Глава 2091 — Дар Императора Тумана •
Тело Пань Бувана застыло, он прекратил борьбу, а его взгляд померк. Едва шевеля губами, он прошептал: «Да… Такой никчёмный, как я, никогда не был достоин Вуцин. Если бы не я, она бы не пострадала от рук той безумной женщины… Живя вот так… что я вообще могу сделать?..»
Император Тумана, понизив голос, произнёс: «Живя, ты можешь вернуть всё, что однажды потерял. Ты можешь заставить тех, кто издевался над тобой, содрогаться от страха и раскаиваться. Ты можешь отомстить за свою мать. Ты можешь отправиться в Божественное Царство Вечной Ночи, чтобы лично убедиться, жива ли Вуцин. Ты можешь помочь живой Вуцин избавиться от её нынешней судьбы или отомстить, если она погибла.»
«Ха-ха…» горько рассмеялся Пань Буван, словно услышал самый абсурдный из всех анекдотов. Он смеялся и над Императором Тумана, и над самим собой: «Ты думаешь, я не хочу? Каждый день я мечтаю об этом… Но я – лишь выброшенный мусор, бесполезное ничтожество! Настолько жалкий, что даже мой крик отчаяния – это всего лишь повод для насмешек. Я настолько ничтожен, что остаётся только тонуть в собственных снах, гоняясь за призрачными фантазиями…»
«Ты действительно ничтожество,» холодно подтвердил Император Тумана. «Но в моих руках даже самое ничтожное существо может стать правителем, который возвышается над всем миром!»
Его слова прозвучали с пугающей силой. В следующее мгновение фигура Императора Тумана резко приблизилась. Его нога, окутанная тёмной пылью Бездны, с мощным ударом наступила на спину Пань Бувана.
«Угх…» издал слабый стон Пань Буван. Но его тело и духовная энергия были полностью подавлены силой Божественного Цилиня Бездны, и он не мог оказать никакого сопротивления.
Его попытка сопротивляться была лишь рефлекторной, и вскоре он полностью обмяк, позволяя попирать себя. Боль исказила его лицо, но страха перед смертью в его глазах не было.
И тогда из тела Императора Тумана внезапно вырвалась буря чистой тьмы и обрушилась прямо на Пань Бувана, распростёртого у его ног.
В мгновение ока глаза Пань Бувана выпучились, а его зрачки обрели чистую, бездонную черноту. Казалось, что внутри его тела яростно бушуют тысячи тёмных клинков, разрывая его изнутри. Эта пытка, подобная казни через расчленение, заставила его испустить крик боли.
Однако крик длился всего мгновение. С огромным усилием он подавил его, оставив лишь звук сцепленных до треска зубов.
Император Тумана холодно усмехнулся: «Под этим сломленным духом, оказывается, прячется столь крепкий стержень.»
С этими словами его тело вновь вспыхнуло ослепительной чёрной аурой.
Бах!
Тело Пань Бувана содрогнулось, из его спины хлынули несколько потоков густой крови, словно стрелы, прорвавшие плоть.
Боль, превосходящая все пределы, разрушила его зубы, оставляя кровавую крошку. Он завыл, его крик был подобен воплю обречённого духа.
И в этот момент Император Тумана ударом ноги отшвырнул его прочь.
Гнетущая сила ослабла, и Пань Буван, тяжело дыша, с трудом поднялся. Спина его была разорвана в клочья, рот наполнен кровью, но он всё же выпрямился. Его лицо отражало не ненависть или страх, а глубокое замешательство. Голос его дрожал: «Ты… что ты сделал со мной?..»
«Всего лишь насильно раскрыл один из твоих божественных миров,» равнодушно произнёс силуэт, скрытый в сером тумане. Его слова прозвучали, как самая нелепая шутка. «Заодно я улучшил твоё тело, усилив его совместимость с тёмной внутренней энергией. Ты ведь уже чувствуешь это, не так ли?»
Тело Пань Бувана дрогнуло, он пошатнулся и едва удержался на ногах. С трудом восстановив равновесие, он качал головой, словно пытаясь избавиться от этой непостижимой реальности: «Нет… Нет… Это точно сон… Всё это просто сон…»
«Мусор остаётся мусором. Даже если у него есть шанс измениться, он просто не верит в себя,» холодно усмехнулся Император Тумана, издевательски прищурившись. Он внезапно поднял руку, и три тёмных шипа стремительно пронзили воздух, устремившись прямо в Пань Бувана.
Свист!
Шипы впились в его тело, разрывая душу невыносимой болью. Лицо Пань Бувана мгновенно побледнело, но этот невероятный приступ боли, кажется, прояснил его затуманенное сознание.
«Жалкий сон мог бы быть настолько болезненным?» с ледяным тоном спросил Император Тумана, медленно приближаясь. Каждое его движение сдавливало душу Пань Бувана, словно вгоняя её в тиски. «Пань Буван, скажи мне, ты собираешься оставаться никчёмным существом, отвергнувшим даже самого себя? Или ты вернёшь то, что потерял, и отомстишь – за себя, за свою мать, за свою Вуцин?»
Пань Буван поднял взгляд. В его глазах пылал именно тот огонь, которого ожидал Император Тумана… Огонь ярости, безумия и неистовой решимости.
Император Тумана видел насквозь душу Пань Бувана.
Отчаяние и чувство беспомощности разрушили всё внутри него, оставив лишь пустоту.
Но даже слабая искра надежды была способна пробудить его силы. А если это была надежда, сияющая ярче солнца?
«Кто ты? Кто ты на самом деле?!» Пань Буван вглядывался в густой серый туман, что скрывал его противника. Но ни его взгляд, ни духовное восприятие не могли проникнуть сквозь эту пелену.
Ему действительно удалось пробудить ещё один уровень Божественности. Теперь он, как и Пань Бучжо, обладал девятью уровнями.
Тёмная внутренняя энергия в его теле стала удивительно послушной.
Оба этих изменения нарушали все законы, которые он знал о себе и о мире.
Но жгучая, пронзительная боль в его душе утверждала лишь одно: всё это действительно происходило наяву. Это не сон.
«Император Тумана,» голос из серой мглы звучал так, словно говорил древний дьявол, пробудившийся из глубин. «Я же уже сказал: я – владыка Моря Тумана, Император Тумана! И я – единственный истинный правитель этого мира!»
Пань Буван вытер кровь с уголка губ, глядя на него с холодным презрением: «Кто под Чистой Землей смеет именовать себя императором? Кто осмеливается называть себя так?! Кто ты на самом деле? Почему ты мне помогаешь? Какова твоя цель?»
Но больше всего его терзала одна единственная тайна: как этот загадочный Император Тумана смог насильно пробудить его Божественность и заставить тёмную энергию так идеально слиться с его телом?
Он знал, что, если правда об этом выйдет наружу, шесть Божественных Царств будут потрясены до основания.
Император Тумана не дал ответа. Его тело медленно поднялось в воздух, а затем он плавно раскинул руки.
В этот момент Пыль Бездны, густо заполнявшая всё вокруг, начала постепенно рассеиваться, как утренний туман.
Тело Пань Бувана застыло. Его налитые кровью глаза начали расширяться, взгляд становился всё более ошеломлённым, пока в глазах не осталась только глубокая тьма – и ни капли белка.
Он увидел самое ужасающее зрелище в своей жизни.
Когда пыль бездны рассеялась, перед ним открылся величественный и жуткий образ легендарного существа – Первородного Цилиня. Его огромное тело возвышалось позади Императора Тумана, а гигантские глаза светились леденящим зловещим светом.
И это было ещё не всё. За Первородным Цилинем стояли тысячи тёмных силуэтов. Это были Звери Бездны, каждый из которых обладал своей уникальной аурой, их мерцающий свет говорил о том, что все они были живыми.
Но вместо того, чтобы погрузить всё вокруг в хаос разрушения, они стояли в идеальном порядке. Невероятно спокойные, подчинившиеся, они вытянулись за спиной Императора Тумана, словно войско, ожидающее его приказа.
«На колени,» голос Императора Тумана прозвучал спокойно, но с непреклонной силой.
Бум!
Грохот, будто тысячи одновременно нанесённых ударов, слился в единую волну, подобную землетрясению или расколу небес. Однако даже это не могло сравниться с тем, как сильно было потрясено сердце Пань Бувана.
Все существа Бездны, включая легендарного Первородного Божественного Цилиня, в одно мгновение опустились на землю. Их движения были идеальны, синхронны до мельчайших деталей. Ни одно существо не замешкалось, каждое склонило голову к земле, как смиренные подданные, приветствующие своего императора.
«А-а-а…» хриплый и дрожащий звук вырвался из широко раскрытого рта Пань Бувана. Его глаза чуть не вылезли из орбит, он не мог отвести взгляда от увиденного.
«Пань Буван,» вновь раздался голос Императора Тумана, но теперь этот голос звучал, словно далёкий зов из какого-то другого, недостижимого мира.
«Ты…» губы Пань Бувана задрожали, и он, сам того не понимая, произнёс: «Император… Тумана.»
То, что он видел, было слишком невероятным, слишком невообразимым. Он не мог сопротивляться и назвал этого человека Императором Тумана.
Пань Буван, который всегда чтил и уважал Императора Бездны, теперь собственными устами признал другого правителем.
«Прекрасно,» Император Тумана коротко его похвалил. «Ты избран мной. Преклонись, стань моим учеником, и я дарую тебе силу, с которой ты отомстишь.»
Пань Буван застыл лишь на мгновение, а затем с глухим звуком рухнул на колени:
«Пань Буван, отвергнутый сын Божественного Царства Храброй Бабочки, клянётся стать учеником Императора Тумана! Бесконечная благодарность Императору Тумана… благодарность за милость и дар, учитель!»
Император Тумана произнёс тихим, но пробирающим голосом:
«Ты не хочешь спросить, почему я выбрал именно тебя? И какую цену тебе придётся заплатить?»
Пань Буван, склоняя голову, трижды ударил лбом об землю. Когда он снова поднял взгляд, его глаза пылали безумным, почти звериным блеском:
«Если учитель дарует мне силу для мести, моё тело… моё сердце… моя воля – всё будет принадлежать вам!»
«Прекрасно. Запомни свои слова!»
Император Тумана поднял руку, разворачивая «Поражающее Небеса Дьявольское Бедствие». В тот же миг пространство Моря Тумана лишилось последнего луча света, и на его месте возникла всепоглощающая тьма. В считанные мгновенияутонул в бескрайней бездне мрака.
Пань Буван потрясённо вытянул руки вперёд. Его пальцы ощутили плотную, почти осязаемую тьму, словно это была густая и тяжёлая материя.
«Это место станет твоим прибежищем на ближайшие три года!» голос Императора Тумана звучал, как эхо из самой глубокой бездны. «Я преобразую твоё тело, сделаю его единым с тьмой. Ты станешь самым совершенным дитя тьмы и превзойдёшь даже своего божественного отца!»
«Пусть твоя одержимость, твои желания, твоя неутолённая ярость и твоя ненависть приведут тебя к вершине!»
«Через три года, на Собрании Чистой Земли, ты должен победить Пань Бучжо своей новой силой! Ты вернёшь ему каждое унижение, что он тебе причинил, сторицей! Пусть все увидят, как ошибся твой отец, пусть его захлестнёт бесконечное сожаление о том, что он отверг тебя!»
«Дай своей матери обрести покой! Докажи своей Вуцин, живой или мёртвой, что ради неё ты готов стать невероятно сильным! Ты больше не будешь ничтожеством, которое отвергло даже самого себя. Ты будешь тем, кто изменит судьбу ради неё!»
«Ты меня понял?!»
Каждое слово Императора Тумана било в самое сердце Пань Бувана, словно неумолимый гром, обрушивающийся на его душу.
Его руки сжались в кулаки, ногти вонзились в ладони, кровь заструилась из ран, но он не чувствовал боли. Лишь вскипевшая решимость и яростная уверенность звучали в его голосе: «Я сделаю это… обязательно сделаю!»
«Если Вуцин жива, я вырву её из любой тюрьмы! Если она мертва… я убью Шэньву Янье… убью Шэнь Вуйи!»
В чёрной бездне Император Тумана плавно поднял руку: «А теперь покажи мне всё, что ты умеешь. Пусть я посмотрю, насколько убоги тёмные искусства, которым тебя учили в Божественном Царстве Храброй Бабочки!»
……
Юнь Че покинул тренировочное пространство спустя десять дней.
«Ты правда веришь в этого Пань Бувана?» с тревогой спросила Ли Суо. «Что, если он станет достаточно сильным, вернёт себе титул Божественного Сына и однажды станет Почтенным Божеством Храброй Бабочки? Разве в таком случае он всё ещё будет тебя слушаться?»
Юнь Че ответил лишь загадочной улыбкой: «Перед тем, как я упал в Бездну, Ци Тяньли кое-что сказал Императрице Дьяволов: если один лишь Мо Бэйчэнь чуть было не уничтожил Царство Богов, то ежели явится настоящая Бездна, то никакого сопротивления и быть не может.»
«Более того, из слов Мо Бэйчэня он узнал, что Император Бездны – это мягкий и благородный человек. Поэтому он убеждал Императрицу прекратить бессмысленное сопротивление и с покорностью встретить приход Бездны, чтобы попытаться сосуществовать с ней.»
«Но ответ Императрицы тогда сильно тронул меня,» задумчиво произнёс Юнь Че. «Она сказала: ‘Никогда не отдавай инициативу в чужие руки’.»
«Значит…» Ли Суо наконец догадалась. «Что касается Пань Бувана, то инициатива останется за тобой?»
Юнь Че слегка усмехнулся: «Щедрость этого императора очень дорого стоит. Настолько дорого, что расплатиться за неё, возможно, придётся всем Божественным Царством Храброй Бабочки.»
В этот момент, почувствовав его присутствие, Лю Чжаньи быстро подошла, слегка поклонилась и доложила: «Господин, принц Мэн Цзяньцзэ приглашает вас к себе в резиденцию. Он хочет извиниться за грубость, допущенную во время церемонии.»
«Чепуха,» Юнь Че отозвался с явным пренебрежением. «Если хочет извиниться, пусть сам приползёт ко мне. Почему я должен идти к нему? Скажи, чтобы убирался.»
Лю Чжаньи торопливо добавила: «Дело не в неуважении, господин. Принца наказал Почтенный Бог, запретив ему покидать резиденцию на полгода. Поэтому он и отправляет людей с приглашением. Последние несколько дней он ежедневно посылает кого-то за вами, и каждый раз его люди ждут у ворот не меньше двух часов.»
Она чуть повернула голову в сторону входа и продолжила: «Люди принца снова пришли и уже час стоят снаружи.»
«Скажи ему…» Юнь Че замахнулся рукой, уже было готовый отказать, но вдруг его взгляд стал сосредоточенным, и, сменив тон, он произнёс: «Скажи им, пусть передадут своему господину: я буду через час.»
После этого он отправился на кухню, где ненадолго занимался готовкой. Приготовив несколько аккуратных, хотя и не слишком искусных на вид, пирожных (впрочем, вкус их был на высоте), он лично доставил их в Павильон У Мэна, где быстро скормил их Мэн Куньчаню. Мужчина, едва попробовав угощение, с восхищением рассыпался в похвалах.
Уладив ‘семейные дела’, Юнь Че неспешно направился в резиденцию Мэн Цзяньцзэ.
Он был почти уверен, что тот приготовил для него нечто особенное.
Мэн Цзяньцзэ, получив известие о прибытии Юнь Че, заранее приготовился его встретить. Как только Юнь Че переступил порог его двора, Мэн Цзяньцзэ с широкой улыбкой поспешил вперёд: «Божественный Сын Юань, для меня огромная честь приветствовать вас в моём скромном доме. Ваш визит делает меня счастливейшим человеком, а этот дом – сияющим дворцом.»
Его поведение сейчас совершенно не напоминало того высокомерного, дерзкого человека, каким он был на церемонии. Его голос звучал с подчёркнутым почтением, а спина согнулась ниже, чем было необходимо.
Юнь Че окинул его взглядом, уголки его губ поднялись в лёгкой усмешке: «На церемонии я вроде бы ясно дал понять, что отказываюсь от титула Божественного Сына. Плетение Снов и так имеет наследника, Божественного Сына Цзяньси, а ты ведь всегда был его самым вернейшим псом. Так почему же сейчас ты называешь этим титулом меня? Ты совсем не боишься, что, если Божественный Сын узнает, у вас с ним испортятся отношения?»
Несмотря на подготовку к любым оскорблениям, столь резкие и колкие слова заставили уголки глаз Мэн Цзяньцзэ едва заметно дёрнуться. Но улыбка на его лице осталась неизменной, и он с почтительным смирением ответил: «Божественный Сын Юань, даже если вы отказались от титула, сегодня весьзнает о вашем величии. Не только в Плетении Снов, но и за его пределами, каждый произносит имя Божественного Сына Юаня с трепетом и уважением.»
Эти слова звучали вполне правдоподобно. За каких-то десять дней новость о появлении новой совершенной божественности в мире Бездны облетела шесть божественных царств и проникла во все уголки цивилизации Бездны. Чистая Земля, без сомнения, узнала об этом чуть ли не самой первой.
Когда-то титул Божественный Сын Плетения Снов, принадлежащий Мэн Цзяньси, был символом несравненной силы и величия. Но теперь, в глазах большинства, его свет угасал.
Мэн Цзяньцзэ сделал глубокий поклон, проявляя высшую степень смирения: «В тот день я был неразумен и дерзок, осмелился произнести оскорбительные слова в ваш адрес, а затем позволил себе безрассудные действия, которые чуть было не привели к трагедии. Хотя божественный отец уже сурово наказал меня, я не мог успокоиться, пока не получил возможности лично принести вам извинения. Всё это время мою душу терзал страх и раскаяние, что лишало меня покоя.»
Юнь Че, не проявляя ни капли торопливости, лишь слегка улыбнулся с видом невинного человека: «Видя столь трепетное поведение принца Мэн Цзяньцзэ, мне кажется, что дело здесь не ограничивается одними лишь извинениями. Уж не приготовил ли он что-то особенное в качестве подарка?»
Юнь Че заговорил столь открыто, что это на мгновение застало Мэн Цзяньцзэ врасплох. Но он тут же пришёл в себя и поспешно ответил: «Конечно! Если это позволит заслужить прощение Божественного Сына Юаня, я готов пойти на любые жертвы.»
Затем он отступил в сторону, жестом приглашая Юнь Че войти: «Прошу вас, Божественный Сын Юань, входите. Уверен, мой дар не оставит вас равнодушным.»
Комментариев 1