Том 6. Глава 17 •
Дабы не выделяться в Дакисюро, я решил надеть школьную форму. Поехал с самого утра, то есть ровно так, чтобы застать Мизуки дома прямо перед выходом. Рассчитывал после этого пробыть до обеда у Кояма и потом отправиться вылавливать остальных друзей. Хотя полагал, что все они будут сидеть в столовой. Дороги в это время были на удивление свободными, а пробки если и возникали, то не очень большие. Возможно, это из-за того, что я выехал слишком рано, плюс стоит учесть, что сейчас лето — пора отпусков, через две недели у школьников наступят большие летние каникулы. Так что до квартала Кояма я добрался несколько раньше, чем рассчитывал.
— Объезжай квартал и жди меня на школьной парковке, — сказал я Сейджуну.
Именно он сидел за рулем принадлежащего роду Lexus ES. А вообще надо бы поинтересоваться у братьев Кадзухиса, могут ли они сделать для меня автомобиль абсолютно новой конструкции. Чтобы, значит, единственный на весь мир. Или это уже слишком будет?
У калитки дома Кояма меня ждала Кагами.
— Здравствуй, Синдзи, — улыбнулась она. — Давненько мы с тобой не виделись.
— Всего три месяца, Кагами-сан, — улыбнулся я в ответ. — И если вы не прекратите хорошеть, ваше сияние скоро будет сжигать глаза мужчинам, посмевшим глянуть в вашу сторону.
— А ты все продолжаешь смущать меня своими комплиментами, — покачала она головой. — Дай я тебя обниму.
— Да ладно вам, Кагами-сан, — наигранно смутился я.
— Мальчишки, — усмехнулась она, сама сделала шаг вперед и заключила меня в объятия. — Мы все скучали, Синдзи, — погладила она меня по макушке, и оторвавшись, слегка потянула за собой. — Пойдем, я не сказала девочкам о твоем приходе. Сделаем им сюрприз.
Причем отвела она меня не в гостиную, а на кухню. Взмахом ладони прогнав оттуда служанку, тут же встала у плиты. Судя по тому что служанка вообще ушла с кухни, подозреваю, что она тут только приглядывала за готовящимся завтраком, а не помогала Кагами.
— А где Акено-сан? — спросил я, присаживаясь на свое место.
Ну то есть оно не мое, но именно здесь, у дальнего от входа края стола, я обычно сижу. Лицом к плите, наблюдая, как Кагами шаманит с готовкой.
— Мужчины в этой семье слишком любят поспать, — отозвалась она. — Особенно если нет никаких срочных дел. Не волнуйся, к завтраку выйдут. Пусть только попробуют не выйти.
В этот момент я услышал приближающиеся шаги Мизуки, которая подала голос, еще не дойдя до кухни.
— Мам, Шина опять взяла мой… — произнесла она и замерла в дверном проеме. — Шина! Шина, ржавое ведро тебе на голову, у меня глюки! Глюки, Шина… — звучал быстро удаляющийся голос.
— Пигалица, — вздохнула Кагами, покачав головой. И, вернувшись к готовке, тихо добавила: — И когда она уже вырастет?
— Надеюсь, никогда, — усмехнулся я.
— А замуж мне ее как выдавать? — обернулась она ко мне и, поворачиваясь обратно, добавила: — Не у всех столь странные вкусы, как у тебя.
— Она веселая и, насколько я знаю, ни разу вас не подводила в плане поведения.
— Это потому что я ее в кулаке держу. А вот если ей волю дать… нет, не хочу краснеть.
Рыжая вернулась, когда Кагами ставила передо мной чашку с чаем.
— Синдзи! — завопила она, появившись в дверном проеме.
— Мизуки, — произнесла строго Кагами.
— Что?
— Следи за своим поведением и не влетай на кухню с воплями.
— Ну ма-ам, Синдзи же!
— И он наш гость, — ответила Кагами.
По-моему, она троллит Мизуки.
— Да он уже семнадцать лет тут гостит, — проныла та.
— И? — даже повернулась она к дочери. — Знаешь, за такое время даже мартышку можно научить правилам хорошего тона. Я удивлена, что ты…
— Мам! — прервала ее Мизуки. — Как ты можешь! Синдзи, не злись на маму, на самом деле она говорила про меня.
М-да… Троллить Мизуки — та еще затея. Впрочем, Кагами сама виновата — забыла, что Мизуки в этом доме всего семь лет живет.
— Ох, и правда, — приложила Кагами ладонь ко рту. — Прости меня, Синдзи. А твоей дрессировкой, моя маленькая мартышка, — добавила она, глядя на Мизуки, — мы займемся после школы. Марш за стол.
Хочу заметить, что Кояма Кагами никогда не бросает угроз на ветер и всегда их исполняет. Перетроллить мать — это, конечно, прикольно, но надо же и инстинкт самосохранения иметь. Впрочем, испуга или какой-то нервозности Мизуки не показала, сразу после слов Кагами ломанувшись ко мне. Правда, тут произошла заминка — бросаться на шею сидящему за столом парню оказалось неудобно, так что она затормозила, примерилась с одной стороны, примерилась с другой, после чего просто подошла сзади и заключила меня в объятия, прижав мой затылок к груди.
— Здравствуй, Синдзи, — сказала Шина, заходя на кухню. — Рада тебя видеть.
— И тебе привет, — произнес я через силу. — Мизуки, ты мне сейчас все кости переломаешь.
— Мизуки… — покачала головой Шина. — Право слово…
— Шина превращается в маму, — прошептала мне на ухо Мизуки.
Хорошо хоть в объятиях душить перестала.
— Войну на два фронта ты не вытянешь, — прошептал я в ответ. — Придется меняться.
— Я все равно победю, — был ее ответ.
— Сильно сомневаюсь, Мизуки, — произнесла Кагами не оборачиваясь. — Садись уже за стол.
И как только услышала? У нее же сковорода под ухом шкварчит.
— Синдзи! — воскликнул Акено, появившись на кухне.
— Акено-сан, — поздоровался я, поднявшись на ноги и немного поклонившись. — Рад вас видеть, Кояма-сан, — отвесил я еще один поклон появившемуся вслед за ним Кенте.
— Здравствуй, Синдзи. Рад, что ты нас не забываешь, — улыбнулся старик.
— Как же я рад тебя видеть, парень, — произнес Акено, усаживаясь напротив меня. — Рассказывай, как там у тебя дела идут?
Кента, к слову, сел во главе стола.
— Сначала завтрак, потом дела, — предупредила Кагами, повернувшись к нам.
— Да я ж не про дела, — отмахнулся Акено. — Я в целом.
— И правда, Кагами-тян, — произнес старик. — Пусть мальчик расскажет, как провел эти три месяца.
— Как скажете, Кента-сан, — вздохнула Кагами и принялась расставлять на столе посуду.
Это типа Кента только что попросил у Кагами разрешения? Забавно.
— Если коротко, то мы выигрываем, — начал я.
— Да я не про то спрашивал, — прервал меня Акено. — Ты же в другой стране живешь. О себе расскажи. О людях, с которыми общаешься. Какая там погода. Может, что забавное происходило.
Хм, я и забыл. Ну или Кента своим присутствием смуту в мысли внес. Но для Акено и Кагами я прежде всего Синдзи, и лишь потом все остальное.
— Погода там адская, — произнес я. — Просто адская. По-другому и не скажешь. Вечная духота, которая из тебя душу вытягивает. Я серьезно, порой именно так и кажется. Со временем привыкаешь, но… — покачал я головой. — С удовольствием свалю оттуда, когда все закончится.
— Сурово, — протянул Акено. — Мне порой то же самое на Окинаве казалось, но там у вас, похоже, совсем грустно.
— А еще какие-то дикие насекомые и влажность, — покивал я. — Зато там люди интересные. Вот вроде смотришь на такого — голодранец обыкновенный. Кажется, что за пару иен кого угодно предаст. На деле же… — задумался я. — Эта толпа голодранцев — большая, да, но все же — практически выдавила из округа два малайских клана. Это я не про их способность воевать, а про готовность своей жизнью жертвовать. Ибо потери они несли колоссальные.
— Лучше расскажи, чем питался, — решила перевести разговор Кагами.
— Да как-то… — растерялся я. — Что давали, тем и питался.
— Ох, великие супруги, — покачала она головой.
— Да ладно вам, Кагами-сан… — улыбнулся я и тут же попытался сменить тему: — О, я же из Малайзии чай привез. Его местные кланы выращивали… пока мы не пришли.
— И где он? — заинтересовалась Кагами.
— Э-э-э… — И правда, мог ведь и принести в подарок. — Да как-то руки до него не дошли. Я же сразу мешок привез. Кинул… куда-то… Его еще расфасовать надо.
— Синдзи, — потерла лоб Кагами. — Ты… Ты когда-нибудь доведешь меня. Чай — это тебе не… Боги, кому я это говорю?
— Точно-точно, — покивала важно Мизуки. — Не зря тебя мама чайным извращенцем называет.
— Осквернителем, — поправила ее Шина.
— Ой, да невелика разница, — отмахнулась Мизуки.
Засранка, все ведь прекрасно помнит. Ну же, взрослые, вот именно сейчас оценка ее поведения будет крайне в тему.
— Ну, — начал Акено, — в каком-то смысле Мизуки тоже права. — Предательство… Удар прямо в спину. — Эй, не смотри на меня так. Это Мизуки сказала.
— Да! Мизуки сказала! — опять вылезла рыжая.
— А ну, цыц! Раскудахтались, — осадила всех Кагами, поставив на стол последнее блюдо, и села рядом с мужем.
— Что ж, — сложил вместе ладони Кента. — Итадакимас!
— Итадакимас! — повторили за ним все остальные.
И я, само собой.
— Ну, а в целом как у вас там? — спросил через некоторое время Акено.
— Ведем по очкам, — усмехнулся я. — Округ очистили и взяли под контроль, отбили пару штурмов сил короля, десант нам в тыл… Как бы это помягче? Втоптали в грязь. Как физически, так и метафорически. Блин, да мы уже пару десятков малайских Мастеров на тот свет отправили. Парочку даже в плен взяли.
— Это впечатляет, — произнес Кента. — Но двадцать Мастеров для государства не проблема, даже такого, как Малайзия, так что постарайтесь не зазнаваться.
— Постараемся, Кояма-сан, — кивнул я. — Но рисковать все равно придется. Я вообще подумываю захватить всю Восточную Малайзию.
— Что? — переспросил Кента. — Ты ее не удержишь, Синдзи.
— Удержание… — протянул я. Что ж, поехали. Если по-простому, то я намеревался блефовать. Блефовать отчаянно, лишь бы спровоцировать альянс Кояма выступить в Малайзию пораньше. — Тут ведь такое дело, Кояма-сан. По большому счету все будет зависеть от императора. Удержание можно трактовать по-разному. Главное, обозначить территорию. Разберусь с нынешними силами короля в Восточной Малайзии — а я разберусь, уж больно плохие из малайцев вояки, дойду до округа Кучинг, понаставлю везде постов, и все, земли мои. А все, что произойдет дальше, будет обороной моих земель. Главное, сохранять очаги активности. К тому же чем больше территория, тем проще воевать. Нет, если бы я всерьез сел в оборону, тогда да, тогда сложнее, но мне-то именно что просто активность проявлять надо будет. А дальше все зависит от императора. Но мы, Аматэру, для них братский род, а Малайзия императору уже давно поперек горла. Так что шансы весьма неплохие.
— Не думаю, что все так просто, Синдзи, — произнес осторожно Кента.
— Согласен, — вздохнул я. — Поверьте, Кояма-сан, я все прекрасно понимаю, но шансы и правда довольно велики. К тому же чем дольше у малайцев создается иллюзия успешного противостояния роду Аматэру — а воспринимают наши силы именно так… — тут я запнулся от пришедшей мне в голову мысли, — тем дольше они не зовут англичан… — закончил я, практически бормоча. — Мне сейчас такая мысль в голову стукнула, — поднял я взгляд на Кенту. — Забавная. А ведь малайцы могут и вовсе не позвать англичан!
— Невозможно, — покачал головой Кента. — Они обязательно это сделают.
— Да? — усмехнулся я. — Вот скажите мне, Кояма-сан, что вы предпримете, если к вам в квартал заявится компания гопников? Набьют морду вашей охране. Изрисуют стены нескольких домов. Парочку из них сожгут. А в одном из них и вовсе поселятся. Вы что, и правда побежите к третьей стороне… к тем же Охаяси с воплями «спасите, помогите»? Да нет, конечно. Вас же засмеют. Вся Япония будет над вами смеяться. Я уж молчу о том, что они подумают о ваших отношениях с Охаяси.
— Я понял, о чем ты, — кивнул Кента. — Но род Аматэру совсем не гопники.
— Да именно гопники мы и есть, — усмехнулся я. — Для всех в мире на королевство Малайзия напал род Аматэру. Один-единственный род. Нас воспринимают не как альянс простолюдинов, коими наши силы и являются. Не как клан. Не как альянс кланов. И уж тем более не как государство. Род, Кояма-сан. Один род, пусть и древний, не может угрожать целому государству. К тому же только дурак может закрывать глаза на современные проблемы рода Аматэру. Кто три месяца назад мог бы поверить, что мы провернем подобное? Да любой из родов вашего клана сильней Аматэру! По бумагам конечно же, — дополнил я. — Да если малайский король побежит к англичанам, его ведь реально засмеют… Хех, да мне уже смешно.
— А вот мне нет, — отрезал Кента. — Если ты будешь делать ставку на такие эфемерные прогнозы, вы точно проиграете. А мне бы не хотелось, чтобы ты остался в тех землях навсегда. Никто и никогда не будет воспринимать собранные тобой силы столь низко. А значит, и смеха они не вызовут.
— Плевать, как они воспринимаются, главное в нашем деле не суть, а форма, — улыбнулся я криво. — Но уж я-то постараюсь донести это до малайцев, будьте уверены.
О да, Кента, несомненно, прав: озвученное мной — всего лишь небольшой казус идущей войны. Но я его увидел и обязательно использую. Более того, озвучив его здесь и сейчас, я уже начал его использовать. Осталось переговорить с братом короля. Разговор придется немного изменить, но это и к лучшему.
— Синдзи? — окликнула меня Кагами.
— Мм? Извините, Кагами-сан, задумался.
— Давайте о серьезном все-таки после завтрака, — проворчала она.
Я улыбнулся, всем видом показывая Кагами, что извиняюсь. Говорить этого вслух не стал, но, скажем так, обозначил. Акено и Кента выглядели задумчивыми и на ее слова, как мне показалось, внимания не обратили, а вот девчонки были немного… Ну… назвать их пришибленными было бы чересчур, они, скорее, прониклись обсуждаемой темой. Понимая, что речь не о ерунде какой-нибудь, Шина с Мизуки притихли и только короткие взгляды на всех бросали. Что ж, можно сказать, что желаемого я добился, жаль только, при всех за завтраком, хотелось сделать это после, когда девушки уйдут в школу.
Тем не менее сказано было еще не все, и я не только о Малайзии говорю. До полдвенадцатого мы просидели в гостиной Кояма, разговаривая обо всем, что придет в голову. Кента срулил по делам еще в десять, так что остаток времени атмосфера была еще более домашней, чем за завтраком. И пусть альянсом, насколько я знаю, занимается Акено, после ухода Кенты мне совесть не позволила капать ему на мозги, развивая интересующую меня тему. В конце концов, Кента услышал все, что я хотел сказать Кояма, так что пусть думают.
Распрощавшись с Кагами и Акено, отправился в Дакисюро. Пришлось немного подождать, так как прибыл я слишком рано, зато, когда зашел в столовую, почти сразу увидел всех своих друзей, собравшихся за одним столом. Там даже Мизуки была, но ее я предупредил, так что не боялся, что обо мне уже знают. Я даже договорился с ней, чтобы она собрала их, если они вдруг будут обедать врозь. Впрочем, по словам Мизуки, все пятеро с самого начала года взяли за правило проводить обед вместе. В то время как на тренировки никто из них уже пару месяцев не приходит. Сама же Мизуки присоединяется к ним по желанию, то есть как обычно.
Шина, к слову, так и продолжила обедать отдельно, в их компанию не напрашиваясь.
Подходить к ним пришлось под «отводом глаз», так как подобраться незаметно было довольно сложно. Заодно небольшой крюк сделал, чтобы это не выглядело слишком фантастично, все-таки камеры в обеденном зале есть. Вряд ли запись просматривают ежедневно, да даже если просматривают, не факт, что заметят что-то странное при такой-то толпе школьников, но лишние риски мне не нужны, несмотря на то, что я постепенно ослабляю скрытность. В скором времени мне предстоит сделать судьбоносное заявление, но до этого момента надо еще войну в Малайзии пережить.
— Здорово, хвостатый, скучаешь по готовке Кагами-сан? — хлопнул я Райдона по плечу и приземлился рядом с ним.
— Святые угодники… — произнес Тоётоми.
Нет, серьезно, так и сказал: «святые угодники».
— Это ты сейчас ругнулся так? — спросил я, глянув на него.
Анеко смотрела на меня с крайней степенью удивления, чуть приоткрыв ротик, что выглядело довольно мило. Вакия почесал лоб и спокойно принялся за тарелку супа. Мамио тоже поначалу выглядел очень удивленным, потом радостным, а потом резко нахмурился.
— Опять тренировки, да? — пробубнил он.
А вот пришедший в себя Райдон обхватил меня за шею и начал молча трясти.
— Рэй… блин… хорош…
— Ты слишком слабо его трясешь, — произнесла Мизуки. — Смотри, как надо!
— Да вы… эй… блин, хорош, народ…
Если кто думает, что Райдон перестал меня трясти после того, как к нему присоединилась Мизуки, то ошибается. Трясли меня оба.
— Син, демоны тебя подери, как же я рад тебя видеть! — громко произнес Райдон.
— Мизуки! — рявкнул я. — Фух, ну вы даете. Я тоже рад вас видеть, но душу-то из меня зачем вытряхивать?
— Так весело же, — удивленно и на полном серьезе произнесла рыжая.
— Синдзи… — неуверенно произнесла Анеко.
— Привет, красавица. Как вы тут без меня? — улыбнулся я.
И тут же посыпались вопросы:
— Как оно там?
— Надолго ты в Токио?
— Ты ведь дождешься окончания уроков?
— Так что там с тренировками?
— Малайцы сильные?
— Будешь устраивать прием?
— Можно, я деду скажу о твоем приезде?
— А девчонки там красивые?
— Так сильные или нет?
— Прикольный суп. Что? — отреагировал Вакия на установившуюся тишину. — Прикольный же! Ну ладно-ладно. Э-э… про девчонок уже спрашивали?
Пока общался с друзьями, на собственной шкуре почувствовал изменение своего статуса. Вроде ну что такого? Аматэру, они и в Африке Аматэру. Род, конечно, древний, но далеко не самый сильный и богатый. Да и насчет влияния можно поспорить. Однако есть два нюанса. Во-первых, род вышел из состава клана и обзавелся полноценным наследником. Теперь у рода есть мужчина. Теперь род может полноценно участвовать в жизни страны. Как политической, так и финансовой. Все слова, сказанные ранее о возрождении рода, были не просто словами. Аматэру действительно возродились. До меня далеко не сразу дошло осознание данного факта, все-таки я по-прежнему на многое смотрел глазами жителя другого мира. И все чаще и чаще я задавал себе вопрос: из чего должен состоять тот стержень, который не давал опуститься роду на самое дно? Десятилетиями держа на плечах не самое легкое имя. Когда-то я хотел основать свой род, стать первым, чтобы мое имя вошло в анналы рода, чтобы все помнили имя Основателя. Что ж, в анналы рода Аматэру я, может, и попаду, но позаботиться о том, чтобы потомки помнили Аматэру Атарашики, моя святая обязанность.
Главное, ей об этом не говорить.
Ну и второй нюанс — Малайзия. Те, кто заметил и узнал меня, знали о Малайзии и понимали, что я тут ненадолго. И шанс мелькнуть у меня перед глазами может быть запросто упущен. Особенно старались третьегодки. Вернусь я в Дакисюро, не вернусь, они-то меня в следующем году здесь точно не застанут. Возможно — только возможно, — что их родня еще увидится со мной на каком-нибудь приеме, а вот они, скорее всего, нет. Все та же Атарашики приучила народ к тому, что приемы Аматэру устраивают крайне редко. Шансы повстречаться со мной, несомненно, были, и не так чтобы мизерные, особенно если задаться подобной целью, но это в будущем, а я вот он, здесь и сейчас. Подходи, здоровайся и надейся, что Аматэру запомнит тебя.
— Аматэру-сан.
— Добрый день, Аматэру-сан.
— Рад видеть вас, Аматэру-сан.
За те сорок пять минут, что мы просидели в столовой, со мной поздоровалось двадцать три человека. В основном третьекурсники. Практически каждую вторую минуту кто-нибудь проходил мимо и с поклоном здоровался. Девушки отвешивали более глубокий поклон, парни — менее, но никто не фамильярничал. Стоит также учитывать и моих друзей. Некоторые здоровались и с ними. Все-таки имена довольно звучные. Разве что Вакия не сильно известны, но в самой Дакисюро Тейджо и его братьев знали.
Под конец обеда сходил пообщаться с Торемазу, на которую мне, кстати говоря, указала Анеко, чему я немного удивился — не в лучших отношениях они до того были. Торемазу обедала со своей извечной подругой Хики Макинами и бросала частые взгляды в мою сторону. Я, может, и раньше заметил бы эти взгляды, но сегодня на меня столько народу… поглядывало. Особого разговора не получилось, во всяком случае с Торемазу, а вот с Хики мы неплохо побеседовали. Именно она задавала те вопросы, которые были бы интересны Акэти. Например, что я буду делать, когда у них закончатся уроки, и что я думаю о том, чтобы погулять вечером? А я что, я не против. Для этого я и зарезервировал сегодняшний день. Договорился о встрече, предупредив, что гулять мы будем в расширенной компании, но какого-то явного негатива со стороны Торемазу не заметил. Ну, а когда обед закончился и ученики разошлись по классам, направился в следующий запланированный на сегодня пункт — оружейный магазин старика Шмитта. Заодно проверю, не вышел ли новый журнал этой семейки. Но сначала… да, пожалуй, успеваю скататься домой. Хорошо, что Кагами мне напомнила о малайском чае.
В свое время я раздумывал о постройке развлекательного центра. Чтоб, значит, всем центрам центр! Элитный. Хотел собрать под его своды сотни аристократов и чтобы каждый нашел себе занятие по душе. И первым делом уточнил, сколько это будет стоить. Взгрустнул. Потом поинтересовался, с кем придется конкурировать, и совсем расстроился. Роду Накатоми я был не соперник, и это не считая игроков поменьше. Причем все эти игроки были аристократами, там даже Тайра затесались, но и они упустили время — в сфере больших развлекательных центров конкурентов Накатоми не было. Я не говорю, что простолюдины не могли заняться чем-то подобным, они и занимались, но настоящие деньги текли совсем в другие карманы. Вот и я не стал рыпаться. В лучшем случае просто не окупилось бы, в худшем… да взорвали бы такой центр к чертям собачьим. Ну ладно, утрирую, но давление точно началось бы, а зная себя и свою реакцию, решил не зарываться. Война в те времена мне была не нужна. Да я бы ее и не потянул. Теперь же… Да все по-старому, если подумать. До войны, конечно, никто доводить не станет, но проект по-прежнему нерентабельный. Повторюсь: с Накатоми даже Тайра ничего не смогли сделать на их поле.
Ну и после этого вступления, наверное, понятно, куда именно мы отправились отдыхать с друзьями. Развлекательные центры Накатоми не обладают особой атмосферой узкоспециализированных мест, таких как бары, клубы, бильярдные, залы для боулинга… но черт возьми, там было все сразу и много чего еще. А я не хотел тупо сидеть и нажираться под музыку, да еще и с толпой подростков. Бухал под музыку я вчера, но даже там все закончилось постелью Акеми. Всему свое время, как говорится, и своя компания.
Пока сидели в открытом ресторанчике на первом этаже, подростки решали, куда отправиться, а я просто веселился, наблюдая за творящимся вокруг нас действом. Ребят собралось прилично — и наша обычная компания, и Мизуки, и Шина со своей подругой Минэ, и Акэти с Хики. Одиннадцать человек, если считать меня. Было забавно наблюдать, как охрана детишек кооперируется с охраной Накатоми. Той, что в гражданке, — обычной на все это было по фигу. Так пока мои друзья спорили, во что играть, в боулинг или бильярд, количество охраны вокруг нас увеличилось. Все в штатском и незаметные для обычного народа. Они в общем-то под обычный народ и маскировались. Короче, Накатоми во всем своем великолепии. Красиво, удобно и неназойливо. Наверняка ведь с ходу срисовали меня и, дабы не рисковать молодым Аматэру — точнее, своей репутацией, если со мной что-то произойдет, — нагнали еще больше людей. Хотя я могу и ошибаться в причинах, но звучит вполне логично.
В какой-то момент на горизонте появилась знакомая личность, я даже удивился тому, откуда здесь взялась репортерша «Токио Асами». Как там ее? Комацу Ая, точно. Именно она брала у меня интервью на турнире Дакисюро. С ходу подобраться к нам она не смогла. У нее и шанса не было. Шла уверенно, вилять не пыталась, цель была предельно ясна, так что, когда она вошла в определенную зону, зашевелилась охрана подростков, но личную охрану опередили люди Накатоми. Один из них якобы случайно столкнулся с Комацу и с извиняющейся улыбкой начал что-то втирать. А спустя четыре секунды и вовсе подхватил под локоток и вежливо потянул куда-то в сторону. Чему она в растерянности даже не сопротивлялась. Вторая попытка была совершена минут через пять. Вырулив из-за угла ближайшего бутика, Комацу вновь нацелилась на нашу компанию и вновь была остановлена, на этот раз уже охраной подростков. Если не ошибаюсь, это были люди Охаяси. Комацу уже не выглядела растерянной, скорее раздраженной, постоянно что-то поясняя охраннику, пока тот с некоторым трудом конвоировал ее в сторону. И… в общем, я не удержался. Предупредив друзей, что отойду на минутку, направился к прилавку ближайшего магазинчика, где стоял один из охранников Кояма.
— Ребят, — сказал я, остановившись рядом. — У меня к вам просьба будет — не могли бы вы задержать ее еще раз пять? Ну там… Кояма, Тоётоми, Вакия, Укита, Акэти.
— Еще Хики, господин, — вздохнул мужчина. — Я поговорю с коллегами.
— Заранее спасибо, — слегка кивнул я.
Посмотрим, насколько она упорная.
Когда ее перехватила охрана Акэти, это заметил Райдон.
— Син, тебе не кажется, что вон той женщине уже в третий раз не дают подойти к нам?
— В пятый, Рэй. Уже в пятый раз, — ответил я, ухмыляясь. — Осталась еще охрана Укита, Вакия и Хики.
— А ты случайно не в курсе, кто она? — спросил он осторожно.
К нашему разговору уже прислушивалась вся остальная ребятня.
— Комацу Ая. Она у меня интервью брала на турнире Дакисюро.
— Репортер? — удивилась Шина. — Как она тут вообще оказалась?
— Вопрос на миллион, — протянул я. — Но думаю, что случайно.
К тому моменту девушки уже продавили свое желание пойти в боулинг, так что мы просто допивали напитки и доедали мороженое.
Шестой заход Комацу делала весьма осторожно. Медленно шла вперед, постоянно оглядываясь и не замечая, что охранник Вакия уже ожидал своей очереди у нее за спиной. В какой-то момент она заметила, что вся наша компания смотрит прямо на нее, что заставило ее резко остановиться. Секунда, другая, и вот она сорвалась с места, решительно направляясь в нашу сторону. И когда ее остановили, ухватив сзади за локоть, дамочка чуть не подпрыгнула. Она не сопротивлялась, но, пока ее уводили, постоянно оглядывалась в нашу сторону.
— Мне ее даже жалко, — вздохнула Мизуки и весело закончила: — Хотя я такая врушка.
Охранникам тоже, как выяснилось, не чужды шутки. В седьмой раз она подходила к нам особенно осторожно. Охрана же… Нет, Комацу не останавливали, но пару раз она сильно всполошилась, когда мимо нее проходили мужчины. Например, охранник Укита, совершенно не скрываясь и четко показывая, что идет именно к ней… просто прошел мимо. А когда Комацу уже была практически рядом с нами, ее совершенно неожиданно остановила женщина. Да, среди охраны ребят была и женщина, которая действительно смогла удивить Комацу — судя по выражению ее лица. Это, к слову, была телохранительница Хики.
В восьмой раз Комацу Ая все-таки добралась до нас. Что, судя по всему, несколько ее обескуражило, так как представилась она не сразу.
— Меня зовут… — начала она, протягивая свое удостоверение, которое держала двумя руками.
— Не стоит, Комацу-сан, — прервал я ее. — Как я мог забыть первого репортера, который брал у меня интервью? Прошу, присаживайтесь, — указал я на свободный стул, который попросил принести официанта три минуты назад. — Сегодня вы заработали свой приз.
— Благодарю, — улыбнулась она кривовато. — Я не займу у вас много времени, Аматэру-сама.
— Значит, все-таки я, Комацу-сан?
— Да. Сейчас я работаю над репортажем о вашем конфликте в Малайзии и хотела бы задать несколько вопросов. Если вы не против, конечно.
— Слушаю вас, Комацу-сан, — кивнул я ей.
— Кхм, — собралась она. — Дело в том, Аматэру-сама, что я собираюсь создать документальный фильм о войне вашего рода с целым государством, так что ваши комментарии и рассказ с вашей стороны были бы очень кстати.
— Э-э… Синдзи, — подала голос умничка Анеко. — В Малайзии воюет твой род?
— А… разве это не так? — напряглась Комацу.
— Не так, — улыбнулся я. — Комацу-сан ошиблась, Анеко. От моего рода там всего несколько человек. Трое слуг да представитель семьи Шмитт.
— Но… Аматэру-сама… я думала… — растерялась журналистка.
— Что вы знаете о ритуале «Подтверждения чести»? — поинтересовался я.
— Ритуал… э-э… Это… Не знаю, Аматэру-сама, — сдалась она. — Никогда не слышала.
— Если хотите делать репортажи, в которых фигурируют аристократы, вам придется изучить все традиции, которые существуют в этой социальной среде, — произнес я поучительно. — А если хотите делать отличные репортажи, то традиции не только нашей страны.
— Я обязательно этим займусь, Аматэру-сама, — пообещала она, изобразив раскаяние — легкое, дабы не переиграть.
— «Подтверждение чести» — это ритуал, в том или ином виде существующий в большинстве стран мира. Разные названия, есть небольшие отличия, но суть везде примерно одна. Аристократ, не имеющий возможность дать слуге герб, договаривается с тем, кто может. Но герб — это, как вы понимаете, нечто… слишком важное, чтобы просто дать. Нет, герб нужно заработать. Подтвердить честь обладания им. Желающий получить герб должен совершить деяние! — поднял я кверху указательный палец.
— Захватить Малайзию?! — распахнула она глаза.
— Нет, что вы, — усмехнулся я. — Но и один округ отрезать — тоже непросто. Если они это сделают… Если семья Шмитт сумеет захватить округ Мири… Это ли не деяние?
— Действительно, — согласилась она. — Но, простите, что тогда вы там делаете?
— Ритуал, — пожал я плечами. — Я гарант того, что все будет сделано по чести. И если что, пострадает и моя честь тоже.
— Что ж, это проясняет некоторые непонятные моменты, — кивнула Комацу. — А…
— Синдзи… — проныла Мизуки.
— Боулинг… конечно же, — опустил я сокрушенно голову. — Извините, Комацу-сан, — развел я руками. — Сами видите. Мы слишком редко выбираемся с друзьями отдыхать, чтобы терять время.
— Но… — перевела она взгляд на моих друзей. — Всего пару вопросов, Аматэру-сама! Я не отниму много…
— Нет, Комацу-сан. Нет.
— Аматэру-сама… — попыталась она изобразить расстроенную няшку. И довольно успешно, стоит отметить.
— Комацу-сан, — заговорила Шина. — Я крайне негативно отношусь к тем, кто отнимает мое время.
И вроде слова не такие уж и злые, но… Шина изобразила королеву. Раздраженную, стервозную королеву, буквально облив грязью взглядом. Дочь Кагами, что уж тут…
— Я… Я понимаю. Прошу меня простить, Кояма-сама.
Моя маленькая месть за прошлое интервью. Впрочем, почему бы и не прикормить собственного репортера? Вот прям чтобы собственного. У Аматэру с этим совсем беда. Так что, дождавшись, пока Комацу отойдет подальше, достал смартфон и связался с Нэмото.
— Нэмото, привет.
— Здравствуйте, босс, — раздался из трубки бодрый голос.
— Слушай, тут такое дело. В «Токио Асами» есть такая репортерша — Комацу Ая. Свяжись с ней и назначь встречу со мной. Скажем… Пусть завтра, часов в девять утра.
— Понял, босс, сделаем, — ответил Нэмото.
— Вот и отлично. Это все, не буду тебе больше мешать.
Нажав на отбой, перевел взгляд на друзей.
— И зачем тебе эта… — не договорила Анеко. — Женщина.
— Не женщина, Анеко-тян. Репортер, — улыбнулся я. — Все, не будем больше о ней. Вы хотели в боулинг? И чего мы ждем?
— Объезжай квартал и жди меня на школьной парковке, — сказал я Сейджуну.
Именно он сидел за рулем принадлежащего роду Lexus ES. А вообще надо бы поинтересоваться у братьев Кадзухиса, могут ли они сделать для меня автомобиль абсолютно новой конструкции. Чтобы, значит, единственный на весь мир. Или это уже слишком будет?
У калитки дома Кояма меня ждала Кагами.
— Здравствуй, Синдзи, — улыбнулась она. — Давненько мы с тобой не виделись.
— Всего три месяца, Кагами-сан, — улыбнулся я в ответ. — И если вы не прекратите хорошеть, ваше сияние скоро будет сжигать глаза мужчинам, посмевшим глянуть в вашу сторону.
— А ты все продолжаешь смущать меня своими комплиментами, — покачала она головой. — Дай я тебя обниму.
— Да ладно вам, Кагами-сан, — наигранно смутился я.
— Мальчишки, — усмехнулась она, сама сделала шаг вперед и заключила меня в объятия. — Мы все скучали, Синдзи, — погладила она меня по макушке, и оторвавшись, слегка потянула за собой. — Пойдем, я не сказала девочкам о твоем приходе. Сделаем им сюрприз.
Причем отвела она меня не в гостиную, а на кухню. Взмахом ладони прогнав оттуда служанку, тут же встала у плиты. Судя по тому что служанка вообще ушла с кухни, подозреваю, что она тут только приглядывала за готовящимся завтраком, а не помогала Кагами.
— А где Акено-сан? — спросил я, присаживаясь на свое место.
Ну то есть оно не мое, но именно здесь, у дальнего от входа края стола, я обычно сижу. Лицом к плите, наблюдая, как Кагами шаманит с готовкой.
— Мужчины в этой семье слишком любят поспать, — отозвалась она. — Особенно если нет никаких срочных дел. Не волнуйся, к завтраку выйдут. Пусть только попробуют не выйти.
В этот момент я услышал приближающиеся шаги Мизуки, которая подала голос, еще не дойдя до кухни.
— Мам, Шина опять взяла мой… — произнесла она и замерла в дверном проеме. — Шина! Шина, ржавое ведро тебе на голову, у меня глюки! Глюки, Шина… — звучал быстро удаляющийся голос.
— Пигалица, — вздохнула Кагами, покачав головой. И, вернувшись к готовке, тихо добавила: — И когда она уже вырастет?
— Надеюсь, никогда, — усмехнулся я.
— А замуж мне ее как выдавать? — обернулась она ко мне и, поворачиваясь обратно, добавила: — Не у всех столь странные вкусы, как у тебя.
— Она веселая и, насколько я знаю, ни разу вас не подводила в плане поведения.
— Это потому что я ее в кулаке держу. А вот если ей волю дать… нет, не хочу краснеть.
Рыжая вернулась, когда Кагами ставила передо мной чашку с чаем.
— Синдзи! — завопила она, появившись в дверном проеме.
— Мизуки, — произнесла строго Кагами.
— Что?
— Следи за своим поведением и не влетай на кухню с воплями.
— Ну ма-ам, Синдзи же!
— И он наш гость, — ответила Кагами.
По-моему, она троллит Мизуки.
— Да он уже семнадцать лет тут гостит, — проныла та.
— И? — даже повернулась она к дочери. — Знаешь, за такое время даже мартышку можно научить правилам хорошего тона. Я удивлена, что ты…
— Мам! — прервала ее Мизуки. — Как ты можешь! Синдзи, не злись на маму, на самом деле она говорила про меня.
М-да… Троллить Мизуки — та еще затея. Впрочем, Кагами сама виновата — забыла, что Мизуки в этом доме всего семь лет живет.
— Ох, и правда, — приложила Кагами ладонь ко рту. — Прости меня, Синдзи. А твоей дрессировкой, моя маленькая мартышка, — добавила она, глядя на Мизуки, — мы займемся после школы. Марш за стол.
Хочу заметить, что Кояма Кагами никогда не бросает угроз на ветер и всегда их исполняет. Перетроллить мать — это, конечно, прикольно, но надо же и инстинкт самосохранения иметь. Впрочем, испуга или какой-то нервозности Мизуки не показала, сразу после слов Кагами ломанувшись ко мне. Правда, тут произошла заминка — бросаться на шею сидящему за столом парню оказалось неудобно, так что она затормозила, примерилась с одной стороны, примерилась с другой, после чего просто подошла сзади и заключила меня в объятия, прижав мой затылок к груди.
— Здравствуй, Синдзи, — сказала Шина, заходя на кухню. — Рада тебя видеть.
— И тебе привет, — произнес я через силу. — Мизуки, ты мне сейчас все кости переломаешь.
— Мизуки… — покачала головой Шина. — Право слово…
— Шина превращается в маму, — прошептала мне на ухо Мизуки.
Хорошо хоть в объятиях душить перестала.
— Войну на два фронта ты не вытянешь, — прошептал я в ответ. — Придется меняться.
— Я все равно победю, — был ее ответ.
— Сильно сомневаюсь, Мизуки, — произнесла Кагами не оборачиваясь. — Садись уже за стол.
И как только услышала? У нее же сковорода под ухом шкварчит.
— Синдзи! — воскликнул Акено, появившись на кухне.
— Акено-сан, — поздоровался я, поднявшись на ноги и немного поклонившись. — Рад вас видеть, Кояма-сан, — отвесил я еще один поклон появившемуся вслед за ним Кенте.
— Здравствуй, Синдзи. Рад, что ты нас не забываешь, — улыбнулся старик.
— Как же я рад тебя видеть, парень, — произнес Акено, усаживаясь напротив меня. — Рассказывай, как там у тебя дела идут?
Кента, к слову, сел во главе стола.
— Сначала завтрак, потом дела, — предупредила Кагами, повернувшись к нам.
— Да я ж не про дела, — отмахнулся Акено. — Я в целом.
— И правда, Кагами-тян, — произнес старик. — Пусть мальчик расскажет, как провел эти три месяца.
— Как скажете, Кента-сан, — вздохнула Кагами и принялась расставлять на столе посуду.
Это типа Кента только что попросил у Кагами разрешения? Забавно.
— Если коротко, то мы выигрываем, — начал я.
— Да я не про то спрашивал, — прервал меня Акено. — Ты же в другой стране живешь. О себе расскажи. О людях, с которыми общаешься. Какая там погода. Может, что забавное происходило.
Хм, я и забыл. Ну или Кента своим присутствием смуту в мысли внес. Но для Акено и Кагами я прежде всего Синдзи, и лишь потом все остальное.
— Погода там адская, — произнес я. — Просто адская. По-другому и не скажешь. Вечная духота, которая из тебя душу вытягивает. Я серьезно, порой именно так и кажется. Со временем привыкаешь, но… — покачал я головой. — С удовольствием свалю оттуда, когда все закончится.
— Сурово, — протянул Акено. — Мне порой то же самое на Окинаве казалось, но там у вас, похоже, совсем грустно.
— А еще какие-то дикие насекомые и влажность, — покивал я. — Зато там люди интересные. Вот вроде смотришь на такого — голодранец обыкновенный. Кажется, что за пару иен кого угодно предаст. На деле же… — задумался я. — Эта толпа голодранцев — большая, да, но все же — практически выдавила из округа два малайских клана. Это я не про их способность воевать, а про готовность своей жизнью жертвовать. Ибо потери они несли колоссальные.
— Лучше расскажи, чем питался, — решила перевести разговор Кагами.
— Да как-то… — растерялся я. — Что давали, тем и питался.
— Ох, великие супруги, — покачала она головой.
— Да ладно вам, Кагами-сан… — улыбнулся я и тут же попытался сменить тему: — О, я же из Малайзии чай привез. Его местные кланы выращивали… пока мы не пришли.
— И где он? — заинтересовалась Кагами.
— Э-э-э… — И правда, мог ведь и принести в подарок. — Да как-то руки до него не дошли. Я же сразу мешок привез. Кинул… куда-то… Его еще расфасовать надо.
— Синдзи, — потерла лоб Кагами. — Ты… Ты когда-нибудь доведешь меня. Чай — это тебе не… Боги, кому я это говорю?
— Точно-точно, — покивала важно Мизуки. — Не зря тебя мама чайным извращенцем называет.
— Осквернителем, — поправила ее Шина.
— Ой, да невелика разница, — отмахнулась Мизуки.
Засранка, все ведь прекрасно помнит. Ну же, взрослые, вот именно сейчас оценка ее поведения будет крайне в тему.
— Ну, — начал Акено, — в каком-то смысле Мизуки тоже права. — Предательство… Удар прямо в спину. — Эй, не смотри на меня так. Это Мизуки сказала.
— Да! Мизуки сказала! — опять вылезла рыжая.
— А ну, цыц! Раскудахтались, — осадила всех Кагами, поставив на стол последнее блюдо, и села рядом с мужем.
— Что ж, — сложил вместе ладони Кента. — Итадакимас!
— Итадакимас! — повторили за ним все остальные.
И я, само собой.
— Ну, а в целом как у вас там? — спросил через некоторое время Акено.
— Ведем по очкам, — усмехнулся я. — Округ очистили и взяли под контроль, отбили пару штурмов сил короля, десант нам в тыл… Как бы это помягче? Втоптали в грязь. Как физически, так и метафорически. Блин, да мы уже пару десятков малайских Мастеров на тот свет отправили. Парочку даже в плен взяли.
— Это впечатляет, — произнес Кента. — Но двадцать Мастеров для государства не проблема, даже такого, как Малайзия, так что постарайтесь не зазнаваться.
— Постараемся, Кояма-сан, — кивнул я. — Но рисковать все равно придется. Я вообще подумываю захватить всю Восточную Малайзию.
— Что? — переспросил Кента. — Ты ее не удержишь, Синдзи.
— Удержание… — протянул я. Что ж, поехали. Если по-простому, то я намеревался блефовать. Блефовать отчаянно, лишь бы спровоцировать альянс Кояма выступить в Малайзию пораньше. — Тут ведь такое дело, Кояма-сан. По большому счету все будет зависеть от императора. Удержание можно трактовать по-разному. Главное, обозначить территорию. Разберусь с нынешними силами короля в Восточной Малайзии — а я разберусь, уж больно плохие из малайцев вояки, дойду до округа Кучинг, понаставлю везде постов, и все, земли мои. А все, что произойдет дальше, будет обороной моих земель. Главное, сохранять очаги активности. К тому же чем больше территория, тем проще воевать. Нет, если бы я всерьез сел в оборону, тогда да, тогда сложнее, но мне-то именно что просто активность проявлять надо будет. А дальше все зависит от императора. Но мы, Аматэру, для них братский род, а Малайзия императору уже давно поперек горла. Так что шансы весьма неплохие.
— Не думаю, что все так просто, Синдзи, — произнес осторожно Кента.
— Согласен, — вздохнул я. — Поверьте, Кояма-сан, я все прекрасно понимаю, но шансы и правда довольно велики. К тому же чем дольше у малайцев создается иллюзия успешного противостояния роду Аматэру — а воспринимают наши силы именно так… — тут я запнулся от пришедшей мне в голову мысли, — тем дольше они не зовут англичан… — закончил я, практически бормоча. — Мне сейчас такая мысль в голову стукнула, — поднял я взгляд на Кенту. — Забавная. А ведь малайцы могут и вовсе не позвать англичан!
— Невозможно, — покачал головой Кента. — Они обязательно это сделают.
— Да? — усмехнулся я. — Вот скажите мне, Кояма-сан, что вы предпримете, если к вам в квартал заявится компания гопников? Набьют морду вашей охране. Изрисуют стены нескольких домов. Парочку из них сожгут. А в одном из них и вовсе поселятся. Вы что, и правда побежите к третьей стороне… к тем же Охаяси с воплями «спасите, помогите»? Да нет, конечно. Вас же засмеют. Вся Япония будет над вами смеяться. Я уж молчу о том, что они подумают о ваших отношениях с Охаяси.
— Я понял, о чем ты, — кивнул Кента. — Но род Аматэру совсем не гопники.
— Да именно гопники мы и есть, — усмехнулся я. — Для всех в мире на королевство Малайзия напал род Аматэру. Один-единственный род. Нас воспринимают не как альянс простолюдинов, коими наши силы и являются. Не как клан. Не как альянс кланов. И уж тем более не как государство. Род, Кояма-сан. Один род, пусть и древний, не может угрожать целому государству. К тому же только дурак может закрывать глаза на современные проблемы рода Аматэру. Кто три месяца назад мог бы поверить, что мы провернем подобное? Да любой из родов вашего клана сильней Аматэру! По бумагам конечно же, — дополнил я. — Да если малайский король побежит к англичанам, его ведь реально засмеют… Хех, да мне уже смешно.
— А вот мне нет, — отрезал Кента. — Если ты будешь делать ставку на такие эфемерные прогнозы, вы точно проиграете. А мне бы не хотелось, чтобы ты остался в тех землях навсегда. Никто и никогда не будет воспринимать собранные тобой силы столь низко. А значит, и смеха они не вызовут.
— Плевать, как они воспринимаются, главное в нашем деле не суть, а форма, — улыбнулся я криво. — Но уж я-то постараюсь донести это до малайцев, будьте уверены.
О да, Кента, несомненно, прав: озвученное мной — всего лишь небольшой казус идущей войны. Но я его увидел и обязательно использую. Более того, озвучив его здесь и сейчас, я уже начал его использовать. Осталось переговорить с братом короля. Разговор придется немного изменить, но это и к лучшему.
— Синдзи? — окликнула меня Кагами.
— Мм? Извините, Кагами-сан, задумался.
— Давайте о серьезном все-таки после завтрака, — проворчала она.
Я улыбнулся, всем видом показывая Кагами, что извиняюсь. Говорить этого вслух не стал, но, скажем так, обозначил. Акено и Кента выглядели задумчивыми и на ее слова, как мне показалось, внимания не обратили, а вот девчонки были немного… Ну… назвать их пришибленными было бы чересчур, они, скорее, прониклись обсуждаемой темой. Понимая, что речь не о ерунде какой-нибудь, Шина с Мизуки притихли и только короткие взгляды на всех бросали. Что ж, можно сказать, что желаемого я добился, жаль только, при всех за завтраком, хотелось сделать это после, когда девушки уйдут в школу.
Тем не менее сказано было еще не все, и я не только о Малайзии говорю. До полдвенадцатого мы просидели в гостиной Кояма, разговаривая обо всем, что придет в голову. Кента срулил по делам еще в десять, так что остаток времени атмосфера была еще более домашней, чем за завтраком. И пусть альянсом, насколько я знаю, занимается Акено, после ухода Кенты мне совесть не позволила капать ему на мозги, развивая интересующую меня тему. В конце концов, Кента услышал все, что я хотел сказать Кояма, так что пусть думают.
Распрощавшись с Кагами и Акено, отправился в Дакисюро. Пришлось немного подождать, так как прибыл я слишком рано, зато, когда зашел в столовую, почти сразу увидел всех своих друзей, собравшихся за одним столом. Там даже Мизуки была, но ее я предупредил, так что не боялся, что обо мне уже знают. Я даже договорился с ней, чтобы она собрала их, если они вдруг будут обедать врозь. Впрочем, по словам Мизуки, все пятеро с самого начала года взяли за правило проводить обед вместе. В то время как на тренировки никто из них уже пару месяцев не приходит. Сама же Мизуки присоединяется к ним по желанию, то есть как обычно.
Шина, к слову, так и продолжила обедать отдельно, в их компанию не напрашиваясь.
Подходить к ним пришлось под «отводом глаз», так как подобраться незаметно было довольно сложно. Заодно небольшой крюк сделал, чтобы это не выглядело слишком фантастично, все-таки камеры в обеденном зале есть. Вряд ли запись просматривают ежедневно, да даже если просматривают, не факт, что заметят что-то странное при такой-то толпе школьников, но лишние риски мне не нужны, несмотря на то, что я постепенно ослабляю скрытность. В скором времени мне предстоит сделать судьбоносное заявление, но до этого момента надо еще войну в Малайзии пережить.
— Здорово, хвостатый, скучаешь по готовке Кагами-сан? — хлопнул я Райдона по плечу и приземлился рядом с ним.
— Святые угодники… — произнес Тоётоми.
Нет, серьезно, так и сказал: «святые угодники».
— Это ты сейчас ругнулся так? — спросил я, глянув на него.
Анеко смотрела на меня с крайней степенью удивления, чуть приоткрыв ротик, что выглядело довольно мило. Вакия почесал лоб и спокойно принялся за тарелку супа. Мамио тоже поначалу выглядел очень удивленным, потом радостным, а потом резко нахмурился.
— Опять тренировки, да? — пробубнил он.
А вот пришедший в себя Райдон обхватил меня за шею и начал молча трясти.
— Рэй… блин… хорош…
— Ты слишком слабо его трясешь, — произнесла Мизуки. — Смотри, как надо!
— Да вы… эй… блин, хорош, народ…
Если кто думает, что Райдон перестал меня трясти после того, как к нему присоединилась Мизуки, то ошибается. Трясли меня оба.
— Син, демоны тебя подери, как же я рад тебя видеть! — громко произнес Райдон.
— Мизуки! — рявкнул я. — Фух, ну вы даете. Я тоже рад вас видеть, но душу-то из меня зачем вытряхивать?
— Так весело же, — удивленно и на полном серьезе произнесла рыжая.
— Синдзи… — неуверенно произнесла Анеко.
— Привет, красавица. Как вы тут без меня? — улыбнулся я.
И тут же посыпались вопросы:
— Как оно там?
— Надолго ты в Токио?
— Ты ведь дождешься окончания уроков?
— Так что там с тренировками?
— Малайцы сильные?
— Будешь устраивать прием?
— Можно, я деду скажу о твоем приезде?
— А девчонки там красивые?
— Так сильные или нет?
— Прикольный суп. Что? — отреагировал Вакия на установившуюся тишину. — Прикольный же! Ну ладно-ладно. Э-э… про девчонок уже спрашивали?
Пока общался с друзьями, на собственной шкуре почувствовал изменение своего статуса. Вроде ну что такого? Аматэру, они и в Африке Аматэру. Род, конечно, древний, но далеко не самый сильный и богатый. Да и насчет влияния можно поспорить. Однако есть два нюанса. Во-первых, род вышел из состава клана и обзавелся полноценным наследником. Теперь у рода есть мужчина. Теперь род может полноценно участвовать в жизни страны. Как политической, так и финансовой. Все слова, сказанные ранее о возрождении рода, были не просто словами. Аматэру действительно возродились. До меня далеко не сразу дошло осознание данного факта, все-таки я по-прежнему на многое смотрел глазами жителя другого мира. И все чаще и чаще я задавал себе вопрос: из чего должен состоять тот стержень, который не давал опуститься роду на самое дно? Десятилетиями держа на плечах не самое легкое имя. Когда-то я хотел основать свой род, стать первым, чтобы мое имя вошло в анналы рода, чтобы все помнили имя Основателя. Что ж, в анналы рода Аматэру я, может, и попаду, но позаботиться о том, чтобы потомки помнили Аматэру Атарашики, моя святая обязанность.
Главное, ей об этом не говорить.
Ну и второй нюанс — Малайзия. Те, кто заметил и узнал меня, знали о Малайзии и понимали, что я тут ненадолго. И шанс мелькнуть у меня перед глазами может быть запросто упущен. Особенно старались третьегодки. Вернусь я в Дакисюро, не вернусь, они-то меня в следующем году здесь точно не застанут. Возможно — только возможно, — что их родня еще увидится со мной на каком-нибудь приеме, а вот они, скорее всего, нет. Все та же Атарашики приучила народ к тому, что приемы Аматэру устраивают крайне редко. Шансы повстречаться со мной, несомненно, были, и не так чтобы мизерные, особенно если задаться подобной целью, но это в будущем, а я вот он, здесь и сейчас. Подходи, здоровайся и надейся, что Аматэру запомнит тебя.
— Аматэру-сан.
— Добрый день, Аматэру-сан.
— Рад видеть вас, Аматэру-сан.
За те сорок пять минут, что мы просидели в столовой, со мной поздоровалось двадцать три человека. В основном третьекурсники. Практически каждую вторую минуту кто-нибудь проходил мимо и с поклоном здоровался. Девушки отвешивали более глубокий поклон, парни — менее, но никто не фамильярничал. Стоит также учитывать и моих друзей. Некоторые здоровались и с ними. Все-таки имена довольно звучные. Разве что Вакия не сильно известны, но в самой Дакисюро Тейджо и его братьев знали.
Под конец обеда сходил пообщаться с Торемазу, на которую мне, кстати говоря, указала Анеко, чему я немного удивился — не в лучших отношениях они до того были. Торемазу обедала со своей извечной подругой Хики Макинами и бросала частые взгляды в мою сторону. Я, может, и раньше заметил бы эти взгляды, но сегодня на меня столько народу… поглядывало. Особого разговора не получилось, во всяком случае с Торемазу, а вот с Хики мы неплохо побеседовали. Именно она задавала те вопросы, которые были бы интересны Акэти. Например, что я буду делать, когда у них закончатся уроки, и что я думаю о том, чтобы погулять вечером? А я что, я не против. Для этого я и зарезервировал сегодняшний день. Договорился о встрече, предупредив, что гулять мы будем в расширенной компании, но какого-то явного негатива со стороны Торемазу не заметил. Ну, а когда обед закончился и ученики разошлись по классам, направился в следующий запланированный на сегодня пункт — оружейный магазин старика Шмитта. Заодно проверю, не вышел ли новый журнал этой семейки. Но сначала… да, пожалуй, успеваю скататься домой. Хорошо, что Кагами мне напомнила о малайском чае.
В свое время я раздумывал о постройке развлекательного центра. Чтоб, значит, всем центрам центр! Элитный. Хотел собрать под его своды сотни аристократов и чтобы каждый нашел себе занятие по душе. И первым делом уточнил, сколько это будет стоить. Взгрустнул. Потом поинтересовался, с кем придется конкурировать, и совсем расстроился. Роду Накатоми я был не соперник, и это не считая игроков поменьше. Причем все эти игроки были аристократами, там даже Тайра затесались, но и они упустили время — в сфере больших развлекательных центров конкурентов Накатоми не было. Я не говорю, что простолюдины не могли заняться чем-то подобным, они и занимались, но настоящие деньги текли совсем в другие карманы. Вот и я не стал рыпаться. В лучшем случае просто не окупилось бы, в худшем… да взорвали бы такой центр к чертям собачьим. Ну ладно, утрирую, но давление точно началось бы, а зная себя и свою реакцию, решил не зарываться. Война в те времена мне была не нужна. Да я бы ее и не потянул. Теперь же… Да все по-старому, если подумать. До войны, конечно, никто доводить не станет, но проект по-прежнему нерентабельный. Повторюсь: с Накатоми даже Тайра ничего не смогли сделать на их поле.
Ну и после этого вступления, наверное, понятно, куда именно мы отправились отдыхать с друзьями. Развлекательные центры Накатоми не обладают особой атмосферой узкоспециализированных мест, таких как бары, клубы, бильярдные, залы для боулинга… но черт возьми, там было все сразу и много чего еще. А я не хотел тупо сидеть и нажираться под музыку, да еще и с толпой подростков. Бухал под музыку я вчера, но даже там все закончилось постелью Акеми. Всему свое время, как говорится, и своя компания.
Пока сидели в открытом ресторанчике на первом этаже, подростки решали, куда отправиться, а я просто веселился, наблюдая за творящимся вокруг нас действом. Ребят собралось прилично — и наша обычная компания, и Мизуки, и Шина со своей подругой Минэ, и Акэти с Хики. Одиннадцать человек, если считать меня. Было забавно наблюдать, как охрана детишек кооперируется с охраной Накатоми. Той, что в гражданке, — обычной на все это было по фигу. Так пока мои друзья спорили, во что играть, в боулинг или бильярд, количество охраны вокруг нас увеличилось. Все в штатском и незаметные для обычного народа. Они в общем-то под обычный народ и маскировались. Короче, Накатоми во всем своем великолепии. Красиво, удобно и неназойливо. Наверняка ведь с ходу срисовали меня и, дабы не рисковать молодым Аматэру — точнее, своей репутацией, если со мной что-то произойдет, — нагнали еще больше людей. Хотя я могу и ошибаться в причинах, но звучит вполне логично.
В какой-то момент на горизонте появилась знакомая личность, я даже удивился тому, откуда здесь взялась репортерша «Токио Асами». Как там ее? Комацу Ая, точно. Именно она брала у меня интервью на турнире Дакисюро. С ходу подобраться к нам она не смогла. У нее и шанса не было. Шла уверенно, вилять не пыталась, цель была предельно ясна, так что, когда она вошла в определенную зону, зашевелилась охрана подростков, но личную охрану опередили люди Накатоми. Один из них якобы случайно столкнулся с Комацу и с извиняющейся улыбкой начал что-то втирать. А спустя четыре секунды и вовсе подхватил под локоток и вежливо потянул куда-то в сторону. Чему она в растерянности даже не сопротивлялась. Вторая попытка была совершена минут через пять. Вырулив из-за угла ближайшего бутика, Комацу вновь нацелилась на нашу компанию и вновь была остановлена, на этот раз уже охраной подростков. Если не ошибаюсь, это были люди Охаяси. Комацу уже не выглядела растерянной, скорее раздраженной, постоянно что-то поясняя охраннику, пока тот с некоторым трудом конвоировал ее в сторону. И… в общем, я не удержался. Предупредив друзей, что отойду на минутку, направился к прилавку ближайшего магазинчика, где стоял один из охранников Кояма.
— Ребят, — сказал я, остановившись рядом. — У меня к вам просьба будет — не могли бы вы задержать ее еще раз пять? Ну там… Кояма, Тоётоми, Вакия, Укита, Акэти.
— Еще Хики, господин, — вздохнул мужчина. — Я поговорю с коллегами.
— Заранее спасибо, — слегка кивнул я.
Посмотрим, насколько она упорная.
Когда ее перехватила охрана Акэти, это заметил Райдон.
— Син, тебе не кажется, что вон той женщине уже в третий раз не дают подойти к нам?
— В пятый, Рэй. Уже в пятый раз, — ответил я, ухмыляясь. — Осталась еще охрана Укита, Вакия и Хики.
— А ты случайно не в курсе, кто она? — спросил он осторожно.
К нашему разговору уже прислушивалась вся остальная ребятня.
— Комацу Ая. Она у меня интервью брала на турнире Дакисюро.
— Репортер? — удивилась Шина. — Как она тут вообще оказалась?
— Вопрос на миллион, — протянул я. — Но думаю, что случайно.
К тому моменту девушки уже продавили свое желание пойти в боулинг, так что мы просто допивали напитки и доедали мороженое.
Шестой заход Комацу делала весьма осторожно. Медленно шла вперед, постоянно оглядываясь и не замечая, что охранник Вакия уже ожидал своей очереди у нее за спиной. В какой-то момент она заметила, что вся наша компания смотрит прямо на нее, что заставило ее резко остановиться. Секунда, другая, и вот она сорвалась с места, решительно направляясь в нашу сторону. И когда ее остановили, ухватив сзади за локоть, дамочка чуть не подпрыгнула. Она не сопротивлялась, но, пока ее уводили, постоянно оглядывалась в нашу сторону.
— Мне ее даже жалко, — вздохнула Мизуки и весело закончила: — Хотя я такая врушка.
Охранникам тоже, как выяснилось, не чужды шутки. В седьмой раз она подходила к нам особенно осторожно. Охрана же… Нет, Комацу не останавливали, но пару раз она сильно всполошилась, когда мимо нее проходили мужчины. Например, охранник Укита, совершенно не скрываясь и четко показывая, что идет именно к ней… просто прошел мимо. А когда Комацу уже была практически рядом с нами, ее совершенно неожиданно остановила женщина. Да, среди охраны ребят была и женщина, которая действительно смогла удивить Комацу — судя по выражению ее лица. Это, к слову, была телохранительница Хики.
В восьмой раз Комацу Ая все-таки добралась до нас. Что, судя по всему, несколько ее обескуражило, так как представилась она не сразу.
— Меня зовут… — начала она, протягивая свое удостоверение, которое держала двумя руками.
— Не стоит, Комацу-сан, — прервал я ее. — Как я мог забыть первого репортера, который брал у меня интервью? Прошу, присаживайтесь, — указал я на свободный стул, который попросил принести официанта три минуты назад. — Сегодня вы заработали свой приз.
— Благодарю, — улыбнулась она кривовато. — Я не займу у вас много времени, Аматэру-сама.
— Значит, все-таки я, Комацу-сан?
— Да. Сейчас я работаю над репортажем о вашем конфликте в Малайзии и хотела бы задать несколько вопросов. Если вы не против, конечно.
— Слушаю вас, Комацу-сан, — кивнул я ей.
— Кхм, — собралась она. — Дело в том, Аматэру-сама, что я собираюсь создать документальный фильм о войне вашего рода с целым государством, так что ваши комментарии и рассказ с вашей стороны были бы очень кстати.
— Э-э… Синдзи, — подала голос умничка Анеко. — В Малайзии воюет твой род?
— А… разве это не так? — напряглась Комацу.
— Не так, — улыбнулся я. — Комацу-сан ошиблась, Анеко. От моего рода там всего несколько человек. Трое слуг да представитель семьи Шмитт.
— Но… Аматэру-сама… я думала… — растерялась журналистка.
— Что вы знаете о ритуале «Подтверждения чести»? — поинтересовался я.
— Ритуал… э-э… Это… Не знаю, Аматэру-сама, — сдалась она. — Никогда не слышала.
— Если хотите делать репортажи, в которых фигурируют аристократы, вам придется изучить все традиции, которые существуют в этой социальной среде, — произнес я поучительно. — А если хотите делать отличные репортажи, то традиции не только нашей страны.
— Я обязательно этим займусь, Аматэру-сама, — пообещала она, изобразив раскаяние — легкое, дабы не переиграть.
— «Подтверждение чести» — это ритуал, в том или ином виде существующий в большинстве стран мира. Разные названия, есть небольшие отличия, но суть везде примерно одна. Аристократ, не имеющий возможность дать слуге герб, договаривается с тем, кто может. Но герб — это, как вы понимаете, нечто… слишком важное, чтобы просто дать. Нет, герб нужно заработать. Подтвердить честь обладания им. Желающий получить герб должен совершить деяние! — поднял я кверху указательный палец.
— Захватить Малайзию?! — распахнула она глаза.
— Нет, что вы, — усмехнулся я. — Но и один округ отрезать — тоже непросто. Если они это сделают… Если семья Шмитт сумеет захватить округ Мири… Это ли не деяние?
— Действительно, — согласилась она. — Но, простите, что тогда вы там делаете?
— Ритуал, — пожал я плечами. — Я гарант того, что все будет сделано по чести. И если что, пострадает и моя честь тоже.
— Что ж, это проясняет некоторые непонятные моменты, — кивнула Комацу. — А…
— Синдзи… — проныла Мизуки.
— Боулинг… конечно же, — опустил я сокрушенно голову. — Извините, Комацу-сан, — развел я руками. — Сами видите. Мы слишком редко выбираемся с друзьями отдыхать, чтобы терять время.
— Но… — перевела она взгляд на моих друзей. — Всего пару вопросов, Аматэру-сама! Я не отниму много…
— Нет, Комацу-сан. Нет.
— Аматэру-сама… — попыталась она изобразить расстроенную няшку. И довольно успешно, стоит отметить.
— Комацу-сан, — заговорила Шина. — Я крайне негативно отношусь к тем, кто отнимает мое время.
И вроде слова не такие уж и злые, но… Шина изобразила королеву. Раздраженную, стервозную королеву, буквально облив грязью взглядом. Дочь Кагами, что уж тут…
— Я… Я понимаю. Прошу меня простить, Кояма-сама.
Моя маленькая месть за прошлое интервью. Впрочем, почему бы и не прикормить собственного репортера? Вот прям чтобы собственного. У Аматэру с этим совсем беда. Так что, дождавшись, пока Комацу отойдет подальше, достал смартфон и связался с Нэмото.
— Нэмото, привет.
— Здравствуйте, босс, — раздался из трубки бодрый голос.
— Слушай, тут такое дело. В «Токио Асами» есть такая репортерша — Комацу Ая. Свяжись с ней и назначь встречу со мной. Скажем… Пусть завтра, часов в девять утра.
— Понял, босс, сделаем, — ответил Нэмото.
— Вот и отлично. Это все, не буду тебе больше мешать.
Нажав на отбой, перевел взгляд на друзей.
— И зачем тебе эта… — не договорила Анеко. — Женщина.
— Не женщина, Анеко-тян. Репортер, — улыбнулся я. — Все, не будем больше о ней. Вы хотели в боулинг? И чего мы ждем?
Закладка
Комментариев 3