Глава 327. Алхимическая формула •
— Мерлин пришел, чтобы помочь нам решить проблему магического затвердевания шкуры зловещего питона тьмы…
— Что?
Слова Суясса вызвали переполох.
Реакция была бурной, всех дружно подумали: «Так это ученик Суясса или нет?»
Магам казалось, что Суясс привел Мафу Мерлина только для того, чтобы представить его, чтобы в будущем они уделили ему некоторое внимание.
Естественно, они должны были бы выказать долю уважения…
Суясс был учеником Нолана, и вместе с Кэроном и Ноланом представлял башню Меркурия в Золотом лесу.
К тому же Суясс очень хорошо ко всем относился.
Исключая то, что он был немного высокомерным, он, можно сказать, был почти идеальным. И маги должны были проявить толику своего внимания, если он представлял им своего ученика.
Так все подумали сначала.
Некоторые даже думали, что следует пойти чуть дальше, и решили тайком преподнести ему подарки.
Но следующие слова Суясса поставили всех в тупик.
Хотелось спросить: «Мастер Суясс, что ты имеешь в виду? Мы потратили на это много времени, но так и не смогли решить проблему затвердевания кожи зловещего питона тьмы. Говоришь, что твой ученик может это решить… Какого мнения ты о нас? Ты даже не ремесленник…
В лаборатории стояла гробовая тишина, и все алхимики хмуро смотрели на Суясса.
Недовольны были все, но никто не высказывался из уважения к Суяссу.
— Мерлин, скажи пару слов.
— Хорошо, — Лин Юнь кивнул. Он шагнул вперед. Парень был не так вежлив, как Суясс.
У него не было времени расшаркиваться, и он предпочел бы перейти сразу к делу.
Если посох рока достигнет истинного духовного ранга на один день позже, это будет означать, что Лин Юнь вынужден будет на один день позже пойти в горы Тулан. Он пошел бы туда еще позже, если бы у него не было набора закона медитации короля Гаугасса. А это могло повлиять на будущий магический путь Лин Юня, и это было для него важнее, чем тратить время на мелочи.
— У меня есть два способа завершить затвердевания шкуры зловещего питона тьмы, — сказал Лин Юнь, доставая из кармана два листка бумаги. На них были записаны планы обработки, которые он подготовил заранее.
Но кто-то прервал его, как только он начал говорить.
— Смехотворно! — из толпы вышел старик с седыми волосами. Его волосы, казалось, встали дыбом на голове, похоже, из-за чрезмерного волнения. — Незрелый пацан, ты смеешь приходить сюда и городить чушь? Ты вообще знаешь хоть одну из семи великих формул? Ты вообще понимаешь теорему Хокинса? Не думай, что можешь смотреть на всех свысока, поучившись немного алхимии под руководством Суясса. В самом деле, возможно, старик и не слишком одарен, и мне, может, не посчастливится стать ремесленником при жизни, но я прожил более ста лет и лично создал не менее пятидесяти духовных магических орудий! Ты хотя бы видел столько? Вообще ни во что меня не ставишь? Одним словом, старик может сделать так, что ты больше не будешь желанным гостем в башне Меркурия и пойдешь отсюда на хрен со своими магическими материалами!
— Дядя Гриффит, не волнуйся… — Суясс двинулась вперед, горько улыбаясь.
— Отвали! — однако тот, кого Суясс назвал дядей Гриффитом, даже не взглянул на новоиспеченного архимага, отталкивая его.
Если бы это был кто-то другой, такого движения было бы достаточно, чтобы считаться серьезным нарушением. В конце концов, Суясс был архимагом и высшим мастером алхимиком, он был одним из величайших существ в башне Меркурия, а его вот так оттолкнули…
Но Суясс не смел злиться. Наоборот, он выдавил улыбку, неловко пытаясь предостеречь старика.
Потому что стариком был Гриффит…
Он был одним из высокопоставленных лиц башни Меркурия и присматривал за Ноланом несколько десятилетий, еще с тех пор, когда тот был юношей. Хотя Гриффит не обладал большим талантов в области алхимии, тяжело и усердно работая, через восемьдесят лет он кое-как достиг уровня мастера алхимика, став одним из столпов башни Меркурия наравне с Кэроном и Суяссом, которые были моложе на несколько десятков лет. Врожденный же талант Гриффита просто не стоил упоминания.
Но статус бездарного Гриффита в башне Меркурия вовсе не был низким.
Почти столетие он присматривал за Ноланом. Он всегда был очень добросовестным и внес огромный вклад в развитие башни Меркурия. Даже Кэрон вел себя почтительно с Гриффитом.
Но…
Вся башня Меркурия знала, что Гриффит вспыльчив.
А Суясс испытал это на собственной шкуре…
В те дни, когда Суясс только что стал учеником Нолана, первое задание, которое тот ему дал, состояло в том, чтобы служить помощником Гриффита.
Суясс страдал целых три года.
Честно говоря, Гриффит был очень хорошим учителем по построению фундамента. Его знание основ было невероятно хорошим, и он был очень строгим и правильным учителем.
Вот только характер у него был не очень…
Суясс до сих пор помнил темперамент Гриффита… Трудно было не совершать ошибок, когда он только стал помощником.
Именно тогда Суясс познакомился с дурным нравом этого старика. Когда он впервые ошибся, его встретил громоподобный рев. Это до чертиков напугало двадцатилетнего Суясса. А вскоре Суясс совершил вторую ошибку. И в тот раз его сбил прилетевший стакан.
Так продолжалось целых три года.
Это выработало у Суясса привычку быть дотошным в своей алхимической работе. Он никогда не забывал адских учений Гриффита, даже после того, как стал пиковым мастером алхимиком, и всегда действовал по учебнику.
Это показывало, насколько несгибаемым и раздражительным был Гриффит.
Когда Суясс увидел, как выступает Гриффит, он внутренне выругался.
Если бы это был кто-то другой, Суясс воспользовался бы своим авторитетом, чтобы надавить. Но с Гриффитом Суясс не осмелился так поступать.
Те три года были кошмаром для него и оставили ему глубокую травму.
Поэтому Суясс отступил…
— Ты сказал, что у тебя есть два способа решить проблему со шкурой зловещего питона тьмы? Хорошо, я дам тебе возможность проявить себя… — сказав это грубым тоном, Гриффит вынул из кармана листок бумаги, записал формулу и холодно усмехнулся. — Реши эту формулу, и я поверю в твои способности.
Гриффит был очень зол. И не только Суясс, даже другие мастера алхимики и великие алхимики невольно чуть отступили. Вспыльчивость этого старика была известна в башне Меркурия, а его статус был настолько высок, что его можно было сравнить со статусом Кэрона. Не нашлось бы в башне такого глупца, который захотел бы его обидеть.
Сейчас многие сочувствовали этому Мафе Мерлину.
Ему действительно не повезло.
Обычно, когда Суясс кого-то представлял, даже если тот говорил что-то неприятное, все делали вид, что не слышали этого из уважения к Суяссу.
Но парню сегодня очень не повезло, потому что здесь был Гриффит…
Старик был слишком непреклонен и очень серьезно относился к алхимии. Разве мог он не вмешаться, услышав, как юнец бахвалится перед ним?
И теперь, когда Гриффит привязался к нему, парню нужно сдать назад?
Все так подумали, решив, что молодому магу остается только отказаться от попытки решить формулу. Область алхимии была обширна… Кто посмеет сказать, что знает все формулы? Вопрос решится, если Мафа Мерлин осмелится сказать, что не знает эту формулу. Хотя он и потеряет часть престижа, на данный момент это его единственный выход.
Гриффиту было почти сто лет, он не сможет заставить двадцатилетнего мальчишку взять перо и бумагу и начать работать над формулой.
В глазах алхимиков выбор Мафы Мерлина был очевидным.
Другого выхода не было…
Или он думает, что в самом деле сможет взломать эту формулу?
Гриффит изучал алхимию почти сто лет. Хотя его талант был ограничен, после восьмидесяти лет мытарств на этом пути, даже Суясс не мог сравниться с его опытом. Выведенную им алхимическую формулу не взломать обычному человеку.
Но вопреки всем ожиданиям…
Молодой человек даже не задумался, взяв лист бумаги.
— Конечно.
— О?
Многие подумали, что ослышались…
«Как? Этот Мафа Мерлин сумасшедший? Он хочет опозориться?»
«Он слишком упрямый…»
— Ха-ха, отлично. Я посмотрю, сможешь ли ты поддержать репутацию семьи Мерлинов… — усмехнулся Гриффит на ответ Лин Юня, протягивая ему лист бумаги.
— Что?
Слова Суясса вызвали переполох.
Реакция была бурной, всех дружно подумали: «Так это ученик Суясса или нет?»
Магам казалось, что Суясс привел Мафу Мерлина только для того, чтобы представить его, чтобы в будущем они уделили ему некоторое внимание.
Естественно, они должны были бы выказать долю уважения…
Суясс был учеником Нолана, и вместе с Кэроном и Ноланом представлял башню Меркурия в Золотом лесу.
К тому же Суясс очень хорошо ко всем относился.
Исключая то, что он был немного высокомерным, он, можно сказать, был почти идеальным. И маги должны были проявить толику своего внимания, если он представлял им своего ученика.
Так все подумали сначала.
Некоторые даже думали, что следует пойти чуть дальше, и решили тайком преподнести ему подарки.
Но следующие слова Суясса поставили всех в тупик.
Хотелось спросить: «Мастер Суясс, что ты имеешь в виду? Мы потратили на это много времени, но так и не смогли решить проблему затвердевания кожи зловещего питона тьмы. Говоришь, что твой ученик может это решить… Какого мнения ты о нас? Ты даже не ремесленник…
В лаборатории стояла гробовая тишина, и все алхимики хмуро смотрели на Суясса.
Недовольны были все, но никто не высказывался из уважения к Суяссу.
— Мерлин, скажи пару слов.
— Хорошо, — Лин Юнь кивнул. Он шагнул вперед. Парень был не так вежлив, как Суясс.
У него не было времени расшаркиваться, и он предпочел бы перейти сразу к делу.
Если посох рока достигнет истинного духовного ранга на один день позже, это будет означать, что Лин Юнь вынужден будет на один день позже пойти в горы Тулан. Он пошел бы туда еще позже, если бы у него не было набора закона медитации короля Гаугасса. А это могло повлиять на будущий магический путь Лин Юня, и это было для него важнее, чем тратить время на мелочи.
— У меня есть два способа завершить затвердевания шкуры зловещего питона тьмы, — сказал Лин Юнь, доставая из кармана два листка бумаги. На них были записаны планы обработки, которые он подготовил заранее.
Но кто-то прервал его, как только он начал говорить.
— Смехотворно! — из толпы вышел старик с седыми волосами. Его волосы, казалось, встали дыбом на голове, похоже, из-за чрезмерного волнения. — Незрелый пацан, ты смеешь приходить сюда и городить чушь? Ты вообще знаешь хоть одну из семи великих формул? Ты вообще понимаешь теорему Хокинса? Не думай, что можешь смотреть на всех свысока, поучившись немного алхимии под руководством Суясса. В самом деле, возможно, старик и не слишком одарен, и мне, может, не посчастливится стать ремесленником при жизни, но я прожил более ста лет и лично создал не менее пятидесяти духовных магических орудий! Ты хотя бы видел столько? Вообще ни во что меня не ставишь? Одним словом, старик может сделать так, что ты больше не будешь желанным гостем в башне Меркурия и пойдешь отсюда на хрен со своими магическими материалами!
— Дядя Гриффит, не волнуйся… — Суясс двинулась вперед, горько улыбаясь.
— Отвали! — однако тот, кого Суясс назвал дядей Гриффитом, даже не взглянул на новоиспеченного архимага, отталкивая его.
Если бы это был кто-то другой, такого движения было бы достаточно, чтобы считаться серьезным нарушением. В конце концов, Суясс был архимагом и высшим мастером алхимиком, он был одним из величайших существ в башне Меркурия, а его вот так оттолкнули…
Но Суясс не смел злиться. Наоборот, он выдавил улыбку, неловко пытаясь предостеречь старика.
Потому что стариком был Гриффит…
Он был одним из высокопоставленных лиц башни Меркурия и присматривал за Ноланом несколько десятилетий, еще с тех пор, когда тот был юношей. Хотя Гриффит не обладал большим талантов в области алхимии, тяжело и усердно работая, через восемьдесят лет он кое-как достиг уровня мастера алхимика, став одним из столпов башни Меркурия наравне с Кэроном и Суяссом, которые были моложе на несколько десятков лет. Врожденный же талант Гриффита просто не стоил упоминания.
Но статус бездарного Гриффита в башне Меркурия вовсе не был низким.
Почти столетие он присматривал за Ноланом. Он всегда был очень добросовестным и внес огромный вклад в развитие башни Меркурия. Даже Кэрон вел себя почтительно с Гриффитом.
Но…
Вся башня Меркурия знала, что Гриффит вспыльчив.
А Суясс испытал это на собственной шкуре…
В те дни, когда Суясс только что стал учеником Нолана, первое задание, которое тот ему дал, состояло в том, чтобы служить помощником Гриффита.
Честно говоря, Гриффит был очень хорошим учителем по построению фундамента. Его знание основ было невероятно хорошим, и он был очень строгим и правильным учителем.
Вот только характер у него был не очень…
Суясс до сих пор помнил темперамент Гриффита… Трудно было не совершать ошибок, когда он только стал помощником.
Именно тогда Суясс познакомился с дурным нравом этого старика. Когда он впервые ошибся, его встретил громоподобный рев. Это до чертиков напугало двадцатилетнего Суясса. А вскоре Суясс совершил вторую ошибку. И в тот раз его сбил прилетевший стакан.
Так продолжалось целых три года.
Это выработало у Суясса привычку быть дотошным в своей алхимической работе. Он никогда не забывал адских учений Гриффита, даже после того, как стал пиковым мастером алхимиком, и всегда действовал по учебнику.
Это показывало, насколько несгибаемым и раздражительным был Гриффит.
Когда Суясс увидел, как выступает Гриффит, он внутренне выругался.
Если бы это был кто-то другой, Суясс воспользовался бы своим авторитетом, чтобы надавить. Но с Гриффитом Суясс не осмелился так поступать.
Те три года были кошмаром для него и оставили ему глубокую травму.
Поэтому Суясс отступил…
— Ты сказал, что у тебя есть два способа решить проблему со шкурой зловещего питона тьмы? Хорошо, я дам тебе возможность проявить себя… — сказав это грубым тоном, Гриффит вынул из кармана листок бумаги, записал формулу и холодно усмехнулся. — Реши эту формулу, и я поверю в твои способности.
Гриффит был очень зол. И не только Суясс, даже другие мастера алхимики и великие алхимики невольно чуть отступили. Вспыльчивость этого старика была известна в башне Меркурия, а его статус был настолько высок, что его можно было сравнить со статусом Кэрона. Не нашлось бы в башне такого глупца, который захотел бы его обидеть.
Сейчас многие сочувствовали этому Мафе Мерлину.
Ему действительно не повезло.
Обычно, когда Суясс кого-то представлял, даже если тот говорил что-то неприятное, все делали вид, что не слышали этого из уважения к Суяссу.
Но парню сегодня очень не повезло, потому что здесь был Гриффит…
Старик был слишком непреклонен и очень серьезно относился к алхимии. Разве мог он не вмешаться, услышав, как юнец бахвалится перед ним?
И теперь, когда Гриффит привязался к нему, парню нужно сдать назад?
Все так подумали, решив, что молодому магу остается только отказаться от попытки решить формулу. Область алхимии была обширна… Кто посмеет сказать, что знает все формулы? Вопрос решится, если Мафа Мерлин осмелится сказать, что не знает эту формулу. Хотя он и потеряет часть престижа, на данный момент это его единственный выход.
Гриффиту было почти сто лет, он не сможет заставить двадцатилетнего мальчишку взять перо и бумагу и начать работать над формулой.
В глазах алхимиков выбор Мафы Мерлина был очевидным.
Другого выхода не было…
Или он думает, что в самом деле сможет взломать эту формулу?
Гриффит изучал алхимию почти сто лет. Хотя его талант был ограничен, после восьмидесяти лет мытарств на этом пути, даже Суясс не мог сравниться с его опытом. Выведенную им алхимическую формулу не взломать обычному человеку.
Но вопреки всем ожиданиям…
Молодой человек даже не задумался, взяв лист бумаги.
— Конечно.
— О?
Многие подумали, что ослышались…
«Как? Этот Мафа Мерлин сумасшедший? Он хочет опозориться?»
«Он слишком упрямый…»
— Ха-ха, отлично. Я посмотрю, сможешь ли ты поддержать репутацию семьи Мерлинов… — усмехнулся Гриффит на ответ Лин Юня, протягивая ему лист бумаги.
Закладка