Глава 617: Раскрыть •
Главное поле битвы.
Хела, охваченная неистовым гневом, сражалась лицом к лицу с принцем вампиров Мэтьюсом. Её безумие превращало поле боя в хаос, но вампиры неумолимо напирали, почти полностью окружив со всех сторон.
Се Цзюньхао, осознав, что стал пешкой в игре Чэнь Юя, воспользовался противостоянием между Хелой и принцем вампиров, чтобы отвести команду Северной Федерации назад. Он прилагал все усилия, чтобы сохранить боеспособность оставшихся игроков.
Существо пикового 7-го уровня... принц вампиров, Мэттьюс! Се Цзюньхао с трудом сдерживал раздражение, сжимая кулаки. Это было уже слишком. Вершиной боевой мощи Пустоши служил мутировавший зверь шестого уровня, и даже тот не поддавался контролю.
По пути к лагерю он остановился на пригорке и через бинокль наблюдал за сражением издалека.
Хела уже превратилась в пугающее существо, чьё тело было покрыто десятками жёлтых глаз разного размера. Этот вид вызывал смесь отвращения и страха. Её тело было опутано огромными красными цепями, которые ощутимо ограничивали её движения и ослабляли силу проклятия. И несмотря на это проклятие, вампиры продолжали атаковать.
Мэтьюс был в самой гуще сражения. Его сокрушительные запечатывающие атаки сопровождались чередой заклинаний, которые были направлены на то, чтобы блокировать многочисленные глаза Хелы. Лучи белой энергии, вырывающиеся из её глаз, разили вампиров на каждом шагу, повергая их в небытие. Число вампиров неуклонно сокращалось, но это не останавливало их.
В глазах Мэтьюса горел странный блеск, в котором читалось предвкушение и азарт. Он ощущал от Хелы невероятную жизненную энергию. Если ему удастся полностью запечатать её и принести древу Ангетас, оно станет могущественнее, чем когда-либо прежде! Мысленно он уже видел, как поглощение древом Ангетас сущности Хелы возвысит его самого. Возможно, благодаря этой энергии он сможет продлить свою жизнь на долгие годы.
Мэтьюс действовал осмотрительно и методично, постепенно ослабляя Хелу и запечатывая её силу. Он намеревался заключить её в гроб, чтобы впоследствии использовать её как дар для священного древа.
Неподалеку от эпицентра сражения, летучая мышь, подобно призраку, мелькнула среди древесных крон и растворилась в лесной чаще. Это был Фан Хэн, который, преобразившись в человеческую форму прямо в воздухе, приземлился на ветку большого дерева. Вытащив бинокль из рюкзака, он наблюдал за битвой, разворачивавшейся перед ним.
— Эх, Хела... Похоже, её полностью подавили, — пробормотал он, нахмурившись.
Ситуация была непростой. Безумие, овладевшее Хелу, намного ослабило её силы. Хотя её атаки по площади были невероятно мощными, они не могли преодолеть защиту принца вампиров. Её щупальца, хоть и смертоносные, были слишком медленными, а лучи энергии, исходившие из её жёлтых глаз, не могли нанести Мэтьюсу фатального урона.
Фан Хэн задумался. Что же ему делать? Что ему предпринять? Стоит ли прибегнуть к новому навыку «Вечная луна»? Он имеет много общего с Хелой, но сработает ли он против принца вампиров? И если это сработает, даст ли это шанс убить его? Определённости у него не было.
— Значит, её зовут Хела… — вдруг прозвучал негромкий голос совсем близко.
Фан Хэн резко обернулся, услышав звук, раздавшийся у самого его уха. Из ствола дерева, на котором он стоял, вытянулись гибкие ростки из плоти, направленные в его сторону. Он отреагировал молниеносно, вскинув руку, и мачете, рассекая воздух, разрубило эти ростки на части.
Фан Хэн соскочил с древесного сука, с лёгкостью приземлившись на землю. Его взгляд скользил по окрестностям.
— Беллами, хватит прятаться! — произнёс он с раздражением. — Покажись, и желательно в своём истинном обличии.
— О, как интересно! Ты ощущаешь моё истинное тело? — её взгляд стал более пристальным. — Поздравляю, твоя сила вновь возросла. Ты поглотил энергию из лужи крови? Удивительно… Как тебе это удалось?
Фан Хэн не проронил ни слова, и Беллами, лишь пожав плечами, переключила своё внимание на другое.
— Как хочешь, — произнесла она. — Меня не особо интересует сила вампиров. Но почему ты так задержался? Я уже подумывала отправиться на твои поиски, — добавила она, переводя взгляд на Хелу. В её глазах блеснуло предвкушение. — Ты обещал. Хела — моя.
Фан Хэн напряжённо прищурился.
— Я дал слово и держу его. Она здесь, никто её у тебя не отнимет… если ты сумеешь её забрать.
— Ай-ай, Фан Хэн, не играй со мной, как с ребёнком, — Беллами скривила губы, и её терпение, казалось, вот-вот иссякнет. — Мы ведь уже так хорошо изучили друг друга, не стоит быть столь бесцеремонным. Я помогаю тебе в уничтожении Ангетаса, а ты помогаешь мне с Хелой. После этого мы в расчёте, равзе не так?
Фан Хэн сузил глаза.
— Я чувствую, как сильно ослаб Ангетас, моя способность уже не в состоянии поддерживать заслон. Еще минуты три, и они тоже почувствуют это, — Пока Беллами говорила, она дважды подмигнула Фан Хэну и раскрыла улыбку. — Не сомневайся во мне. Я надеюсь увидеть, как Совет старейшин потерпит крупную потерю. Мы по-прежнему хорошие напарники. Мне нравится работать с тобой.
Фан Хэн нахмурился.
— Или... — взгляд Беллами стал пронзительным, — только мне кажется, что мы напарники?
— Напарники? — он произнёс это с опаской. — Хорошо. Что мне делать?
— Ты спрашиваешь меня? — Беллами вскинула брови, изображая удивление. — Не ты ли должен придумывать план?
— У тебя точно есть идея, иначе ты бы не звала меня сюда. Говори прямо.
Беллами усмехнулась, но в её голосе послышались холодные нотки:
— Эй-эй, прозвучало так, будто я замышляю что-то ужасное. Однако, признаю, у меня есть предложение. Ты ведь всё ещё не довёл своё заклинание до предела? — Она взглянула на Хелу, в её взгляде читались волнение и предвкушение. — Её сила подавлена. Ты можешь раскрыть её. Дай мне увидеть её истинный потенциал.
Фан Хэн был в смятении. Он нахмурился, пытаясь собраться с мыслями. Он уже хотел сказать ей, что не знает, как это сделать! Инструктор Дикки дал ему только заклинание вызова души, но ничего не говорил о раскрытии силы. А возможно, такого способа и вовсе не существует!
Однако, размышляя об этом, Фан Хэн неожиданно припомнил нечто важное. Никаких указаний на этот счёт не было. Да и после воскрешения Хела не проявляла враждебности, хотя, согласно словам Дикки, она должна была быть крайне агрессивной. Напротив, она выглядела скорее озадаченной, но никак не агрессивной.