Глава 377 – Гордыня •
Глава 377 – Гордыня
*1 день до Битвы за Винтерхолд*
Пыль давно улеглась, и на Пустой Город опустилась тишина. Те жертвенные души, кому удалось возродиться – вернулись в город и начали занимать стены, в общем Сэр Кэдвелл старался, чтобы в данный момент всё было в порядке.
Центром Пустого Города являлась площадь Часовни Света, где собственно и состоялась финальная битва с Даэдрическим Титаном Бальзаром, лишённое жизни тело которого также присутствовало здесь под охраной Одокуро.
К востоку от этой композиции располагалось большое и красивое здание из белого камня в стиле Айлейдов Сиродила. Часовня Света, место, которое ранее использовалось для поклонения Даэдрическому Принцу Меридии.
Джон сидел на лестнице возле здания, повесив голову на руки, выглядя крайне устало, однако это было ещё не всё… он молчал.
— «Я могу понять, почему мальчик не разговаривает, ведь из-за его речи мой мозг чуть было не вылетел из коробки, однако это было абсолютно чудесно. Вот только интересно, как вы, люди, сохраняете свой рассудок ото всех этих нордских криков?»
Посмотрел Сэр Кэдвелл на Джона издалека.
— «Не спрашивай меня. Насколько я знаю, мало кто может сделать то, что сделал он.»
— «Хм? Я думал, что ты и твой муженёк более открыты друг с другом. Но не печалься дорогая, иногда мужчинам приходится хранить секреты даже от своей возлюбленной…»
— «Между мной и Крилоном ничего нет.»
Ответила Серана с возникшим на лице раздражением.
— «Разве? Вы так смотрели друг на друга… готов побиться об заклад, что со всеми этими безумными криками и вампирскими трансформациями – вы будете просто чудесно сочетаться…»
— «……»
От устремлённого на него ледяного взгляда, вынужден был замолчать даже Сэр Кэдвелл.
— «Кстати действительно, а почему Мистер Крилон не разговаривает? Он грустит по своему другу дреморе?»
Спросил Мистер Скиттлз.
— «Мне-то откуда знать? Может он просто устал.»
Пожала плечами девушка.
— «Какое-то время Хуман не сможет говорить.»
Произнесла небольшая девочка в причудливой чёрной мантии, и с чёрными кошачьими ушками на голове.
— «Юная леди, а ты кто такая…? Это довольно опасное место.»
Наклонился к ней Сэр Кэдвелл.
— «Она кошка… и почему он не сможет говорить?»
Кинула на неё Серана косой взгляд.
— «Хуман говорил слишком много, поэтому сейчас он говорить не может.»
— «Слишком много говорил? Это как побочный эффект?»
— «Нет. Если он заговорит прямо сейчас – то тебе будет больно. Сейчас у него сильный голос.»
— «Ох, поняла.»
Уловила суть происходящего Серана.
— «Так что с ним?»
— «Это особенность использованной им магии, Ту’ума. Его практики могут достичь определённого уровня силы, когда их голоса и Ту’ум сближаются настолько, что они больше не могут нормально говорить. Каждое их слово становится такой силы, как и Ту’ум, которым они кричат. Одним из таких был древний король Вульфхарт, который не смог даже принять присягу устно, так что все свои приказы он писал на бумаге, так как не желал причинять вред окружающим. Вот только я не могу поверить, что Крилон уже достиг такого уровня… он ведь так молод.»
Сказала Серана, в то время как Сэр Кэдвелл и Мистер Скиттлз о сказанном ею, похоже имели крайне смутное представление. Всё же обычно не-норды считали, что норды могут лишь кричать на своих врагов.
— «Он говорит, что пора приступать к работе.»
Озвучила Нефертити мысли Джона.
Сам парень в это время встал и повернулся к часовне, держа в руке Чёрную Звезду с душой Ксикила в руке, после чего спрятав её, достал свой меч.
Когда он направился к воротам часовни, остальные последовали за ним, ожидая пока он откроет створки. Внутри часовни оказалось чрезвычайно темно, отчего облако мрака за её пределами казалось лишь сбежавшими отсюда частями.
— «Ох!»
Выдохнул Сэр Кэдвелл.
— «Знаешь что это?»
Спросила Серана.
— «Похоже, что в этом месте похитили свет. Такие вещи случаются лишь в Мрачной Темнице, никогда не думал, что увижу это здесь.»
Сказал он.
— «О чём ты?»
— «В Мрачной Темнице были заключены слуги Леди Меридии. И там были такие вещи как «Сущности Тьмы», используемые Молаг Балом для поглощения любой энергии Света и её удержания, добавляя Даэдрическую Маги, отчего из этой зоны будут бежать любые маги. Как и всё здесь – мерзкое дельце.»
— «Я могу с этим справиться.»
Сказала Нефертити на слова Сэра Кэдвелла, отчего все посмотрели на неё широко раскрытыми глазами.
— «А что? В Теневом Мире тоже есть такие вещи.»
Сказала она самостоятельно войдя в часовню, и через несколько минут внутрь начал постепенно возвращаться свет, рассеивая мрак. Джон вошёл внутрь, обнаружив Нефертити, стоявшую в другом конце часовни, возле алтаря с сундуком среднего размера.
— «Тебе лучше уйти.»
Сказала Нефертити Серане, и та осталась вне часовни.
Джон в сопровождении Сэра Кэдвелла подошёл к сундуку и открыл его, отчего оттуда тут же ударил чистый белый свет, так что парень моментально его закрыл.
— «Ты знаешь, как восстановить Маяки Меридии?»
Спросила Нефертити у Сэра Кэдвелла.
— «Да, в действительности это просто и легко. Нужно собрать все части вместе, простой магический трюк.»
Джон кивнул.
— «Нужно очистить место.»
Сказала Нефертити, и со вздохом кивнувший Сэр Кэдвелл – нехотя оставил имевшиеся у него фрагменты Света Меридии, после чего в часовне остались лишь Джон с Нефертити, посмотрев друг на друга.
«Да, у меня есть только один шанс. Меня не волнуют даэдра, и я не особо переживаю о Пустом Городе. Так что если им нужна моя помощь – то они должны принять её такой, какой она будет. Меридия уже давно покинула это место, так что восстанавливать её Маяки попросту не имеет смысла. Однако…»
Джон поставил сундук на землю и открыл его, чтобы мерцающий свет осветил всё вокруг. Подождав, пока его глаза хоть немного к этому привыкнут – он вновь начал их изучать.
«Это неплохо послужит моим целям…»
Джон достал «Сигильский Камень Души», «Эбонитовый Сплав», «Слёзы Кин», «Ветвь Великого Древа» и «Древний Свиток Солнца».
«Сделай это.»
Сказал ей Джон, и Нефертити исчезла по порученному ею делу.
***
Время шло, и находившиеся снаружи не пытались узнать, что происходит внутри, так что план Джона шёл гладко.
Он сидел на полу в окружении одних из самых редких материалов. Осколки, несущие безумный запас чистой энергии Жизни; особый Сигильский Камень, содержащий Сущность 1,000 Душ; Даэдрический Сплав, сделанный из самого твёрдого металла в мире; священные цветы с очищающей силой Кин; ветвь самого старого живого дерева в мире; и собственно сам Древний Свиток.
Джон обращался с этими редкими ценностями с абсолютной осторожностью. Касаясь каждого из этих предметов словно ожидавшей его девственной девушки, прикрывшей своё обнажённое тело чистыми белыми простынями… ведь он наконец-то был близок к тому, чтобы вернуться домой.
Сначала он достал из Куба одну из печей Вульфура, следуя его инструкциям начав плавить Эбонитовый Сплав.
Во-вторых, он поместил священные цветы в алхимическое устройство и начал извлекать их эссенцию, что начала падать словно капли белого кристалла.
Третий шаг был наиболее важным, Джон взял эти чистые капли «Слёз Кин» и подготовил сосуд с самым драгоценным «Алхимическим Растворителем» в мире, который был приготовлен Мастером Нурелионом, сумевшим в прошлом покинуть Острова Саммерсет с несколькими его каплями, и начав массово его производить при помощи «Белого Флакона». Ну и как совладелец этого артефакта, Джон сумел надуть Мастера Нурелиона на большое количество этого растворителя, под названием «Слёзы Лорхана».
Сами растворители Алхимии классифицируются как Природная вода, Чистая вода, Нетронутая вода, Очищенная вода, Фильтрованная вода, Дистиллированная вода; после чего идут уже куда более редкие: Облачный пар, Звёздная роса и Слёзы Лорхана.
Даже на звук, соединение «Слёз Кин» и «Слёз Лорхана» — было чем-то крайне поэтичным. И в то время как по воде пробегала рябь, Джон каждый раз мог слышать музыкальный звук, насколько она была чиста. С каждой каплей Слёз Кин, растворитель становился всё чище и чище до тех пор, пока парень не почувствовал, что его душа могла оказаться похищена лишь за один взгляд на это. Если положить в эту воду камень с обочины – то он станет серебром, а жидкость ник в коей мере не запачкается.
С последней каплей Слёз Кин, упавших в Слёзы Лорхана – смесь достигла невиданного прежде в мире уровня чистоты. Слёзы Кин были священным цветком, однако Слёзы Лорхана ассоциировались с Лорханом лишь из-за того, насколько же его создание было сложным, отчего так его называли именно эльфы, обозначая что-то невозможное в достижении.
Но сейчас, высокогрейдовый растворитель уступил место другому, более чистому веществу. Вода, что была сродни чистому белому кристаллу, отчего Джон назвал её «Кристальным Эфиром».
И теперь у Джона имелся наполненный этим веществом небольшой сосуд, и в принципе он уже представлял, что могло случиться с Мастером Нурелионом, если бы он это увидел. Причём самая сильная ирония заключалась в том, что с этим ассоциировались Кин и Лорхан, где оба Изначальных Духа были известны как любовники, что признавалось всеми, даже эльфами.
Ну и наступил четвёртый шаг, где Джон взял Ветвь Великого Древа, Сигильский Камень Души и все фрагменты Света Меридии, после чего окунул всё это вместе в Кристальный Эфир.
Он не пытался ничего делать, начав просто наблюдать за красотой работы Кристального Эфира, когда в нём разъедалась вся грязь, примеси и негатив.
Джон немного нахмурился. Пока что в Кристальном Эфире не было никакой мутности, однако всё же казалось, что он работал нормально… и в нерешительности, он окунул в него палец.
Несмотря на то, что он чувствовал воду – он не ощущал на своём пальце влаги, так что он достал его и ощупал, однако никакого намёка на влагу действительно не было. Это превосходило саму физику!
Успокоившись, Джон окунул всю руку и попытался набрать немного воды в ладонь, однако та каким-то образом очень быстро выскользнула обратно в ёмкость.
Джон вновь и вновь окунал ладонь, однако в этом не было никакого смысла.
~[Благословение Молаг Бала] было поглощено.~
«Что за хрень? Какой абсурд я создал на этот раз…?»
Даже Джон уже оказался просто на грани.
Сейчас прямиком перед собой он видел смесь Слёз Кин и Слёз Лорхана, создавшее что-то абсурдное… вот только это ведь должен был быть обычный растворитель, что должен следовать нормальным законам алхимии и физики… а не какую-то анти-даэдровскую сверхчистую субстанцию.
«Впрочем, в последние несколько дней, я видел откровенно мало нормального.»
Попытался Джон отбросить опасения, убеждая себя, что всё в порядке. После чего он со вздохом посмотрел на Эбонитовый Сплав, который похоже уже полностью расплавился.
Пятый шаг начал обретать свои очертания, и достав Сигильский Камень Души – Джон начал его исследовать. В результате очищения лазурный цвет полностью исчез, и теперь кристаллический шар приобрёл странный вид. Джон не мог сказать точно, однако это был либо белый камень с движущимся внутри чёрным оттенком, либо же чёрный камень с перемещающимся по нему белым оттенком. Однако самое главное в этом было то, что камень также оказался вне влияния Молаг Бала.
Рассмеявшись про себя, Джон продолжил работу, достав Ветвь Великого Древа, которая хоть также была очищена, однако особых изменений на ней не наблюдалось.
Фрагменты Света Меридии претерпели куда более заметные изменения: вместо того, чтобы излучать сильную чистую белую энергию света – сейчас они излучали нежную и тёплую энергию. Так что теперь Джон мог заявить, что в этих фрагментах сила Меридии исчезла очень давно, а оставшееся влияние являлось не более чем остаточной энергией, которая должна была самостоятельно выветриться приблизительно через 1,000 лет.
Теперь, когда все основные части были готовы – Джон должен был приступить к созданию артефакта телепортации, способного пробить барьер Обливиона… однако его планы изменились, и все его мысли в голове были только лишь об одном.
Джон выключил магическую печь, в которой плавился Эбонитовый Сплав и начал управлять тягучим веществом при помощи [Телекинеза]. Для этого требовалось много контроля, так что Джон выпил своё лучшее зелье регенерации маны, и приложив все свои силы – начал воздействовать на расплавленный металл. Другой рукой он взял Ветвь Великого Древа и воткнул её одним концом в расплавленный эбонит.
Обычное дерево сгорело бы сразу, но не Ветвь Великого Древа, так что Джон своей силой начал формировать металл вокруг конца ветви, а затем фиксировать. Его [Телекинез] был наложен на фрагменты Света Меридии, и они взлетели вверх, начав вращаться вокруг ветви и расплавленного эбонитового металла. Сплав начал формироваться словно сеть перекрещенных нитей, и на каждом их пересечении, к раскалённому металлу прикреплялся фрагмент Света Меридии. С каждым сантиметром длинной ветви, сеть из сплава эбонита и осколков кристаллов принимала форму, поднимаясь к вершине ветви. Внешний вид был сформирован из обхватившего дерева металла, а навершие оставалось полым в ожидании последней детали.
Джон взял Сигильский Камень с тысячью душ и прикрепил его на вершину ветви, вместе с оставшимся расплавленным металлом и фрагментами кристаллов, сделав на камне своеобразную корону… и посох обрёл форму.
Ни на что не похожий, ни на что не схожий. Из созданного даэдра Хладного Эбонита; с множеством фрагментов остатков Мерцающего Света; ветви Великого Древа Нирна; и Сигильского Камня, содержащего тысячу очищенных душ.
Джон огладил уместившееся в его ладони оголовье посоха, и улыбнулся. Хоть он всё ещё был горячим, однако его кровь кипела ещё сильнее.
Джон взял посох и поместил его в контейнер с Кристальным Эфиром, где чистая вода поглотила тепло и очистила эбонит вокруг посоха. После чего он достал его обратно и прижал к груди, словно это была самая красивая девушка в мире.
Оголовье представляло собой шар с короной из кристалла, а противоположный конец остриём из эбонита. Энергетическая сеть была сделана из осколков кристаллов под прикрытием всё того же эбонита, а стержень из неразрушимой древесины Великого Древа.
Вот только несмотря на всё это… Джон попросту не мог сказать, какую магию мог использовать этот посох. В конце концов, эти материалы были собраны для воспроизведения «Магии Судьбы», а посох ещё даже не был зачарован. Причём ещё не существовало способа зачаровать такой посох… по крайней мере, он пока не появился.
— «Фух! Хуман, это было непросто!»
Нефертити появилась из Мира Теней вместе с большими камнями, поместив их в часовне вместо алтаря, как Джон ранее проинструктировал её до отбытия.
Это были не просто обычные большие камни, а старое Святилище Кин, что было заброшено к югу от Скрытой Равнины, где выросли Слёзы Кин.
«Хорошая работа.»
Сразу же похвалил её Джон, начав прятать всё что достал до этого, помимо только что созданного посоха и Древнего Свитка Солнца. Голос Джона был всё ещё изменён, и ему не хотелось тратить его силу на пустые разговоры, так что по заветам старейшин: он собирался ковать железо, пока оно горячо.
Джон подошёл к занимавшему центральное положение в часовне Святилищу Кин, и поместил посох на священный рунический камень на нём. После чего взял Древний Свиток и выставил его перед собой.
Спустя несколько глубоких вдохов-выдохов – Джон закрыл глаза, чтобы не ослепнуть от эффекта Древнего Свитка, и взял его за две ручки слева и справа, после чего открыл. Внутренний пергамент раскрылся и из него вышел поток мистической энергии, отчего парень тут же ощутил реакцию окружающего мира.
Судя по всему, теперь даэдра точно должны были это заметить, вот только размышлять об этом не было времени. И применив голос – Джон заговорил, однако не на драконьем языке, а на обычном, хоть исходившие от него слова по-прежнему были словно удары бури. Он не читал свиток… он обращался к нему.
— «Стойте! Даэдра мерзкого плана! Сестра Ястреб, даруй нам своё священное дыхание, чтобы этот контракт был услышан! Уходи, Каменный Огонь! Говоря словами с теми, кто лучше тебя – я разрушаю твой Домен. Пусть ты никогда не достигнешь этих земель!»
Послал Джон по Пустому Городу мощную энергетическую волну.
Мрачное небо над городом начало становиться голубым и чистым, словно там оказалась прорезана дыра, и оттуда устремился вниз тёплый свет.
Однако Джон ещё не закончил. Теперь, когда он покончил с даэдрическим влиянием – у него появилось другое дело.
Повернувшись к Посоху, он начал говорить через Свиток:
— «Во имя Кин, во имя Шора, во имя Древней Атморы. Ты «Гордыня», ты «Старейший Посох», ты «Посох Магической Крайности» — ты часть меня!»
Произнёс Джон эти слова и бросил «сердечные камни», после чего выдохнул последнее слово.
— «ГЕЛАХ…!» (Зачарование)