Глава 2057 — Скрытый Прилив •
Пространство… Абсолютного… Покоя!
Это было понятие, которого просто не существовало в познании Юнь Че.
По словам Хуа Цайли, хотя она родилась десять тысяч лет назад, время, которое она действительно сумела пережить, составляло всего девятнадцать лет, а все остальные годы она находилась в запечатанном состоянии.
Хотя нет! Ведь запечатанное состояние и абсолютный покой (стазис) – это два совершенно разных понятия: как небо и земля.
Последнее… при внимательном рассмотрении подразумевает полную оторванность от времени и от всего на свете; существование в мире «небытия» за пределами реального мира.
Юнь Че редко показывал потрясённое выражение лица, и в глазах Хуа Цайли оно выглядело исключительно милым: «Это один из самых больших секретов Чистой Земли, и в нашем Божественном Царстве Разрушения Небес об этом знают только Божественный Отец, тетушка и я. В глазах всего мира всё выглядит так, будто Бабушка Линсянь запечатала мое тело в своем Божественном Зале с помощью её уникального Льда Божественного Пути. Никогда и не догадывается о существовании «Колыбели»».
Хуа Цинъин подняла руку и коснулась бровей… эта девушка знает, что это огромный секрет, и всё же так просто разболтала о нём постороннему человеку.
Юнь Че долго и молча смотрел на Хуа Цайли, а Хуа Цайли смотрела на него, думая, что он потрясен «Пространством Абсолютного Покоя», но затем она услышала несколько слов, которые он с трудом выдавил из своего рта: «Тебе всего… девятнадцать лет? »
Даже младше Юнь Усинь…
«Верно.»
Девушка подняла руку, чтобы подпереть щеки, ее лицо было нежным и озорным: «Ты сам начал называть меня старшей сестрой, никто тебя не заставлял, хи-хи-хи».
Девятнадцать лет…
Полуступень Царства Божественного Вымирания…
Ха…
Юнь Че, имеющий уникальное святое тело, превосходящее всех остальных существ, не мог не быть тайно шокирован.
Под такими внешним видом и поведением скрывалось самое настоящее чудовище, не поддающееся воображению. До этого момента он даже в мыслях никогда бы не осмелился объединить понятия «девятнадцать лет» и «полуступень Божественного Вымирания».
С его нынешними знаниями об уровне силы Бездны он боялся, что никто во всей Бездне не сможет сравниться с ней.
Её будущее было невообразимым.
Он также боялся, что похищенная им богиня была не просто Богиней Божественного Царства, а женщиной, которой, несомненно, было суждено повернуть русло истории всей Бездны.
Однако, пока он пребывал в шоке, многие его прежние сомнения развеялись.
Он наконец-то понял, почему ее темперамент был таким по-детски невинным, а опыт — таким поверхностным… Ей в самом деле было всего девятнадцать лет.
Не обращая внимания на ее насмешки, он с беспокойством в голосе спросил: «Почему тебе нужно так долго «дремать»? Это из-за дурного рока, о котором ты говорила ранее… из-за судьбы умереть, которая постигла тебя сразу после твоего рождения?»
«Хм…» Хуа Цайли кивнула. Первое, о чем он спросил, была не «колыбель», которая поразила бы до глубины души любого, а её самочувствие. Тревога в его глазах была настолько сильной, что почти касалась её, отчего её сердце радовалось: «Моя мать скончалась в день моего рождения. «Цюй» – это фамилия моей матери».
«Почему она умерла?» спросил Юнь Че.
Глаза Хуа Цайли потемнели, и она смягчила голос: «Божественный Отец сказал, что это было из-за серьезной болезни… но я знаю, что это не так. Но сколько бы я ни настаивала, Божественный Отец и тетушка отказывались говорить мне».
Хуа Цинъин: «…»
«Божественный Отец сказал, что из-за «серьезной болезни» моей матери, когда я родилась, меридианы всего моего тела были повреждены, врожденные глубокие вены были разорваны, и даже моя душа была отделена от тела… Если бы не нефриты небесной молитвы, которые божественный отец и тетушка носили на своих телах, я бы умерла в тот же самый день».
«Но даже Нефрит Небесной Молитвы мог лишь временно сохранять мою жизнь. Существовал только один способ позволить мне восстановить свои меридианы, глубокие вены и душу».
«Использование глубокой энергии и душевной силы Истинного Бога».
«И источником этих глубокой энергии и силы души Истинного Бога должен быть ближайший прямой кровный родственник. То есть биологические родители или братья и сестры, которые делят со мной одних и тех же отца и мать».
Хуа Цинъин медленно закрыла глаза, сдерживая вспышки воспоминаний тех времен.
«…» брови Юнь Че незаметно сдвинулись.
«Моя мать «умерла от болезни», а сестер и братьев от неё у меня не оказалось. Единственным, кто мог спасти меня, – был мой отец… но он должен был обладать силой Истинного Бога».
«Кроме того, «восстановление» с помощью сил Истинного Бога – это не то, чего можно достичь в одночасье. Суть этого метода – жертвование своей глубокой силой и душой. Даже если это тело и душа Истинного Бога, пожертвование слишком большого количества эссенции за раз приведёт к непоправимым последствиям для него.»
После этих слов в разуме Юнь Че начала вырисовываться цельная картинка.
«Поэтому Божественный Отец привел меня в Чистую Землю и попросил, чтобы меня положили в «Колыбель»… После того, как дядя Император Бездны одобрил дело, Божественный Отец вернулся в Божественное Царство Разрушения Небес, унаследовал Божественное Происхождение и стал новым Божеством».
«После слияния Божественного Происхождения Разрушения Небес и обретения силы Истинного Божества Божественный Отец вернулся и вытащил меня из «Колыбели», чтобы начать исцелять. Каждый раз благодаря его исцелению я могла самостоятельно существовать в течении одного года, и мои меридианы, глубокие вены и душа в этот период выглядели так, как будто были совершенно здоровы. После этого ему нужно было не менее пятисот лет, чтобы восстановиться».
«Таким образом, каждые пятьсот лет или около того Божественный Отец приходил в Чистую Землю, забирал меня в Божественное Царство Разрушения Небес, чтобы медленно исцелять, а через год отправлял обратно… Вот так, тихо и незаметно, прошло уже более десяти тысяч лет.»
«Но в моем мире прошло всего девятнадцать».
«Значит, вот оно как». Юнь Че положил руки на ее стройную, лебединую талию, и его лицо наполнилось болью: «Ты неожиданно перенесла такое несчастье в момент своего рождения, и я не смог уберечь тебя в тот момент».
Он мягко выдохнул, в его голосе прозвучали нотки пустоты: «Значит, через несколько месяцев тебе придется снова вернуться в «колыбель» Чистой Земли, а потом… мы сможем увидеться снова только через пятьсот лет?»
«Нет». Глядя на явно подавленного Юнь Че, она наклонилась и обняла его, прижавшись губами к его щекам: «Девять месяцев назад Божественный Отец завершил последний этап исцеления, и, наконец, смог полностью вернуть моим меридианы, глубоким венам и душе целостность. Я больше не нуждаюсь в жертвах Божественного Отца.»
«Когда я в последний раз покинула Чистую землю, Бабушка Линсянь даже подарила мне целое море цветов разноцветного облака в честь моего выздоровления. Таким образом, я встретила тебя в самое подходящее время для этого время… старший братец Юнь».
Её нефритовые губы прижались к его уху, а мягкий и нежный голос пробирал до глубины костей.
В ее жизни было много «старших братьев», в конце концов, хоть она и родилась давным-давно, её возраст был совсем юн. Но очевидно, что точно такие же, привычные ей слова, произнесённые ей в этот самый момент, вдруг заставили её почувствовать, что её сердцебиение учащается, а щёки обдает жар… Она глубоко зарылась головой в шею Юнь Че и некоторое время не осмеливалась посмотреть ему в глаза.
Лежащая на груди Юнь Че Хуа Цайли ясно почувствовала, как он внезапно расслабился, и в его голосе больше не было прежней пустоты: «Я так испугался… Похоже, что небеса действительно благословили меня даром встретить тебя в это время».
«Хотя я одинок и лишен поддержки, не имею власти и влияния, да и культивация у меня слабая, но…» он крепко обнял девушку и слегка наклонил голову, его слова звучали решительно и звонко, «Я безоговорочно посвящу всю оставшуюся часть своей жизни, чтобы защитить тебя.»
«Хм…» Хуа Цайли мягко ответила, закрыв глаза, сказав нечто похожее в своём сердце: я также отдам всё, чтобы защитить тебя… независимо от того, с чем мне придётся столкнуться.
«Ха? Ты мне веришь?» Юнь Че улыбнулся: «Ты самая почетная Богиня Божественного Царства, в то время как у меня нет ни рода, ни племени. Не боишься ли ты, что я на самом деле окажусь лжецом, затаившим недобрые намерения в своём сердце?»
«Лжецом? Ну…» она сделала вид, что серьёзно задумалась: «Лжец, не жалевший своей жизни, чтобы снова и снова пытаться спасти меня, действительно стал бы меня обманывать?»
«Теперь я принадлежу тебе, мое сердце — твое, и моя жизнь — твоя». Ее голос был нежным и серьезным: «Ты действительно хочешь обмануть меня? Скажи, чего ты хочешь, и я смогу дать тебе все».
«…» Взгляд Юнь Че выглядел потрясённым.
Затем он снова спросил: «А что, если однажды… я сделаю что-то, что причинит тебе боль?»
Дыхание девушки перехватило, она отпрянула от него, ее руки еще крепче обхватили его шею, пара ярких глаз смотрела прямо на него, её губы несчастно скривились: «Ты… ты ведь не собираешься снова ускользнуть, не так ли? Ты ведь столько раз пообещал мне».
«Нет-нет». Юнь Че тут же покачал головой в отрицании: «Я просто беспокоюсь… что однажды я могу перестараться и причинить тебе вред…»
Хуа Цайли почувствовала облегчение, её улыбка снова расцвела: «Пока ты не уйдешь, что бы ты ни сделал, я не буду тебя винить… Да и я не верю, что ты способен причинить мне боль».
«Кроме того…» внезапно она понизила голос и слабым голосом произнесла: «Ты уже успел перестараться».
Сказав это, она поджала губы и легонько укусила его за шею, оставив неглубокий след от зубов.
Юнь Че больше не говорил, его грудь слегка вздымалась и опускалась. Рука, державшая девушку, слегка сжалась, но через некоторое время ослабла.
Хотя Хуа Цайли уже очнулась ото сна, она все еще эгоистично отказывалась вставать, и Юнь Че позволял ей оставаться всё такой же ленивой и вялой.
Хотя это явно было табу, когда речь заходила о вещах за пределами человеческого познания, не было ничего удивительного в том, что никто не мог сдержать своего любопытства.
Однако ответ Хуа Цайли был неожиданным: «Вообще-то я не знаю, как выглядит «Колыбель»».
Юнь Че: «…?»
«Каждый раз перед входом в «Колыбель» я должна была столкнуться с барьером. Дядя Император Бездны просил меня закрыть глаза… всего на один вдох, не более, а потом позволял мне открыть их снова».
«Несмотря на то, что для меня проходило всего мгновение, когда я открывала глаза, проходило уже более пятисот лет».
Из-за «абсолютного покоя» у неё не было воспоминаний о времени, проведённом в «колыбели», как не было и ощущений.
«Ты и правда… ничего не почувствовала?» облегченно пробормотал Юнь Че. Ведь единственным доказательством существования явления «абсолютной статичности» было «отсутствие ощущений».
Но… действительно ли была реальна концепция «статичного времени»?
«Ну, я действительно ничего не ощутила». Хуа Цайли прямо объясняла: «Однажды я тайком спрятала на ладони лепесток цветка разноцветного облака. Стоило мне моргнуть, и передо мной оказался Божественный Отец, постаревший на пятьсот лет».
«А лепесток разноцветного облака в моей руке ничуть не изменился. Даже расположение и размер капель росы на нём были точно такими же».
Юнь Че вздохнул: «В мире действительно есть такое необычное место».
После этого он совершенно естественно спросил: «Но как можно создать «пространство абсолютного покоя»? Даже мой мастер никогда не упоминал о таком удивительном явлении».
Хуа Цайли на мгновение задумалась и ответила: «Разумеется, я не знаю. Но Божественный Отец, кажется, однажды сказал-…»
«Цайли, перестань разбалтывать секреты Чистой Земли».
Хуа Цинъин, наконец, не смогла больше сдерживаться, и её холодный голос донёсся до ушей Хуа Цайли.
«А? Что-то случилось?»
Хуа Цайли высунула язык и тоненьким голосом ответила: «Моя мелочная тетушка не позволяет мне говорить об этом».
Хуа Цинъин: «…»
Юнь Че быстро принял сидячее положение. С серьёзным лицом он сказал: «Урок тетушки… кхм, старшей верен. В многочисленных слухах и древних записях Бездны никогда не упоминалось существование «колыбели». Неудивительно, что это большой секрет Чистой Земли. Я не должен был спрашивать об этом.»
«Ммммм, я послушаю свою тетю». Хуа Цайли последовала его примеру, кивнув, а затем, прижавшись губами к Юнь Че, сказала очень тихим голосом, чтобы тетя не услышала: «Я тайно расскажу тебе в следующий раз, когда тети не будет рядом».
Хуа Цинъин «~! @#￥%……»
«Эээ…» Юнь Че благоразумно замолчал и перестал задавать вопросы.
Однако в его сердце продолжали бушевать волны.
После долгого раздумья он задал вопрос в глубине своей души: «Ли Суо, сколько знаний о Вечной Небесной Жемчужине ты сохранила?»
Зная, о чем он собирается спросить, Ли Суо прямо ответила: «Они фрагментированы и неполны. Однако можешь быть уверен, что Вечная Небесная Жемчужина просто неспособна достичь абсолютной статичности времени».
Юнь Че слегка нахмурился: «Ты точно уверена?»
Ли Суо ответила: «Вмешательство Вечной Небесной Жемчужины во время происходит только в ее собственном уникальном пространстве, Божественном Царстве Вечной Небесной Жемчужины, где законы времени могут быть сжаты или расширены, что позволяет замедлить или ускорить течение времени по отношению ко внешнему миру».
«Но, несмотря ни на что, даже если законы времени сжаты до предела и в результате время течёт очень медленно, оно всё равно идёт, его нельзя остановить или тем более обратить вспять».
«Потому что неважно, говорим ли мы об остановке времени или об его обратном течении, это всё феномены «обратного» порядка, которые полностью противоречат законам времени. Они не должны существовать и тем более не могут существовать».
Юнь Че на мгновение задумался, но все же сказал: «Но время в мире, действительно, когда-то текло в обратном направлении…»
«Я знаю». Ли Суо не выказала удивления: «Я слышала весь разговор между тобой и Первородным Богом. Она и правда однажды обратила течение времени вспять, чтобы спасти тебя и чтобы создать для тебя «Инструмент Судьбы». Но… это всё же была Первородный Бог, творец всех законов Изначального Хаоса».
«Однако даже Первородный Бог не может пойти против многих установленных ею же законов. Ей пришлось заплатить огромную цену, когда она повернула время вспять».
Юнь Че знал, какова была цена.
«И никто, кроме Первородного Бога, не может «остановить время»».
Руководствуясь своими знаниями о законах времени, Ли Суо говорила весьма категорически, не оставляя пространства для размышлений.
«И все же в Чистой Земле действительно существует «Колыбель», обладающая «пространством абсолютного покоя»». Юнь Че призадумался: «Как ты думаешь, то, что сказала Хуа Цайли, ложь или преувеличение?»
Ли Суо не смогла ответить и долго молчала.
Потрясение в сердце Юнь Че стало еще сильнее.
Ведь эта «Колыбель» на устах Хуа Цайли на самом деле выходила за рамки восприятия Бога Творения.
Даже самый сильный артефакт времени, Вечная Небесная Жемчужина, не был способен на это, так почему же это было возможно в Чистой Земле…
Погодите-ка… Артефакт времени?
«О чем ты подумал?» Ли Суо почувствовала, как зашевелилась его душа.
Юнь Че задумался и ответил: «Ты все еще помнишь «Зеркало Загробного Мира» и «Дьявольскую Жемчужину», о которых Императрица Демонов узнала из древних воспоминаний Души Дьявола Нирваны, прежде чем я ушёл в Бездну?»
«Смутно припоминаю». Ли Суо тихо прошептала: «Но я не могу вспомнить эти названия. Ведь это дьявольские артефакты Расы Дьяволов».
«Их названия не важны». Голос Юнь Че постепенно тяжелел: «Императрица Демонов видела зеркало в воспоминаниях Мо Бэйчэня, и она подозревала, что то, что Император Бездны использовал, чтобы открыть проход в Бездне, было потерянным «Зеркалом Загробного Мира» древней Расы Дьяволов. Однако вместе с «Зеркалом Загробного Мира» была потеряна и «Дьявольская Жемчужина», которая, скорее всего, тоже находится в Бездне».
«Кроме того, исходя из баланса артефактов Расы Богов и Расы Дьяволов, Императрица Демонов решила, что «Дьявольская Жемчужина», скорее всего, является артефактом времени».
Ли Суо поняла, к чему он вёл: «Значит, ты думаешь, что потерянная «Дьявольская Жемчужина» также находится в руках Императора Бездны и с её помощью он создал «Колыбель»?»
После долгого молчания Юнь Че медленно ответил: «Это единственная возможность, о которой я могу думать в данный момент».
Однако…
Вечная Небесная Жемчужина занимала четвертое место среди Великих Небесных Сокровищ
Несмотря на то, что «Дьявольская Жемчужина» была артефактом времени на том же уровне, что и Вечная Небесная Жемчужина, тот факт, что она не была включена в список Семи Великих Небесных Сокровищ, означал, что её сила времени должна была быть слабее, чем у Вечной Небесной Жемчужины.
Даже Вечная Небесная Жемчужина не могла «остановить время», так почему же она могла это сделать?
В это время Ли Суо вдруг неторопливо заговорила: «Если «остановка времени» действительно реальна, то она могла быть реализована только чем-то, что неподвластно законам времени и небесным законам».
«То, что идёт против законов небес, то, что несёт в себе тяжкое табу… обязательно должно иметь высокую цену».
«Цену?» Юнь Че слабо фыркнул: «Император Бездны создалБездны и дожил до наших дней, его власть, статус и репутация находятся на вершине нынешнего мира. Он самое могущественное существо в прошлой и настоящей Бездне. Чистая Земля – это самая настоящая «Страна Чудес» этого мира, так какую же цену ему пришлось заплатить…?»
Его голос резко оборвался.
Три коротких слова прогремели, как гром, в море его души…
То, что появилось давным-давно и что становилось всё сильнее и сильнее, предвещая неумолимый крах Колеса Времени Бездны и неминуемый крах всей Бездны как таковой…
Черный Прилив Времени!
—-
Комментариев 6