, Линь Юань улыбнулся, но не собирался разоблачать ее.
Он ответил:
— Ничего. Я просто соскучился по тебе, поэтому позвонил. Ты можешь повесить трубку, если хочешь.
Цяо Сыин снова заскрежетала зубами, услышав его ответ.
Он, должно быть, звонил из-за чего-то.
Невозможно, чтобы он просто соскучился по ней, как он заявил.
Но он не хотел говорить ей и просто позволил повесить трубку.
Это не давало Цяо Сыин, страдающей неким обсессивно-компульсивным расстройством, просто повесить трубку.
В глубине души она хотела еще поговорить с ним.
Просто она этого не замечала.
Цяо Сыин снова поторопила:
— Молодой господин Линь, поторопись. Если тебе есть что сказать, просто говори.
Линь Юаня не волновал настойчивый тон Цяо Сыин.
— Принцесса Дубая, разве ты не собиралась повесить трубку? Так давай же, вешай ее.
— Тогда я так и сделаю, — ответила Цяо Сыин.
Слушая безразличный тон Линь Юаня, она все еще не могла повесить трубку.
Долгое время царило молчание, но Цяо Сыин все еще не вешала трубку.
После долгого молчания она, наконец, снова спросила:
— Так что тебе нужно?
Линь Юань больше не дразнил ее и сразу перешел к делу.
— Разве ты не говорила на концерте фальшивого исполнителя, что будешь моей горничной в течение трех дней? Ты готова?
Как только она услышала это, Цяо Сыин сразу же забеспокоилась.
— О чем ты говоришь? Когда я такое говорила? Ты болен, что за чушь ты несешь?
Линь Юань ответил:
— Хе-хе. Неужели юная леди из семьи Цяо пытается обмануть меня?
— Хорошо, тогда я расскажу всем об этом завтра. Давай посмотрим, как ты сможешь поднять свою голову в Цзянбэе в будущем.
Цяо Сыин некоторое время молчала.
Затем она, заикаясь, пробормотала:
— Я… Я не обманываю… ты… твоя просьба слишком велика. Не мог бы ты изменить ее?
Линь Юань не сдался и сказал:
— Нет. Моя просьба окончательна.
Цяо Сыин снова замолчала.
Через некоторое время она фыркнул и сказала, заикаясь:
— Х… хорошо… Но… но ты должен будешь мне кое с чем помочь.
Вскоре звонок был соединен.
— Привет? Кто это?
На другом конце провода послышался серебристый женский голос.
Линь Юань не ответил, кто он, а просто улыбнулся и спросил:
— Привет, Принцесса Дубая. Ты помнишь меня?
Услышав смутно знакомый голос и странный титул «Принцесса Дубая», Цяо Сыин, которая уже лежала в постели в прохладной розовой ночнушке, внезапно села.
Маленькая рука, державшая телефон, слегка дрожала.
— Линь Юань, это ты?! — она заскрежетала зубами.
Титул «Принцесса Дубая» было последним прозвищем, которым Линь Юань назвал ее во время концерта фальшивого исполнителя «Бело-голубой фарфор».
Это было, когда они поспорили на оригинального исполнителя песни.
В то время Линь Юань сказал, что он был оригинальным исполнителем песни.
Цяо Сыин не поверила в это, сказав, что будь он им, тогда она — Принцесса Дубая.
Только им двоим было известно об этом пари.
Звонившим человеком, пытающимся поддразнить ее, должно быть, был не кто иной, как этот придурок Линь Юань!
— Привет, Принцесса Дубая. Для меня большая честь, что Принцесса Дубая все еще помнит меня, — съязвил Линь Юань.
Он позвонил ей, потому что семья Цяо монополизировала поставки древесины во всем Цзянбэе.
На этот раз он собирался использовать ее для связи с семьей Цяо.
Хотя у единственной дочери семьи Цяо плохой характер, у Линь Юаня было несколько способов совладать с ней.
— Принцесса Дубая! Это ты, черт возьми, Принцесса Дубая! — выругалась Цяо Сыин.
Она была очень недовольна насмешками Линь Юаня, и поэтому ее щеки немного покраснели от смущения.
Думая о Линь Юане, Цяо Сыин заскрежетала зубами.
С самого детства это она в основном разыгрывала трюки и издевалась над другими.
Над ней никогда не издевались!
В первый же раз, когда они встретились, Линь Юань обманул ее на деньги.
Затем во время свидания вслепую он снова обманул ее, и позволил ей наступить на какое-то дерьмо.
И ее самые драгоценные сокровища были облапаны им до тех пор, пока они не распухли.
Цяо Сыин боялась, что она навсегда запомнит эти ощущения на всю оставшуюся жизнь.
Поэтому, когда она подумала о Линь Юане, у нее сразу же возникло это чувство ненависти.
Прямо сейчас ей не терпелось укусить его!
Но помимо этого подсознательного гнева, она также чувствовала, что Линь Юань продолжал удивлять ее снова и снова.
Например, она узнала, насколько он выдающийся, превзойдя ее в конном спорте.
Он также смог сыграть на пианино во время его выступления на последнем банкете семьи Мэй.
Из-за этого она не могла поверить, что это сделал один и тот же человек.
Даже ее отец, который очень сильно любит ее, отругал ее после разговора с Линь Юанем.
В результате она плакала, а Линь Юань все еще посмел насмехаться над ней в комнате отдыха.
Затем, в последний раз, во время концерта фальшивого исполнителя песни «Бело-голубой фарфор», фальшивый исполнитель бросился на нее, угрожая ножом.
Линь Юань поспешил спасти ее и усмирил мужчину.
Он защитил ее.
Этот самый момент и фигура Линь Юаня не выходили у Цяо Сыин из головы.
Но чувства были противоречивыми, так как после он попросил ее стать его горничной.
В сердце Цяо Сыин были смешанные чувства любви и ненависти.
Даже она не могла сказать, что это за сложные чувства.
На самом деле, в течение нескольких дней после концерта она невольно вспоминала о нем.
Думая о его красивом, но раздражающем лице, она чувствовала себя немного смущенной.
Но она никогда не признается в этом.
Она никогда не сможет признаться, что у нее сложилось о нем хорошее впечатление.
Да, должно быть именно так!
Долгое время не слыша ответа с другой стороны, Линь Юань улыбнулся и спросил:
— Как дела у Принцессы Дубая? Сигнал не очень хороший, неужели Принцесса Дубая вернулась в Дубай?
Услышав его вопрос, Цяо Сыин, которая была погружена в свои мысли, немедленно пришла в себя.
Конечно же, способность молодого господина семьи Линь вызывать ненависть крайне удивительна.
Всего два его вопроса заставили ее снова заскрежетать зубами от ненависти.
Но она могла выместить гнев только на игрушечном медведе, лежащем перед ней.
Вместо игрушки она представляла Линь Юаня.
Ее ноги были перекрещены вокруг шеи медведя, в то время как она наносила ему серию ударов.
Затем она, наконец, отпустила медведя и ответила:
— Что тебе нужно, молодой господин Линь? Если есть что-то, пожалуйста, говори быстрее, в противном случае я вешаю трубку.
Хотя она думала о Линь Юане, Цяо Сыин изо всех сил старалась казаться равнодушной.
Услышав ее притворное спокойствие на другом конце линии, Линь Юань улыбнулся, но не собирался разоблачать ее.
Он ответил:
— Ничего. Я просто соскучился по тебе, поэтому позвонил. Ты можешь повесить трубку, если хочешь.
Цяо Сыин снова заскрежетала зубами, услышав его ответ.
Он, должно быть, звонил из-за чего-то.
Невозможно, чтобы он просто соскучился по ней, как он заявил.
Но он не хотел говорить ей и просто позволил повесить трубку.
Это не давало Цяо Сыин, страдающей неким обсессивно-компульсивным расстройством, просто повесить трубку.
В глубине души она хотела еще поговорить с ним.
Просто она этого не замечала.
Цяо Сыин снова поторопила:
— Молодой господин Линь, поторопись. Если тебе есть что сказать, просто говори.
Линь Юаня не волновал настойчивый тон Цяо Сыин.
— Принцесса Дубая, разве ты не собиралась повесить трубку? Так давай же, вешай ее.
— Тогда я так и сделаю, — ответила Цяо Сыин.
Слушая безразличный тон Линь Юаня, она все еще не могла повесить трубку.
Долгое время царило молчание, но Цяо Сыин все еще не вешала трубку.
После долгого молчания она, наконец, снова спросила:
— Так что тебе нужно?
Линь Юань больше не дразнил ее и сразу перешел к делу.
— Разве ты не говорила на концерте фальшивого исполнителя, что будешь моей горничной в течение трех дней? Ты готова?
Как только она услышала это, Цяо Сыин сразу же забеспокоилась.
— О чем ты говоришь? Когда я такое говорила? Ты болен, что за чушь ты несешь?
Линь Юань ответил:
— Хе-хе. Неужели юная леди из семьи Цяо пытается обмануть меня?
— Хорошо, тогда я расскажу всем об этом завтра. Давай посмотрим, как ты сможешь поднять свою голову в Цзянбэе в будущем.
Цяо Сыин некоторое время молчала.
Затем она, заикаясь, пробормотала:
— Я… Я не обманываю… ты… твоя просьба слишком велика. Не мог бы ты изменить ее?
Линь Юань не сдался и сказал:
— Нет. Моя просьба окончательна.
Цяо Сыин снова замолчала.
Через некоторое время она фыркнул и сказала, заикаясь:
— Х… хорошо… Но… но ты должен будешь мне кое с чем помочь.
Закладка