Глава 254. Услуги на дому •
«Динь-дон, динь-дон…»
Одетый в фартук Е Тянь был полностью погружен в работу на кухне, когда услышал звонок в дверь с улицы. Слегка нахмурившись, он проигнорировал этот звук и продолжил тщательно отвешивать количество лекарственных трав и засыпать их в горшочек.
«Знал бы, что так будет, не стал бы делать звонок на входной двери!»
В дверь продолжали трезвонить, но Е Тянь сосредоточился на своей работе. Лишь когда все травы были засыпаны, а горшок поставлен на огонь, он отряхнул ладони и вышел из кухни.
Раньше в таких домах нанимали привратника, который впускал гостей. В сыхэюане двойные двери. Первую, с улицы открывал привратник, узнавал, кто пришел, сообщал хозяину. И лишь получив его одобрение пропускал гостей во вторую дверь. Присутствие привратника в большом доме было обязательным для семей с высоким социальным статусом.
Но в этом доме Е Тянь жил один, и у него было слишком много секретов, чтобы пускать в дом постороннего человека, даже привратника. Однако, Е Дунпин, несколько раз постояв перед запертой дверью, не достучавшись до сына, разозлился и сам установил дверной звонок.
Тщательно вымыв руки, Е Тянь отправился в свою комнату, где неторопливо достал из шкафа фарфоровую вазу, откуда высыпал на ладонь три темные пилюли размером с драконий глаз (прим. тропический фрукт, другое название — лонган). Немного подумав, он поставил вазу обратно.
Это снадобье старый даос лично усовершенствовал. Мертвого к жизни это лекарство не вернет, но его лечебный эффект при различных внутренних повреждениях отличный. Однако, в состав пилюль входят очень редкие и дорогие травы, поэтому сам Е Тянь так и не смог улучшить работу своего мастера.
«Дунпин, Е Тяня нет дома?»
У дверей особняка Е Тяня стояли пять человек. Помимо Тан Вэньюаня и его внучки пришли Адин, Ду Фэй и сопровождавший их Е Дунпин.
Разыскивая Е Тяня, Тан Вэньюань несколько раз приходил в дом его семьи и так познакомился с Е Дунпином. Из уважения к Е Тяню он вел себя с его отцом, как с равным, хотя был гораздо старше и выше статусом.
В ответ на вопрос господина Тана Е Дунпин покачал головой: «Это невозможно. Переехав сюда, он даже на утреннюю пробежку не выходит. Тем более, он назначил вам встречу.»
Раньше Е Тянь в обязательном порядке каждый день бегал по утрам в небольшом парке за своим домом, но теперь, когда его дом наполнен живительной силой, ему нет необходимости лишний раз выходить на улицу.
«Господин Е, разве у вас нет своего ключа от этого дома?»
Из присутствующих здесь больше всего был обеспокоен Ду Фэй. Вчера вернувшись домой, он попытался выполнить привычные упражнения, но даже не предполагал, насколько сильные повреждения получил. После пару активных движений у него кровь пошла горлом.
В тот момент он окончательно перестал сомневаться в словах Е Тяня. Сегодня он поднял господина Тана в шесть утра. Но, если бы Ду Фэй не опасался гнева Е Тяня, то двумя часами раньше сам бы пошел к нему.
«Ключ у меня есть, но… но малыш Тянь не любит, когда его беспокоят во время тренировок или медитации.»
Отец не осмеливался без приглашения зайти в дом своего сына. Отвечая, он выглядел виновато, но в памяти еще свежо было воспоминание о том дне, когда он вот так без предупреждения вошел и прервал практику циркуляции внутренней ци, которая должна длиться непрерывно в течение дня. Тогда Е Тянь чуть не захлебнулся собственной кровью. С тех пор отце всегда звонил в дверь и никогда не заходил сам, пока сын ему не откроет.
«Стоит забыть об этом и сделать исключение. Я открою первую дверь все войдут и подождут там!» Е Тянь так долго не открывал дверь, что Е Дунпин потерял терпение. Он уже достал ключ и собирался отпереть первую дверь.
«Нет, нет, давайте подождем еще немного!» Ду Фэй схватил Е Дунпина за руку. Он боялся доставлять Е Тяню хоть малейшее беспокойство.
«Вы все пришли? О! Папа, а ты почему здесь?»
Пока они переговаривались, стоя на улице, запертая дверь скрипнула, распахнулась, и на пороге появился Е Тянь.
На плечах Е Тяня устроился белоснежный зверек. Его глаза были яркими и глубокими, словно черные драгоценные камни, он заинтересованно крутил головой, рассматривая людей, стоявших в дверях.
Е Дунпин, который только что чуть сознательно не нарушил собственное обещание сыну, сердился: «Что с тобой мальчик мой? Мы так долго звонили, почему ты не открывал дверь? Ну да ладно, к тебе гости пришли. Давайте все зайдем и поговорим внутри!»
С этими словами Е Дунпин отодвинуть сына в сторону и зашел во двор, но Е Тянь перегородил дорогу, не собираясь больше никого не пускать.
Сделав несколько шагов, Е Дунпин обернулся и удивленно спросил: «Эй, Е Тянь, в чем дело?»
«Папа, не всем можно пройти в этот дом.»
Е Тянь улыбнулся отцу, достал из кармана таблетки, завернутые в желтую бумагу, отдал их Ду Фэю и сказал: «Раздели каждую пилюлю на три части. Растворяй в теплой воде и пей, одну треть пилюли утром, другу треть днем и последнюю треть вечером. Этого хватит на три дня. Затем сделай отвар из цветов тибетского шафрана и принимай его в течение недели. Так твоя болезнь пройдет!»
На самом деле вылечить Ду Фэя можно было всего за три дня, если дань ему по три пилюли на каждый день. Но это снадобье было приготовлено мастером, пилюль осталось совсем немного. Принимая меньшую дозу, Ду Фэй точно не умрет. Но в своей болезни он сам виноват, и лишняя неделя лечения будет для него справедливым наказанием.
Естественно, Ду Фэй этого не знал. Приняв пилюли, он почиттельно ответил: «Спасибо, молодой господин. Ду Фэй не забудет вашу доброту!»
«Правда? Он дает понять, что не позволит мне потерять свою репутацию?» Глаза Е Тяня удивленно расширились, ему неловко было слышать эти слова. Ведь это он был причиной болезни Ду Фэя, о какой доброте говорить можно?
«Довольно! Уважаемый, будь скромнее. Или ты хочешь три дня оставаться взаперти?»
Е Тянь сердито шлепнул Маотоу. Поскольку никто давно не прислал в сыхэюань овец, малыш не мог удовлетворить свои охотничьи инстинкты, и его агрессия требовала выхода. Вчера он даже показал зубки старой госпоже.
«Ци-ци!»
Отшлепанный Маотоу обиженно закрыл глазки передними лапками. Он выглядел таким милым, что сразу завоевал сердца всех присутствующих.
«Брат Е Тянь, ты можешь… можно мне его обнять?» Глаза Тан Сюэсюэ сверкали от восторга, словно маленькие звездочки, ей очень хотелось дотронуться до этого милого зверька и погладить его гладкую шерстку.
«Сюэсюэ, лучше оставить сейчас его в покое!»
Не дожидаясь ответа Е Тяня, Е Дунпин очень испугался за девушку. Он собственными глазами видел, как этот милый зверек, будучи еще совсем маленьким, нападал на овец. Его движения были быстры, подобно молнии. Тогда он прокусил артерию овце с первого раза.
«Сюэсюэ, он стесняется незнакомых людей, не надо его обнимать!» Е Тянь кивнул, поддерживая отца. За исключением своей семьи, он не позволял посторонним трогать Маотоу, чтобы не сделать его совсем домашним зверьком.
Всем известно, что норка, хоть и маленькая, но очень опасна. Даже снежные барсы обходят ее стороной. Е Тянь совсем не хотел, чтобы Маотоу стал послушным и ласковым, как глупая овца.
После агрессивного выпада Маотоу враждебность Е Тяня, которую не мог не заметить Ду Фэй, быстро прошла. Ду Фэй вздохнул с облегчением и сказал: «Молодой господин, я снова в долгу перед вами, и не осмелюсь таить обиду на вас!»
Ладно! Давай отойдем в сторонку, мне надо сказать тебе пару слов.» Е Тянь поманил Ду Фэя за собой, вышел за дверь и что-то зашептал ему на ухо. Ду Фэй согласно кивал, слушая его, и в конце концов похлопал себя по груди.
Дав последние наставления Ду Фэю, Е Тянь махнул рукой и сказал: «Хорошо. Возвращайся домой. И постарайся не вступать в бой ни с кем в течение недели.»
“Да, молодой господин, я сделаю все и как можно быстрее!» Ду Фэй понимал, что Е Тянь не желает приглашать его в дом, потому поспешил попрощаться и уйти.
Провожая Ду Фэя, Е Тянь заметил, что любопытные соседи почти все вышли на улицу и наблюдают за входом в его дом. Он обернулся к Тан Вэньюаню и предложил: «Давай зайдем внутрь и поговорим там. Старик, ты должен приготовить деньги!»
Тан Вэньюань заметил на лице Е Тяня вчерашнее нахальное выражение, но кивнул: «Не волнуйтесь, хоть я и стар, но не хочу потерять свое лицо. Будет лечение успешным или нет, ваша работа будет оплачена полностью!»
«Господин Тан, пропустите Сюэсюэ первой.»
Е Дунпин отошел, пропуская внучку Тан Вэньюаня вперед, затем схватил своего сына за руку и спросил: «Е Тянь, мальчик мой, что за дела? Почему уважаемый старик ведет себя с тобой, как с молодым господином? Я хочу спросить тебя, не связался ли ты с преступниками?»
«С кем я, по-твоему, мог связаться?»
Услышав вопрос отца, Е Тянь не знал, плакать ему или смеяться. Он шепотом объяснил ему ситуацию: «Этот старик младше моего учителя. Он уважает его, и в его понимании я имею статус дедушки. Я позволяю ему называть меня молодым господином, чтобы не дать ему почувствовать себя оскорбленным.»
«О, это правда? Е Тянь, но он тоже очень стар. Я все понимаю, но, кажется, такое отношение к тебе — это уже чересчур. Кстати, а что ты сказал тому человеку, который только что ушел? Почему он так кивал, а потом себя по груди похлопал?»
Получив объяснения, Е Дунпин почувствовал облегчение. Он знал, что Ли Шаньюань был настолько стар, что это казалось невероятным. В таком случае вполне естественно, что шестидесятилетний старик считает себя младшим.
«Ты такой наблюдательный, папа. Ничего особенного я ему не сказал, просто поговорили. Пойдем скорее в дом.»
Е Тянь улыбнулся, затолкал отца во двор, уходя от ответа на вопрос. На самом деле он попросил Ду Фэя навести справки о Сун Сяолуне.
Страха перед семьей Сун у него не было, но о враге надо знать все. Семья Е тоже не маленькая, и Е Тянь опасался, что Сун Сяолун может быть нечестным и подлым. Если действия Сяолуна причинят вред его семье, Е Тянь себе не простит.
Закрыв за собой дверь, Е Тянь оглянулся и увидел господина Тана и его внучку, застывших в изумлении. Он не мог удержаться от улыбки и спросил: «Ну как? Мы вчера так долго обсуждали цену, как думаешь, ты не прогадал?»
Вопрос Е Тяня вернул господина Тана к реальности, он ответил срывающимся голосом: «Нет… не прогадал… не прогадал!» Тан Вэньюань ожидал чего угодно, но за дверью, ведущей в дом Е Тяня был совершенно другой мир.
Правда, этот недавно отремонтированный сыхэюань слишком скромен в сравнении с тем, к чему привык господин Тан. Да и цветущий сад его не должен был взволновать, ведь он привык к этому — в Гонконге все цветет круглый год.
Тан Вэньюаня удивил воздух, значительно отличавшийся от того, что было на улице за дверью. Вдохнув полной грудью, господину Тану показалось, что его тело стало значительно легче, появилась необычайная ясность в мыслях, а старые руки и ноги, казалось, распрямились в одно мгновение.
Эту перемену ощутила и Тан Сюэсюэ. Мягкое тепло обволакивало ее тело, и холод, преследовавший ее целых десять лет, казалось, исчез навсегда.
Наблюдая за потрясенными до глубины души гостями, Е Тянь улыбнулся: «Отлично. Проходите в средний двор. Сюэсюэ выберет себе комнату. Но вам придется купить постельное белье и необходимые мелочи.»