Глава 234. Новый год •
Спустя некоторое время несколько крепких мужчин выбежали из своих дворов, вооруженные кухонными ножами, палками и другими предметами, заменяющими оружие. Но все, что они увидели — это закрытые двери дома Е Тяня.
«Дядя Ци, вы не ошиблись?»
«Именно, не иначе вас зрение подвело!»
«Да нет же, сестрица У тоже его видела. Вы же слышали, она сказала, что демон был одет в белые одежды!»
Остановившись в начале переулка, люди продолжали спорить, но никто не осмеливался приблизиться к дому Е Тяня. Никто не хотел накликать на себя беду в Новом году. Через некоторое время было решено, что им все же померещилось, и соседи, переругиваясь, разошлись по домам.
Е Тянь на самом деле был одет в белый спортивный костюм и направлялся к старому дому семьи Е.
Теперь в волосах Е Тяня седины не было даже на концах длинных волос, они стали густыми и блестящими. Шагая по аллее, укрытой снегом, он походил на брахмана, решившего прогуляться, прервав свое уединение, но не опускаясь до мирской суеты.
Е Тянь учел происшествие с «демоном» и на ходу заплел свои длинные волосы в косу от самого затылка. Смотрелось не самым лучшим образом, в наши дни молодежь не носит такие прически. Но, по крайней мере, теперь никто не шарахался от него, как от призрака.
Маотоу свернулся кольцом вокруг шеи Е Тяня и замер. Прохожие думали, что это настоящий воротник, никто даже предположить не мог, что он — живой.
Возможно, слияние инь и ян сказалось и на зверьке. Хоть норка и не воняет, как хорек, у нее тоже есть специфичный запах. Но от Маотоу исходил приятный аромат. (прим. Действительно есть, не такой сильный, как от собаки. Сама по себе шерсть норки не имеет запаха, но, как и скунс, норка имеет анальные железы, выделяющие неприятно пахнущий секрет от стресса или в период гона, но количество этого вещества небольшое, в отличие от вонючего «родственника». Этот запах у диких норок практически не заметен, так как они много времени проводят в воде. А вот у домашних норок часто встречается при ненадлежащем уходе. Скорее всего секрет приятного запаха Маотоу все же не в фэн-шуе, а в хорошем уходе: Е Тянь следит, чтобы питомец чувствовал себя комфортно, не пугался, и обеспечивает ему постоянный доступ к воде в пруду. Кстати, норки отменные рыболовы, скорее всего, Е Тяню постоянно приходилось пополнять поголовье рыбы в садовом пруду.)
Этот малыш — большой чистюля. Когда Е Тянь бывал занят и не мог его искупать, Маотоу самостоятельно залезал в садовый пруд и плавал. Правда, рыбам во время этих водных процедур приходилось несладко.
«Дедушка Ню, решили купить продуктов к завтраку? Давно не виделись!»
«Тетушка Ван, как подрастает ваше дерево? Сделали новогодние покупки?»
По дороге Е Тянь здоровался с соседями. Приближался Новый год и на лицах прохожих светились радостные улыбки. Дети небольшими группами выбегали на аллею, чтобы ранним утром запустить петарды.
«Эй, Е Тянь, ты ли это? Я не видел тебя несколько месяцев, где ты был?»
Раньше Е Тянь частенько присоединялся к старикам на утренних занятиях цигуном. Они были удивлены его долгим отсутствием и сейчас радостно приветствовали старого знакомого.
«Хе-хе, дедушка, за пару месяцев моего отсутствия смогли ли вы хорошо укрепить свое тело?» — легко ответил Е Тянь, поворачивая к дверям своего старого дома.
«Малыш Тянь?» Е Дунмэй, убиравшая снег во дворе, увидев Е Тяня, бросила метлу и поспешила навстречу: «Ты ж мой мальчик! Живешь так близко, но за столько месяцев не нашел минутки, чтобы навестить свою тетушку! Почему ты так жесток?
За последние три месяца только Е Дунпин один раз навещал его, чтобы привезти мяса и специй. Остальные женщины из семьи Е ни разу не бывали у него в доме. Когда Е Дунмэй увидела Е Тяня, у нее потекли по щекам слезы.
«Брат, вы такой красивый в этом костюме. Маотоу, позволь мне обнять тебя, ты ведь скучал? Я по тебе до смерти соскучилась!» Услышав голос своей матери, Лю Ланьлань тоже выбежала из комнаты и протянула руки к скалящейся мордочке, чтобы схватить Маотоу, все еще обвивавшего шею Е Тяня.
“Ци-ци!» Зверек вытянул свое гибкое тело, встав на плече хозяина, глазки его заблестели, и он протянул маленькие когтистые лапки к Лю Ланьлань, собираясь защищаться.
Этот малыш тоже поправлял свое здоровье вместе с Е Тянем в течение трех месяцев. Теперь это была уже взрослая хорошо сформировавшаяся норка, какие встречаются только в дикой природе. И это не удивительно, ведь малыш занимался забоем овец вместе с хозяином, с удовольствием поедая их мясо.
Когда Маотоу злится, шерсть на его голове становится дыбом, что добавляет его виду свирепости. Лю Ланьлань опешила и даже не сообразила отступить, чтобы избежать острых когтей.
«Нельзя!»
Е Тяня действия Маотоу застигли врасплох, но он успел загородить рукой Лю Ланьлань. Не такой быстрый, как пушной зверь, Е Тянь все же успел схватить лапки Маотоу прежде, чем тот дотянулся до девочки.
Почуяв скрытую силу в действиях хозяина, зверек убрал лапки, даже не поцарапав схватившую его ладонь. А Е Тянь слегка стукнул его по голове и сказал недовольно: «Не причиняй вреда людям, понял меня? Если еще раз посмеешь укусить или напасть на человека в этом доме, я верну тебя обратно в горы, и будешь мерзнуть в снегу, как раньше!»
“Ци-ци!» Получив неприятный урок, Маотоу заглядывал в лицо хозяину глазками, полными обиды и горечи. Он жалобно попискивал, подняв передние лапки, сложив их вместе и подавая снова и снова их Е Тяню, словно просил прощения.
«Брат, не пугай Маотоу!» Лю Ланьлань уже забыла, что ее чуть не поцарапали, шагнула вперед и обняла зверька. Малыш, помня предупреждение Е Тяня, больше возмущаться не осмеливался.
Е Тянь забрал метлу у тети и сердито отчитал сестру: «Ланьлань, ты же знаешь, что у тетушки слабое здоровье. Если ты не поможешь ей убирать снег, она не сможет играть с тобой!»
Хотя по лицу Е Дунмэй этого не скажешь, она была более румяной, чем несколько месяцев назад. Два года назад она перенесла операцию по трансплантации, к счастью, отторжения не было. И, хоть ей запретили физические нагрузки, она все равно убирает снег и готовит. Никто не может заставить ее бездельничать.
Увидев, как племянник отчитывает ее дочь, Е Дунмэй только улыбнулась. Откуда нынешним детям знать, как помогать своим родителям? Они теперь живут на всем готовом, а некоторые даже привыкли требовать новую одежду и вкусную еду.
«Тетя, мне совсем не холодно, и я в добром здравии!»
Е Тянь улыбнулся. Сейчас он уже дошел до этапа совершенствования ментальной ци и мог легко контролировать свою внутреннюю ци и циркуляцию ее и крови в организме, поэтому холодный воздух не проникал в его тело.
Если говорить о боевой части кунг-фу, то некоторые из современных мастеров уже не противники для Е Тяня. Конечно у него мало практического опыта, и не факт, что в таком поединке он выйдет победителем.
«Тетушка, за время моего отсутствия дома ведь ничего не случилось, верно?»
Е Тянь вызвался убирать снег, но мать и дочь не ушли домой, а остались, чтобы поговорить. С улицы доносились хлопки петард, иногда столь сильные, что звенело в ушах. Сердце Е Тяня было переполнено теплом от такой домашней и уютной обстановки.
«Папа, вы встали?»
Уборка двора была закончена, когда из дома вышел Е Дунпин. Его лицо засияло от радости, стоило увидеть сына. Налюбовавшись вдоволь, он вдруг стал серьезным и сказал: «Мне уже стало казаться, что твое уединение затянется на долгие годы. Ты сам пришел, но Читай на я сегодня собирался отправиться к тебе и порасспросить, как идут дела».
Е Дунпину последние месяцы пришлось трудно. Он вложил в сына почти все свои деньги. Но и дальше требовалось от двадцати до тридцати тысяч юаней в месяц, и отцу пришлось занять денег, чтобы не оставить Е Тяня без мяса.
Такова специфика антикварного дела. Хотя семья Е не бедная, но иногда случаются времена, когда денег не хватает. Если бы не Цзи Жань, который не так давно помог прикупить сине-белый фарфор эпохи царствования Юнчжэна, Е Дунпину пришлось бы потратить на Новый год пенсию своей старшей сестры. (прим. Юнчжэн («гармоничное и справедливое») — девиз правления маньчжурского императора Айсиньгёро Иньчжэня, 1723－1735 гг.)
Е Дунпин искренне был рад видеть своего сына в добром здравии и хорошем расположении духа. Но его, кроме всего прочего, беспокоил престиж семьи. Указав на волосы Е Тяня, отец потребовал: «На что ты похож с такими волосами? Поторопись порадовать старика и постригись!»
«Дунпин, сейчас Новый год, зачем бранишь малыша Тяня? Зачем не позволяешь встречать ему Новый год с радостью?!»
Пока Е Дунпин отчитывал сына, во двор вышла пожилая госпожа с сумками в руках, где лежали красные бумажные фонарики и много других покупок. Как говориться, на каждую хитрую гайку найдется свой болт с винтом. Увидев старушку, Е Дунпин сразу притих.
«Тетушка, что вы купили?»
Увидев старшую тетю, Е Тянь поспешил к ней с приветствиями, забрал ее сумки и не смог удержаться от насмешливого взгляда в сторону отца: «Это же красная бумага для папы, чтобы он написал двустишия, верно?»
По традиции на Новый год в каждой семье развешивали во дворе красные фонарики и двустишия, написанные на красной бумаге. Сейчас мало кто умеет красиво писать иероглифы кистью, можно купить готовые. Но в семье Е всегда покупали красную бумагу и писали двустишия сами.
«Ладно, забудем! Раз ты, мальчик, пришел, поторопись позавтракать. После еды сам все напишешь!»
Е Дунпин покраснел, услышав это. Его зрение ослабло, когда сыну исполнилось десять лет, и он уже не мог сделать красивые черты кистью. С тех пор двустишия на Новый год всегда писал Е Тянь.
«Ладно, напишу!» Е Тянь скромностью не страдал. А теперь, когда после очищения ци с недостаточностью меридианов было покончено, он еще не успел оценить переход к совершенствованию ментальной ци и хотел нарисовать несколько талисманов, чтобы почувствовать результат.
“Кушать, пойдем кушать! А потом будем смотреть, как мой брат пишет двустишия!» Надо сказать, что самой счастливой от возвращения Е Тяня была Лю Ланьлань. Схватив в охапку Маотоу, она потащила брата за стол.
Увидев, что Е Тянь съел лишь миску фасолевого супа и всего две оладьи, пожилая госпожа нахмурилась: «Е Тянь, малыш, кушай побольше. Ты раньше так много ел, почему сейчас скромничаешь?»
«Тетушка, я окончательно поправился, поэтому теперь мне уже не надо так много еды».
Е Тянь рассмеялся, заметив беспокойство в словах тети. Закончив очищение ци и достигнув этапа совершенствования ментальной ци, он уже мог использовать силу земли и небес для подпитки внутренней жизненной силы. И теперь не было необходимость поддерживать ее специальной диетой и большим количеством еды.
Закончив завтрак, они вынесли стол во двор и все собрались там, чтобы посмотреть, как Е Тянь будет писать двустишия.
«Хорошо! Держишь кисть крепко, двустишие написано на одном дыхании!»
Увидев, как уверенно и легко движется запястье сына, Е Дунпин не удержался от похвалы. Но, взглянув на красную бумагу, он опешил: «Ты… что ты написал?»
На красной бумаге для входа были написаны какие-то непонятные символы, отличавшиеся от привычных иероглифов и казавшиеся неправильной каллиграфией. Это было похоже на талисман, который делают даосы для защиты от демонов. Е Дунпин помрачнел.
«Хи-хи, папа, эта штука лучше, чем парные талисманы для защиты от сил загробного мира. Я повешу по одной на каждую дверь, и нечисть, завидев талисман, сразу отвернется от нашего дома».
Взглянув на дело своих рук и почувствовав силу этого талисмана, Е Тянь остался доволен. Хотя символы написаны не киноварью, бронзовая краска тоже обладала эффектом концентрации энергии. Этот талисман был не хуже даосских киноварных.
Е Дунпин знал о способностях своего сына, но все равно строго посмотрел на него и сказал: «Хватит болтать попусту! Немедленно напиши нормальные новогодние двустишия для привлечения удачи и благополучия. А потом приведи волосы в порядок. После обеда твоя вторая тетушка придет, дай ей спокойно Новый год встретить!»
Все старики из семьи второй тети Е Тяня скончались. До этого они всегда собирались вместе большой семьей, но в последующие несколько лет Е Тянь ее редко видел.