Глава 486. Критическое место •
Запах хлороформа проник в её носовую полость. Линь Дун Сюэ поняла, что дела обстоят не очень хорошо, и использовала всю свою силу, чтобы отступить назад и ударить тётушку-домовладелицу плечом и локтем. Тётушка-домовладелица пошатнулась и упала с тихим криком. Пока У Сюй отвлёкся, Линь Дун Сюэ быстро вытащила пистолет, крепко держась за него обеими руками. Кончики её пальцев онемели, а голова начала кружиться.
В конце концов, он был человеком, который побывал в тюрьме. Увидев пистолет, У Сюй не осмелился сделать что-либо ещё. Линь Дун Сюэ отступила назад, держа мать и сына в поле своего зрения. Её равновесие уже было немного поколеблено.
– Ты это сделал? – Линь Дун Сюэ стиснула зубы и спросила.
– Я не знаю, о чем Вы говорите… – У Сюй сделал шаг вперёд.
Линь Дун Сюэ выстрелила вверх, в небо, и звук выстрела напугал прохожих вокруг них. Затем она направила дуло на У Сюя и крикнула:
– Не двигайся!
– Я просто хочу помочь своей маме подняться. Разве это запрещено?
– Я сказала тебе не двигаться! Подними руки!
У Сюй взглянул на свою мать, которая упала на землю, затем поднял руки с презрительной улыбкой на лице.
Сцена, произошедшая только что, всё ещё приводила Линь Дун Сюэ в ужас. Если бы она стала жертвой этого, быть взятой в заложники было бы тривиальным делом. Ключевым моментом было то, что этот пистолет был наполнен пулями. Кто знает, сколько инцидентов с общественной безопасностью было бы вызвано этим?
В это время зазвонил мобильный телефон Линь Дун Сюэ. Пока она была немного отвлечена, У Сюй сделала несколько небольших движений. Линь Дун Сюэ произвела несколько выстрелов в небо. С одной стороны, это было сделано для того, чтобы сообщить направление и привлечь внимание её коллег. С другой стороны, это было использовано, чтобы напугать У Сюй.
– Если ты ещё раз двинешься, я пристрелю тебя.
– Вы бы не посмели! – У Сюй усмехнулся. – Я слишком много имел дело с полицией. Я знаю, какие вы, ребята. Вы не боитесь попасть в тюрьму, если застрелите безоружного подозреваемого? Офицеру уголовной полиции было бы суждено умереть, если бы он попал в тюрьму.
Линь Дун Сюэ печально сказала:
– Ты действительно разочаровал меня. Я думала, ты изменился.
– Изменился?! – У Сюй яростно стиснул зубы. – Дало ли мне это общество шанс? Давайте не будем говорить о поиске работы и о том, что я встречался с препятствиями, куда бы я ни пошёл. Это общество даже не приняло бы меня, когда я просто собирал мусор и сломанные предметы. Однажды в жилых комплексах, которые я часто посещал, охранники не пустили меня внутрь. Я спросил почему, но они ничего не сказали. Я мог ходить только в отдалённые места, чтобы собирать вещи. Затем я узнал, что близлежащие полицейские участки отнеслись к управляющим общественным имуществом с «доброй волей», сказав, что я только что освобождённый заключённый, и попросив их быть осторожными! Это так забавно. Просто до смешного. Разве вы, ребята, не говорили, что хотите помочь мне исправиться? В результате вы хотя бы немного помогли мне, когда я вышел из тюрьмы? Всё, что я получил, это дискриминацию, дискриминацию и ещё раз дискриминацию!
Когда вокруг него собралось больше людей, У Сюй крикнул толпе:
– Вы все должны меня выслушать. Я, У Сюй, импульсивно убил человека, когда мне было за двадцать, и провёл в тюрьме более десяти лет! Я знаю, что вы все смотрите свысока на меня и мою мать. Вы наносите нам удар за ударом в спину. Пока все ваши семьи в сборе, мы можем только горько плакать дома, обхватив голову руками. Вам, ребята, просто нравится бить людей, когда они подавлены, но когда приходит настоящий волк (1), вы все прячетесь подальше! Вы вообще не понимаете, как обстоят дела каждый день за этими железными решётками. Я был там шестнадцать лет. Шестнадцать лет! Я заплатил шестнадцатью годами за импульсивный поступок, совершенный в молодости. Я думал, что заплатил за всё, но когда я вышел, общество сказало мне, что этого недостаточно. Мне пришлось расплачиваться за это всю оставшуюся жизнь!
Глаза У Сюя увлажнились и обратились к Линь Дун Сюэ.
– Ты уже разрушила мои надежды, но ты ожидаешь, что я буду хорошим человеком?!
У Линь Дун Сюэ защипало глаза.
– Я могу тебе помочь. Не все будут дискриминировать тебя. Не относись к безразличию одного или двух человек как к безразличию всего мира!
У Сюй подошёл с блестящими глазами. Линь Дун Сюэ дрожащими руками направила на него пистолет.
– Оставайся там! Оставайся там!
– Ты должен стрелять. Я больше не хочу возвращаться в тюрьму. Убей меня. Убей меня!
– Оставайся там!
Линь Дун Сюэ закричала изо всех сил. Она положила палец на спусковой крючок и была готова стрелять. В это время тётушка-домовладелица внезапно вскочила и схватила Линь Дун Сюэ за руки. Прицел пистолета перекосился, и пули полетели в воздух.
Тётушка-домовладелица закричала:
– Сынок, поторопись и уходи! Мама будет драться с полицией. Я никогда не позволю им поймать тебя!
У Сюй, казалось, пришёл в себя и немедленно убежал. Толпа зрителей автоматически расступилась перед ним. Никто не осмеливался остановить его, как будто он был носителем смертельного вируса.
Линь Дун Сюэ не ожидала, что всё так разовьётся. Она спешила пойти за ним, но тётушка-домовладелица вцепилась в неё изо всех сил и открыла рот, как будто собираясь укусить тыльную сторону руки Линь Дун Сюэ.
Чэнь Ши выскочил из машины и поманил Линь Дун Сюэ к себе. Линь Дун Сюэ быстро достала наручники и бросила их. Чэнь Ши сковал руки У Сюя наручниками за спиной и быстрым движением выволок его из машины. Голова У Сюя была залита кровью, и он всё ещё был без сознания. Обе ноги были безвольными, как лапша, оставленные на милость других.
– Не ловите моего сына! Пожалуйста, правительство! – тётушка-домовладелица закричала, расталкивая толпу и бросаясь к Чэнь Ши.
Чэнь Ши быстро посадил У Сюя в машину, схватил тётушку-домовладелицу за плечо и призвал прохожих:
– Вызовите полицию! Вызовите полицию!
– Разве вы не офицер полиции? – спросил зритель.
– Чушь. Как двое могут контролировать ситуацию?
Линь Дун Сюэ подбежала и собиралась объяснить, когда Чэнь Ши сказал:
– Мы поговорим позже. Тебе нужно следить за подозреваемым.
Тётя-домовладелица плакала и ругалась снаружи, но Чэнь Ши действовал очень решительно. Он не ответил ни на один из её вопросов и не позволил ей приблизиться. У тёти-домовладелицы закончились идеи, и она закричала:
– Вы, ребята, животные! Животные! Вы хотите снова разлучить нас, мать и сына. Неужели в вас нет ни капли человечности? Поскольку я не могу снова увидеть своего сына в этой жизни, просто позволь мне умереть!
Сказав это, она оттолкнула Чэнь Ши, побежала к столбу электропередачи, притормозила, когда добралась туда, и начала биться головой о столб. Чэнь Ши был похож на робота и упрямо игнорировал её. Он даже достал свой телефон, чтобы записать, чтобы доказать, что это не имеет к нему никакого отношения.
Линь Дун Сюэ посмотрела на них в машине и почувствовала, что Чэнь Ши слишком заледенел душой. Однако этот ход был очень полезен. Когда домовладелица увидела, что другой стороне всё равно, она обняла столб и больше не билась об него головой.
Некоторые свидетели выразили сочувствие тёте и один за другим раскритиковали Чэнь Ши.
– Вы полицейский?
Чэнь Ши ответил:
– Я не полицейский.
– Если Вы не офицер, почему Вы вмешиваетесь в их дела? Какое право Вы имеете причинять вред матери и сыну? Посмотрите на старую леди, ударившуюся головой. У Вас вообще есть сердце из плоти?
– Я друг полиции.
Прохожие потеряли дар речи и перешли к другому методу критики:
– Вы вообще человек?
– Я пришёл один (2).
Наконец, прибыли другие полицейские, и ситуация была взята под контроль. Чэнь Ши сел в машину и вздохнул с облегчением. Он посмотрел на Линь Дун Сюэ, и на его лице появилось сложное выражение. Он попытался подобрать правильные слова, прежде чем спросить:
– Ты в порядке?
– К счастью, ты прибыл вовремя. Иначе у меня были бы неприятности, – возможно, это было из-за хлороформа, но, успокоившись, Линь Дун Сюэ почувствовала слабость и головокружение.
Чэнь Ши улыбнулась и коснулась её головы.
– Дурочка. В следующий раз не действуй в одиночку.
Линь Дун Сюэ могла только кивнуть.
________________________
1. Это про историю о мальчике, который ради развлечения кричал «волк».
2. «Ты вообще человек?» можно понять и как «Ты один человек?». Чэнь Ши ответил, что «пришёл один» в качестве каламбура.