Глава 248 - Такой человек •
Иметь дело с людьми тяжело, не правда ли? Я мог бы быть один, ни о чем не беспокоиться, не иметь с ними никаких дел. Так было бы проще.
Конечно, мне нравится быть одному, и мне действительно часто нужно уединение, чтобы восстановить силы, но возможность время от времени заходить в гостиную и просто слушать других членов Группы 4, шутить с ними, поддразнивать их — это тоже весело.
Интересно, как бы сейчас выглядела моя жизнь в обучении, если бы я решил остаться один.
Noname - Сави, как у тебя дела в одиночестве?
Savant - Отлично, теперь даже ты называешь меня Сави. Я отвечу только если ты согласишься ответить на мой вопрос после.
Noname - Договорились.
Savant - Мне больше нравится быть одному. Никто не пытается воткнуть мне нож в спину. Мне не приходится иметь дело с людьми, которые все портят, и нет необходимости нянчиться со слабаками.
Noname - Что случилось с твоей группой?
Savant - Они получили по заслугам... Я ответил на твой вопрос. Посмотрим, кто принял лучшее решение во время турнира.
Noname - Я тоже так думаю. Можешь задать свой вопрос.
Savant - Я спрошу позже.
Noname - Конечно.
Я закрываю Сообщество, подхожу к двери, осторожно стучу и жду. Коридор пуст и тих, весь этаж предоставила нам Обелия.
Дверь медленно открывается, и Мин-Джэ выглядывает и шепчет:
— Деннис и Аарон спят, — говорит он, выходя из комнаты и присоединяясь ко мне в коридоре.
Мин-Джэ выглядит уставшим и обеспокоенным своими друзьями, но это намного лучше, чем когда мы вернули близнецов, после того как они потеряли ноги и чуть не были замучены до смерти муравьями.
— С ними все в порядке? — спрашиваю я.
Он качает головой:
— Они постоянно просили Софи, а после того, как она ушла, успокоились и заснули, — на его лице появляется грустная улыбка.
Смысл ясен: близнецы, скорее всего, попросили Софи сделать для них то же, что она сделала для себя.
Хорошее ли это решение — выбрать такой легкий выход? Должны ли они справиться с этим самостоятельно и стать сильнее в процессе? Верна ли наша логика, как предположила Софи, должны ли мы просто использовать свои силы как нам заблагорассудится? Бессмысленно ли пытаться применять здесь обычный человеческий здравый смысл?
Умное ли это решение, учитывая, что мы все еще находимся на сложности «Ад» и у нас нет времени на людей, справляющихся с травмой, пока Колония угрожает нам?
— Нат, я не думаю, что они поступили плохо. Я знаю, ты, вероятно, думаешь, что они станут слабее, если выберут легкий путь, — Мин-Джэ смотрит мне в глаза, — но я не думаю, что им нужно нести на себе эти шрамы или просыпаться в дрожи и слезах. Нат, они всего лишь дети.
Глядя на него, я понимаю, что самому Мин-Джэ всего 15 лет, а близнецам — 17, но вот он здесь. Обеспокоенный юноша, который постоянно меня копировал, смотрел на меня с восхищением, защищал своих друзей и свое мнение.
— Ты прав, Мин-Джэ, — говорю я ему.
— Правда? — спрашивает он немного неуверенно.
О, неужели он притворялся?
Когда я смотрю на него, это не похоже на притворство, он все еще думает, что прав, но, кажется, смущен тем, что я могу с ним согласиться.
— Присмотри за ними, хорошо? Я буду рядом, — говорю я ему.
Он энергично кивает и возвращается в комнату.
На мгновение я смотрю на дверь после того, как он закрывает ее, и пытаюсь разобраться в своих чувствах.
Тогда, в туннелях, я подавил свои эмоции, постоянно поддерживал [Концентрацию] и старался как можно быстрее разобраться с четырьмя муравьями, которые их охраняли, ценой того, что Лили исцеляла меня через корону. Но сейчас? Я постоянно чувствую подавленный гнев, бушующий внутри меня.
Они похитили их, они причинили им боль, они посмели прикоснуться к Группе 4. Из-за этого Софи чуть не умерла, Деннис и Аарон пережили мучительный опыт, а Лили пришлось дойти до предела.
О, как же я зол. Эти ублюдки заплатят. Я, черт возьми, взорву всю их колонию к чертям собачьим и превращу их поганые туннели в пылающий ад.
Понимая, что я подсознательно начал выпускать свою ману, я снова сосредотачиваюсь на Цикле Маны, возвращаю ее под контроль и касаюсь сети Софи.
Она подключается ко мне, как только чувствует мое зондирование. (Что-нибудь случилось?)
(У тебя еще осталось пять тысяч осколков от продажи координат, верно?)
(Конечно, они твои по нашей договоренности.)
(Хорошо, я уже знаю, что ты можешь для меня купить.)
Я нахожу Обелию возле ее кабинета с Дженной, которую она быстро отправляет. Дженна здоровается со мной и закрывает дверь, активируются надписи внутри, запускающие чары против шпионажа и для защиты.
Не в силах удержаться, я некоторое время наблюдаю за ними из любопытства, и Обелия, кажется, не возражает, терпеливо сидя в своем кресле и просматривая камни маны с нанесенными на них сообщениями.
— Ну и что там произошло? — спрашиваю я, когда заканчиваю.
Со вздохом она качает головой:
— Полный беспорядок. Они постоянно пытались нас замедлить, и половина из нас постоянно боролась с их попытками деактивировать наш камень разлома для возвращения. — Она откладывает предмет, который держала, полностью обращая на меня внимание. — Силовики были такими же ужасающими, какими их и описывали, и справлялись со всем, что на нас нападало.
Обелия смотрит на свои руки и слегка смеется:
— Я всегда думала, что одна из сильнейших в Вирелии, даже учитывая линтари, но я могла только наблюдать и время от времени поддерживать их. Вот какие эти двенадцать силовиков.
— Думаю, ты могла бы справиться с одним из них, — говорю я ей. Я чувствовал их ману и немного видел их в действии, поэтому я действительно в это верю.
— Возможно? Их самым большим преимуществом была координация. Если бы двенадцать из них сражались вместе, я не думаю, что нашелся бы кто-нибудь, способный им противостоять.
— Так почему вы, ребята, потерпели неудачу?
— Первый был ужасен, Натаниэль, — взгляд Обелии становится серьезным. — Я все еще считаю, что силовики смогли бы уничтожить его, если бы сражались, но у них не было шанса. Другие муравьи постоянно подпитывали Первого жизненной силой, выносливостью и маной через свою связь. Мы ранили Первого, и вместо него умер другой муравей. Он использовал ману, и она мгновенно восполнялась.
Я встаю и сажусь на стул напротив нее, наблюдая за ее выражением лица.
Обелия продолжает:
— Когда Колония рядом, Первого невозможно победить. Он — ключевой элемент, который связывает их всех вместе и защищает их [Коллективный Разум] от внешнего вмешательства. К тому же он умен и обладает огромным контролем над Колонией.
— Спорю, ты уже выяснила, что произошло, пока нас не было, так что могу я попросить тебя о кратком изложении? — спрашиваю я вместо этого. С муравьями я разберусь позже.
— Вкратце? Помнишь экспедицию в старую столицу с Элидором, когда мы впервые встретились? Похоже, как только мы сбежали, дерево поднялось и полетело в сторону Вирелии.
Как вообще гигантское дерево может летать?
— Прошел месяц, но оно достигло города, пока нас не было. По-видимому, Матриарх знала об этом еще тогда и все равно отправила нас сражаться с Колонией, — говорит Обелия.
Интересно, действительно ли она отправила нас против Колонии, потому что не хотела, чтобы муравьи развили свой [Коллективный Разум]? Была ли она готова рискнуть своей жизнью, чтобы отправить такую большую часть силы Вирелии против муравьев?
Время подобрано подозрительно, крайне подозрительно. Были предатели, люди, контролируемые муравьями, которые напали на нее в тот момент, когда Живое Древо приблизилось. Затем время атаки Древа сразу после муравьев. Все слишком скоординировано.
Стоит ли за этим Первый, лидер Колонии? Манипулировал ли он деревом и рассчитал ли время его атаки? Или они работали вместе?
Или есть кто-то или что-то еще?
— Мисс Мирра станет матриархом линтари после церемонии. Внучка матриарха тоже исчезла, я хотела сообщить вам, если вам это интересно, — говорит она.
Я киваю:
— Я навещу Мирру.
— Да. Но, пожалуйста, будьте осторожны. Что бы ни делали и ни говорили линтари, они любили свою матриарха. Она была им как мать, а некоторые знали ее десятки, а то и сотни лет.
— Я это учту, но что насчет тебя? Теперь ты знаешь, что линтари здесь захватчики. Что ты будешь делать? — спрашиваю я.
Обелия, кажется, не уверена в этом, но в конце концов пожимает плечами.
— На данный момент я склоняюсь к тому, чтобы рассказать всем.
— Это может привести к войне.
Она кивает:
— Да. — Ее выражение лица говорит о том, что она уже это обдумала. — И все же я думаю, что другие люди должны это знать.
— Даже если многие из них могут из-за этого погибнуть? — спрашиваю я.
Не то чтобы я беспокоился о людях, которых не знаю. Мне просто любопытно. Со временем я проникся некоторым уважением к этой логично мыслящей женщине передо мной. Она умна, талантлива, хорошо разбирается в людях и, самое главное, знает, когда нужно отступить.
— То, как вы на меня смотрите, напоминает мне линтари, — говорит она вдруг с легкой улыбкой на лице. — Вы постоянно наблюдаете за мной, как за каким-то интересным животным. Словно все, что только что произошло, все эти угрозы, Колония, война с линтари, предатели — вас это совершенно не касается.
Полагаю, она тоже немного научилась меня читать за все эти месяцы общения со мной.
Она продолжает:
— Не поймите меня неправильно. Я не обижена и не злюсь. Я знаю таких людей, как вы, — она улыбается, ее глаза словно вспоминают кого-то, — такие люди, как вы, немного сумасшедшие, и, полагаю, они должны быть такими, чтобы достичь такого уровня и даже не думать об остановке.
Обелия перестает вспоминать и смотрит на меня:
— Но будьте осторожны, такие люди обычно не умирают в постели в окружении родных.
Прежде чем отправиться к Мирре, я проверяю свое эпическое оружие высшего уровня, которое я приготовил для использования против Живого Древа.
Я мог бы попытаться разобрать его и вернуть два предмета, которые у меня были раньше, но, возможно, я смогу использовать его против Колонии. Оно медленно активируется из-за моего недостаточного навыка, но оно должно быть полезно и там, по тем же причинам, по которым я собирался использовать его против Живого Древа.
Честно говоря, это раздражает. Если бы я разобрал его сейчас, мне пришлось бы отменять изменения, которые я внес в предметы, а это потребовало бы времени, иначе я рисковал бы их испортить.
Вздохнув, я прохожу мимо него и смотрю на сундук, который мы получили из дома чемпиона, и на предмет, который я купил на аукционе.
Прошло несколько месяцев с тех пор, как мы его получили, а мы даже не приблизились к его открытию. Клянусь, было бы смешно, если бы мы узнали, что это вовсе не сундук, а просто кусок дерева, сделанный в форме сундука.
Конечно, я бы много жаловался и проклинал систему, этот этаж и все вокруг, но я бы все равно счел это немного забавным.
По крайней мере, Мин-Джэ сказал, что он что-то чувствует от сундука и маленького предмета, то ли благодаря [Гравитационному Колодцу], то ли [Телекинезу]. Учитывая, насколько тяжелая эта штука, это может быть связано с гравитацией и первым из его навыков.
Оставив Тесс присматривать за предметами, я смотрю на свое отражение в зеркале. У меня все еще нет левой руки, но это странным образом не беспокоит, и я просто заменил ее копией, сделанной из маны.
Эта намного лучше и проворнее, чем раньше, почти такая же подвижная, как моя настоящая рука. Все будет в порядке, и когда Лили позаботится о своих ранах и восстановит ноги близнецам, она сможет заняться и моей рукой.
Оставив якорь, который должен продержаться несколько часов, я прыгаю с балкона, нарушая действие антигравитационной зоны. Ускоряясь кинетической энергией, я лечу туда, где, как я знаю, найду Мирру, и, приблизившись, приземляюсь, преодолевая оставшееся расстояние пешком.
Место, куда я направляюсь, находится точно в центре города. Это красивое сферическое здание, которое, на первый взгляд, должно рухнуть под собственным весом.
Тем не менее, как и дуэльная арена, оно сделано из того же неразрушимого камня, пережитка прошлого.
Подойдя к этому месту, телохранитель Мирры выходит из тени и кивает в знак приветствия.
Я отвечаю тем же и, не говоря ни слова, следую за ним.
Я здесь впервые, поэтому внимательно все осматриваю: красивый сад с разноцветными деревьями и дорожками из неразрушимого камня.
Войдя в сферическое здание, я замечаю освещение, похожее на освещение в аукционном доме. Свет кажется тусклым и медленно движется, словно отражая настроение каждого линтари, которого мы встречаем на своем пути.
Мы доходим до лестницы, которая тянется вдоль всего здания, ведущей наверх, где, кажется, несколько этажей, скрытых над огнями и иллюзиями на потолке. Тем не менее, мы игнорируем этажи и просто продолжаем подниматься, пока не достигаем вершины и не проходим мимо нескольких охранников-линтари, один из которых был даже одним из 12 силовиков, которых мы встречали ранее.
Наконец двери открываются, и я вхожу в комнату, а телохранитель Мирры закрывает их за мной.
Комната изысканно красива, а массивные круглые окна открывают вид из любой точки комнаты. Мирра стоит посреди комнаты, одетая в одежду, непохожую на все, что я видел на ней раньше. Она менее яркая и красочная, чем та, которую она носила прежде. Эта одежда в основном черных и серых тонов, простая, но каким-то образом красивая, что делает ее белые волосы и хвост еще более поразительными.
— Матриарх вела нас с тех пор, как я была маленькой. Я никогда в жизни не знала другого лидера, как и любой другой линтари, — начинает она, ее голос уже не такой надменный или энергичный, как раньше. — Я имею в виду, конечно, я много с ней спорила, но какой ребенок не спорил со своими старшими?
Мирра вздыхает, и я замечаю на столе неподалеку несколько камней маны, на всех похожие надписи — воспоминания от матриарха.
Она замечает, куда я смотрю:
— Да, она оставила много, и кое-что я узнала… — Сделав несколько шагов, она останавливается передо мной. — Она оставила мне решать, что делать с Обелией и тем фактом, что она знает то, что я только что узнала. Она оставила мне решать и с твоей группой тоже, дикий.
Мирра тянется и поправляет рукав моей отсутствующей левой руки, замененной протезом из маны.
— Интересно, что мне со всеми вами делать.
— Разве это не может подождать? — Наши глаза встречаются. — Прямо сейчас у нас обеих одна и та же цель.
В тусклом свете комнаты ее клыки тоже кажутся блестящими. Белые и острые.
— Да, сначала мы должны разобраться с чертовой Колонией.
Конечно, мне нравится быть одному, и мне действительно часто нужно уединение, чтобы восстановить силы, но возможность время от времени заходить в гостиную и просто слушать других членов Группы 4, шутить с ними, поддразнивать их — это тоже весело.
Интересно, как бы сейчас выглядела моя жизнь в обучении, если бы я решил остаться один.
Noname - Сави, как у тебя дела в одиночестве?
Savant - Отлично, теперь даже ты называешь меня Сави. Я отвечу только если ты согласишься ответить на мой вопрос после.
Noname - Договорились.
Savant - Мне больше нравится быть одному. Никто не пытается воткнуть мне нож в спину. Мне не приходится иметь дело с людьми, которые все портят, и нет необходимости нянчиться со слабаками.
Noname - Что случилось с твоей группой?
Savant - Они получили по заслугам... Я ответил на твой вопрос. Посмотрим, кто принял лучшее решение во время турнира.
Noname - Я тоже так думаю. Можешь задать свой вопрос.
Savant - Я спрошу позже.
Noname - Конечно.
Я закрываю Сообщество, подхожу к двери, осторожно стучу и жду. Коридор пуст и тих, весь этаж предоставила нам Обелия.
Дверь медленно открывается, и Мин-Джэ выглядывает и шепчет:
— Деннис и Аарон спят, — говорит он, выходя из комнаты и присоединяясь ко мне в коридоре.
Мин-Джэ выглядит уставшим и обеспокоенным своими друзьями, но это намного лучше, чем когда мы вернули близнецов, после того как они потеряли ноги и чуть не были замучены до смерти муравьями.
— С ними все в порядке? — спрашиваю я.
Он качает головой:
— Они постоянно просили Софи, а после того, как она ушла, успокоились и заснули, — на его лице появляется грустная улыбка.
Смысл ясен: близнецы, скорее всего, попросили Софи сделать для них то же, что она сделала для себя.
Хорошее ли это решение — выбрать такой легкий выход? Должны ли они справиться с этим самостоятельно и стать сильнее в процессе? Верна ли наша логика, как предположила Софи, должны ли мы просто использовать свои силы как нам заблагорассудится? Бессмысленно ли пытаться применять здесь обычный человеческий здравый смысл?
Умное ли это решение, учитывая, что мы все еще находимся на сложности «Ад» и у нас нет времени на людей, справляющихся с травмой, пока Колония угрожает нам?
— Нат, я не думаю, что они поступили плохо. Я знаю, ты, вероятно, думаешь, что они станут слабее, если выберут легкий путь, — Мин-Джэ смотрит мне в глаза, — но я не думаю, что им нужно нести на себе эти шрамы или просыпаться в дрожи и слезах. Нат, они всего лишь дети.
Глядя на него, я понимаю, что самому Мин-Джэ всего 15 лет, а близнецам — 17, но вот он здесь. Обеспокоенный юноша, который постоянно меня копировал, смотрел на меня с восхищением, защищал своих друзей и свое мнение.
— Ты прав, Мин-Джэ, — говорю я ему.
— Правда? — спрашивает он немного неуверенно.
О, неужели он притворялся?
Когда я смотрю на него, это не похоже на притворство, он все еще думает, что прав, но, кажется, смущен тем, что я могу с ним согласиться.
— Присмотри за ними, хорошо? Я буду рядом, — говорю я ему.
Он энергично кивает и возвращается в комнату.
На мгновение я смотрю на дверь после того, как он закрывает ее, и пытаюсь разобраться в своих чувствах.
Тогда, в туннелях, я подавил свои эмоции, постоянно поддерживал [Концентрацию] и старался как можно быстрее разобраться с четырьмя муравьями, которые их охраняли, ценой того, что Лили исцеляла меня через корону. Но сейчас? Я постоянно чувствую подавленный гнев, бушующий внутри меня.
Они похитили их, они причинили им боль, они посмели прикоснуться к Группе 4. Из-за этого Софи чуть не умерла, Деннис и Аарон пережили мучительный опыт, а Лили пришлось дойти до предела.
О, как же я зол. Эти ублюдки заплатят. Я, черт возьми, взорву всю их колонию к чертям собачьим и превращу их поганые туннели в пылающий ад.
Понимая, что я подсознательно начал выпускать свою ману, я снова сосредотачиваюсь на Цикле Маны, возвращаю ее под контроль и касаюсь сети Софи.
Она подключается ко мне, как только чувствует мое зондирование. (Что-нибудь случилось?)
(У тебя еще осталось пять тысяч осколков от продажи координат, верно?)
(Конечно, они твои по нашей договоренности.)
(Хорошо, я уже знаю, что ты можешь для меня купить.)
Я нахожу Обелию возле ее кабинета с Дженной, которую она быстро отправляет. Дженна здоровается со мной и закрывает дверь, активируются надписи внутри, запускающие чары против шпионажа и для защиты.
Не в силах удержаться, я некоторое время наблюдаю за ними из любопытства, и Обелия, кажется, не возражает, терпеливо сидя в своем кресле и просматривая камни маны с нанесенными на них сообщениями.
— Ну и что там произошло? — спрашиваю я, когда заканчиваю.
Со вздохом она качает головой:
— Полный беспорядок. Они постоянно пытались нас замедлить, и половина из нас постоянно боролась с их попытками деактивировать наш камень разлома для возвращения. — Она откладывает предмет, который держала, полностью обращая на меня внимание. — Силовики были такими же ужасающими, какими их и описывали, и справлялись со всем, что на нас нападало.
Обелия смотрит на свои руки и слегка смеется:
— Я всегда думала, что одна из сильнейших в Вирелии, даже учитывая линтари, но я могла только наблюдать и время от времени поддерживать их. Вот какие эти двенадцать силовиков.
— Думаю, ты могла бы справиться с одним из них, — говорю я ей. Я чувствовал их ману и немного видел их в действии, поэтому я действительно в это верю.
— Возможно? Их самым большим преимуществом была координация. Если бы двенадцать из них сражались вместе, я не думаю, что нашелся бы кто-нибудь, способный им противостоять.
— Так почему вы, ребята, потерпели неудачу?
— Первый был ужасен, Натаниэль, — взгляд Обелии становится серьезным. — Я все еще считаю, что силовики смогли бы уничтожить его, если бы сражались, но у них не было шанса. Другие муравьи постоянно подпитывали Первого жизненной силой, выносливостью и маной через свою связь. Мы ранили Первого, и вместо него умер другой муравей. Он использовал ману, и она мгновенно восполнялась.
Я встаю и сажусь на стул напротив нее, наблюдая за ее выражением лица.
Обелия продолжает:
— Когда Колония рядом, Первого невозможно победить. Он — ключевой элемент, который связывает их всех вместе и защищает их [Коллективный Разум] от внешнего вмешательства. К тому же он умен и обладает огромным контролем над Колонией.
— Спорю, ты уже выяснила, что произошло, пока нас не было, так что могу я попросить тебя о кратком изложении? — спрашиваю я вместо этого. С муравьями я разберусь позже.
— Вкратце? Помнишь экспедицию в старую столицу с Элидором, когда мы впервые встретились? Похоже, как только мы сбежали, дерево поднялось и полетело в сторону Вирелии.
Как вообще гигантское дерево может летать?
— Прошел месяц, но оно достигло города, пока нас не было. По-видимому, Матриарх знала об этом еще тогда и все равно отправила нас сражаться с Колонией, — говорит Обелия.
Интересно, действительно ли она отправила нас против Колонии, потому что не хотела, чтобы муравьи развили свой [Коллективный Разум]? Была ли она готова рискнуть своей жизнью, чтобы отправить такую большую часть силы Вирелии против муравьев?
Время подобрано подозрительно, крайне подозрительно. Были предатели, люди, контролируемые муравьями, которые напали на нее в тот момент, когда Живое Древо приблизилось. Затем время атаки Древа сразу после муравьев. Все слишком скоординировано.
Стоит ли за этим Первый, лидер Колонии? Манипулировал ли он деревом и рассчитал ли время его атаки? Или они работали вместе?
Или есть кто-то или что-то еще?
— Мисс Мирра станет матриархом линтари после церемонии. Внучка матриарха тоже исчезла, я хотела сообщить вам, если вам это интересно, — говорит она.
Я киваю:
— Я навещу Мирру.
— Да. Но, пожалуйста, будьте осторожны. Что бы ни делали и ни говорили линтари, они любили свою матриарха. Она была им как мать, а некоторые знали ее десятки, а то и сотни лет.
— Я это учту, но что насчет тебя? Теперь ты знаешь, что линтари здесь захватчики. Что ты будешь делать? — спрашиваю я.
Обелия, кажется, не уверена в этом, но в конце концов пожимает плечами.
— На данный момент я склоняюсь к тому, чтобы рассказать всем.
— Это может привести к войне.
Она кивает:
— Да. — Ее выражение лица говорит о том, что она уже это обдумала. — И все же я думаю, что другие люди должны это знать.
— Даже если многие из них могут из-за этого погибнуть? — спрашиваю я.
Не то чтобы я беспокоился о людях, которых не знаю. Мне просто любопытно. Со временем я проникся некоторым уважением к этой логично мыслящей женщине передо мной. Она умна, талантлива, хорошо разбирается в людях и, самое главное, знает, когда нужно отступить.
— То, как вы на меня смотрите, напоминает мне линтари, — говорит она вдруг с легкой улыбкой на лице. — Вы постоянно наблюдаете за мной, как за каким-то интересным животным. Словно все, что только что произошло, все эти угрозы, Колония, война с линтари, предатели — вас это совершенно не касается.
Полагаю, она тоже немного научилась меня читать за все эти месяцы общения со мной.
Она продолжает:
— Не поймите меня неправильно. Я не обижена и не злюсь. Я знаю таких людей, как вы, — она улыбается, ее глаза словно вспоминают кого-то, — такие люди, как вы, немного сумасшедшие, и, полагаю, они должны быть такими, чтобы достичь такого уровня и даже не думать об остановке.
Обелия перестает вспоминать и смотрит на меня:
— Но будьте осторожны, такие люди обычно не умирают в постели в окружении родных.
Прежде чем отправиться к Мирре, я проверяю свое эпическое оружие высшего уровня, которое я приготовил для использования против Живого Древа.
Я мог бы попытаться разобрать его и вернуть два предмета, которые у меня были раньше, но, возможно, я смогу использовать его против Колонии. Оно медленно активируется из-за моего недостаточного навыка, но оно должно быть полезно и там, по тем же причинам, по которым я собирался использовать его против Живого Древа.
Честно говоря, это раздражает. Если бы я разобрал его сейчас, мне пришлось бы отменять изменения, которые я внес в предметы, а это потребовало бы времени, иначе я рисковал бы их испортить.
Вздохнув, я прохожу мимо него и смотрю на сундук, который мы получили из дома чемпиона, и на предмет, который я купил на аукционе.
Прошло несколько месяцев с тех пор, как мы его получили, а мы даже не приблизились к его открытию. Клянусь, было бы смешно, если бы мы узнали, что это вовсе не сундук, а просто кусок дерева, сделанный в форме сундука.
Конечно, я бы много жаловался и проклинал систему, этот этаж и все вокруг, но я бы все равно счел это немного забавным.
По крайней мере, Мин-Джэ сказал, что он что-то чувствует от сундука и маленького предмета, то ли благодаря [Гравитационному Колодцу], то ли [Телекинезу]. Учитывая, насколько тяжелая эта штука, это может быть связано с гравитацией и первым из его навыков.
Оставив Тесс присматривать за предметами, я смотрю на свое отражение в зеркале. У меня все еще нет левой руки, но это странным образом не беспокоит, и я просто заменил ее копией, сделанной из маны.
Эта намного лучше и проворнее, чем раньше, почти такая же подвижная, как моя настоящая рука. Все будет в порядке, и когда Лили позаботится о своих ранах и восстановит ноги близнецам, она сможет заняться и моей рукой.
Оставив якорь, который должен продержаться несколько часов, я прыгаю с балкона, нарушая действие антигравитационной зоны. Ускоряясь кинетической энергией, я лечу туда, где, как я знаю, найду Мирру, и, приблизившись, приземляюсь, преодолевая оставшееся расстояние пешком.
Место, куда я направляюсь, находится точно в центре города. Это красивое сферическое здание, которое, на первый взгляд, должно рухнуть под собственным весом.
Тем не менее, как и дуэльная арена, оно сделано из того же неразрушимого камня, пережитка прошлого.
Подойдя к этому месту, телохранитель Мирры выходит из тени и кивает в знак приветствия.
Я отвечаю тем же и, не говоря ни слова, следую за ним.
Я здесь впервые, поэтому внимательно все осматриваю: красивый сад с разноцветными деревьями и дорожками из неразрушимого камня.
Войдя в сферическое здание, я замечаю освещение, похожее на освещение в аукционном доме. Свет кажется тусклым и медленно движется, словно отражая настроение каждого линтари, которого мы встречаем на своем пути.
Мы доходим до лестницы, которая тянется вдоль всего здания, ведущей наверх, где, кажется, несколько этажей, скрытых над огнями и иллюзиями на потолке. Тем не менее, мы игнорируем этажи и просто продолжаем подниматься, пока не достигаем вершины и не проходим мимо нескольких охранников-линтари, один из которых был даже одним из 12 силовиков, которых мы встречали ранее.
Наконец двери открываются, и я вхожу в комнату, а телохранитель Мирры закрывает их за мной.
Комната изысканно красива, а массивные круглые окна открывают вид из любой точки комнаты. Мирра стоит посреди комнаты, одетая в одежду, непохожую на все, что я видел на ней раньше. Она менее яркая и красочная, чем та, которую она носила прежде. Эта одежда в основном черных и серых тонов, простая, но каким-то образом красивая, что делает ее белые волосы и хвост еще более поразительными.
— Матриарх вела нас с тех пор, как я была маленькой. Я никогда в жизни не знала другого лидера, как и любой другой линтари, — начинает она, ее голос уже не такой надменный или энергичный, как раньше. — Я имею в виду, конечно, я много с ней спорила, но какой ребенок не спорил со своими старшими?
Мирра вздыхает, и я замечаю на столе неподалеку несколько камней маны, на всех похожие надписи — воспоминания от матриарха.
Она замечает, куда я смотрю:
— Да, она оставила много, и кое-что я узнала… — Сделав несколько шагов, она останавливается передо мной. — Она оставила мне решать, что делать с Обелией и тем фактом, что она знает то, что я только что узнала. Она оставила мне решать и с твоей группой тоже, дикий.
Мирра тянется и поправляет рукав моей отсутствующей левой руки, замененной протезом из маны.
— Интересно, что мне со всеми вами делать.
— Разве это не может подождать? — Наши глаза встречаются. — Прямо сейчас у нас обеих одна и та же цель.
В тусклом свете комнаты ее клыки тоже кажутся блестящими. Белые и острые.
— Да, сначала мы должны разобраться с чертовой Колонией.
Закладка