Глава 399 •
Эви устроила настоящую резню.
Нет, я знал, что будет настоящая резня, но её устроила моя верная подруга, которая уютно устроилась на моих руках. Совершенно спокойная, словно ничего не происходило, она молча покоилась в моих объятиях, поглядывая по сторонам, пока её подопечные крошили уебанов. Крошили мечами, рвали зубами и топтали, как тыквы на огороде.
Чем глубже я углублялся в палаточный городок, тем больше крови и трупов видел.
— Прекращай поднимать, Эви, побереги силы пока, — сказал я ласково.
— Не пугая меня заботой, — слабо хихикнула Эви.
— Давай заканчивай, нам действительно хватит людей.
Я шёл за Эви всё это время, не сильно полагаясь на её мёртвую гвардию. Мало ли что произойдёт, я-то смогу тут вырезать всё в радиусе километра, а вот её покойники навряд ли. Но помощи не понадобилось, если не считать то, что я теперь её на руках тащу.
Мы шли всё дальше и дальше в то время, как где-то спереди гремела уже новая битва. Я знал, что сделает Констанция — дождётся, когда те сагрятся на наше нападение, и ударит двумя клиньями по вражеской коннице с двух сторон, когда она бросится на подмогу. А там уже вовсю сюда бегут наши солдаты, что так же помогут расправиться с этим войском. Имея такое чудовищное преимущество, чуть ли не в два раза, сейчас враги терпели практически разгромное поражение.
Мы продолжали идти среди трупов, просто не успевая дойти до той самой полосы, где происходил бой, так как она смещалась всё дальше и дальше от нас, по мере продвижения мёртвого войска дальше. Учитывая, что враг был сонным, без брони и неготовым, а наши были бронированными, могли пережить многие критические удары и напали неожиданно, исход боя даже с численным преимуществом с их стороны был уже понятным.
— Пленных брать будем? — поинтересовалась Эви.
— Да, давай, устроим после этого небольшое шоу, чтоб подтолкнуть графов к действию. Только не очень много, а то следить за ними будет сплошной морокой.
— Ясно, — кивнула она.
В итоге я дошёл до места, где сражались наши войска с противником.
К тому моменту уже от города успели прийти войска, чтоб помочь армии мёртвых, которая пусть и неожиданно напала, но была в явном меньшинстве. А теперь враг был практически окружён со всех сторон, и ему просто некуда было деться.
Я шёл с моей маленькой принцессой на руках под проливным дождём, который стеной окружал нас, в темноте глубокого вечера, в чудовищной влажности, что пропитала всю одежду. Среди смятых палаток, оборванных тентов, спальных мешков, тел, что валялись везде, крови, внутренностей. Куда ни глянь, везде была разбросана всякая утварь: кружки, котелки, точильные камни, посуда, одежда, даже несколько книг попадалось. Всё это валялось в грязи, намокшее и испачканное, лишь дополняя атмосферу погрома.
Подойдя поближе к месту действия, я с интересом наблюдал, как противника буквально давят. Мёртвые войны шли, не обращая внимания на удары, и по моим наблюдениям, пока мертвеца убивали, он успевал отобрать как минимум одну жизнь. А учитывая, что они шли кучей, то свалить даже одного голым людям было проблематично.
— Вон Констанция, — кивнула куда-то в бок наша королева мёртвых. Тут разобрать вообще что-то было тяжело, а Эви умудрилась разглядеть подругу ещё на подходе.
Ну зато я знал куда смотреть, чтоб запечатлеть момент, как её конница врезалась в ряды противника, раскидав вражеских солдат в прямом смысле слова. Люди, которые пытались принять её атаку, были буквально смяты клином лошадей, которые без каких-либо проблем прошли вражескую армию насквозь и вышли к нам. Констанция, как истинный герой, возглавляла эту армаду, хотя дуре надо маякнуть, чтоб она держала себя в безопасности.
Я знаю, что фэнтези мир, король идёт впереди атакующей армии и бла-бла-бла, но конченым ебанатом, а вернее, ебанаткой-то не надо быть же. Командира место в центре армии, а лучше в тылу, но никак не в первой волне атакующих. Прорвавшись через врагов и по большей части не рубя их мечом, а затаптывая конями, Констанция отделилась от своих, что-то крикнув, махнув рукой и показав в сторону врагов, после чего подъехала к нам.
— Что с Эвелиной? — был первый же вопрос, который звучал так, словно его продолжением будет «если с ней что-то произошло, я тебе ебласос порву».
— Всё в порядке с Эви, — махнул я головой в стиле «не до этих вопросов сейчас». — Что с потерями?
— Наша конница где-то одну треть или половину потеряла в бою. Про пехоту не знаю, но вроде дела обстоят неплохо, — махнула неопределённо она в сторону.
— Сильно досталось коннице?
— Они хорошо сопротивлялись, но были разбиты, когда подошла пехота с копейщиками. Это кочевники-наёмники. Сейчас, кто остался в живых, разбегаются, но мы взяли пленных.
— Ясно… — кивнул я головой, задумавшись. В принципе, всё прошло очень даже неплохо, так что можно было наконец выдохнуть спокойно. Сейчас осталось добить пехоту и тогда вообще можно будет расслабиться. По крайней мере, в ближайшее время. — И ещё, Констанция, чтоб я тебя больше в первых рядах атакующих не видел. Не хватало, чтоб тебя убили раньше времени.
Я постарался сказать это твёрдым голосом, чтоб показать, насколько это важно, но Констанции что не скажи, сразу в спор лезет. И связано это, естественно, со мной.
— Я как главная… — начала она свою песню, но я сразу пресёк это.
— Ты как главная должна сидеть в тылу и не выглядывать. Никаких бравых атак в лоб. Констанция, ты ваще о чём думаешь?
Если вообще думаешь, естественно.
— Нет! Командир ведёт своих солдат! — гордо приподняла она голову, тряхнув волосами и взглянув на меня сверху вниз, словно на труса. — Я главная и должна…
— Констанция, ты дура? — спросил я в лоб вздохнув. — Просто ответь на вопрос без лишних бравых слов: да или нет.
Она пыжилась, пыжилась, но в конце концов просто буркнула:
— Нет.
— Ты понимаешь, что у тебя дочь там как бы ждёт дома? Нет? Забыла? Я понимаю, что там драйв, адреналин, атака в первом строю и так далее, но бл*, у тя же дочь дома!
— Я ничего не забыла. Но сидеть за спинами…
— И командовать ими самое правильное, — перебил я её. — Воевать есть кому — командовать некому. Ты вообще соображаешь, что будет, если ты умрёшь? Кто возьмёт командование? Бл**ь, даже плевать на командование, Констанция, ты реально умереть хочешь?!
— Я не хочу умереть, но…
— Никаких «но». Я жопу рву, чтоб сохранить жизнь тебе и Эви, чтоб ты смогла жить с дочерью дальше, а ты буквально выбрасываешь все мои усилия на помойку своими поступками. И ради чего? Ради того, чтоб насолить мне? Или хочешь, чтоб я сорвался тебе помогать и попал сам под удар? Хочешь моей смерти, так?
— Я не хочу твоей смерти, Патрик.
— Тогда прекращай это, Констанция. Чо за дебилизм? Чо за упрямство? Ради чего эта показуха?
— Это не показуха!
— А что это за хуйня?! Нахер скакать впереди всех и рисковать своей жизнью?! Рисковать тысячами жизней, потому что они зависят от тебя! Зачем?! Просто ради того, чтоб противоречить мне? Ты серьёзно? Ради этой детской глупости? Констанция, ты уверена, что не дура?
— Да пошёл ты, — бросила она мне, едва не плюнув в мою сторону. — Ты всё сказал, что хотел?
— Приказываю больше никогда не атаковать в передних рядах, Констанция, — ответил я твёрдо. — Если ты не можешь думать головой и побороть своё тупорылое упрямство, тогда я сам сделаю это. А теперь скачи отсюда.
Констанция много чего хотела сказать. И много чего сказала бы: видел, как у неё язык чесался. Однако в ответ я ничего не услышал. Может она и пыхтела что-то, как любила это делать, но шум дождя и битвы перекрывал всё это.
— Она понимает, что ты заботишься о ней, но просто немного на тебя злится, — попыталась оправдать подругу Эви, когда та ускакала к своим. — Просто с тобой она становится упрямой.
Изначально я хотел высказаться более грубо, едва ли не на матах объяснить, куда она должна засунуть своё самомнение, но вряд ли бы это помогло, только бы ухудшило наши и без того сложные отношения. Но даже говоря с ней едва ли не ласково, Констанция всё равно умудрилась насрать мне на голову, несмотря ни на что.
— Нет, Эви, — вздохнул я, — она просто дура. Если человек просто из-за упрямства выбирает вред самому себе, то это тупой человек. Коня хороший, но тупой человек.
— И всё же она тебе дорога.
— Естественно дорога, — не стал юлить я. — Иначе бы я не беспокоился о её жизни.
Ну хоть кто-то понимает, что я своими приказами и подавлениями стараюсь спасти как можно больше жизней, а не просто выёбываюсь. Подчинение — вот залог успеха и возможность спасти как можно больше людей в это трудное время. Коня наверняка понимает это, но она тупая. И бл**ь, клянусь, буду пороть её как кобылу, пока дурь не выйдет из её головы.
И Констанция могла бы засунуть своё самомнение и прислушаться ко мне, а не продолжать просто из-за упрямства заниматься хернёй. Вот же головная боль ходячая… Как будто мне помимо их безопасности не о чём больше волноваться, что за люди такие.
Ещё полчаса боя потребовалось, чтоб полностью закатать ублюдков в асфальт. Хотя в нашем случае корректнее говорить, что в грязь. Практически в говно мордой макнули.
Вражеская армия была разбита в пух и прах, повсюду были наши воины, а мёртвые послушники Эви выстроились в стороне ото всех ровными строями, готовые к переброске уже в другое место на следующие подвиги, которые помогут нам одержать верх в это непростое время.
Эви, немного придя в себя, теперь сама могла передвигаться и сейчас прогуливалась по полю брани около кучи военнопленных, которых быстро запаковывали наши солдаты.
Она ходила с мягкой улыбкой вдоль несчастных, которых вязали за руки верёвками в длинные ряды, одаряя их своим «любящим» взглядом. Она смотрела на них высокомерно, победно, всем видом показывая, что они ебаные насекомые, которым не стоит ждать от будущего ничего хорошего.
Это выглядело так, словно Эви оценивает и любуется трофеями или лутом, который смогла получить после сражения. Примерно так коллекционер смотрит на какую-нибудь вещь. От такой ассоциации мне даже стало немного неуютно, если честно.
Короче, она отыгрывала эту роль на отлично, и мне так кажется, что это Эви нравилась. Или же ей даже отыгрывать ничего не надо было, и это была вторая сторона маленькой милой ведьмочки.
Бедные виновные люди же под её угнетающим и давящим взглядом жались, щемились, пугались и старались не обосраться. И, естественно, не смотреть ей в глаза, словно боясь, что Эви высосет из них душу.
Хотя находились и те, кто осмеливался бросить ей вызов. Дебил всегда найдётся.
Так какой-то смерд, когда она проходила рядом, плюнул ей под ноги и пробормотал:
— Сраная нечисть, будь ты проклята.
Я даже представить не могу, зачем он это сделал и каким надо быть долбоящером, чтоб решиться на такой поступок. Смысл? Показать, что он не такой, как все? Бл**ь, вот же долбоёб; ничего не изменив, он просто подписал себе приговор, так как это Эви просто не могла оставить без внимания. Прямой вызов ей перед всеми. И принять его она должна была творчески и элегантно, чтоб другим засранцам неповадно было.
— Проклята? — улыбнулась она, остановившись и одарив его своей любовью. Да так, что холод даже я почувствовал, чего говорить об обычных людях, некоторые из которых даже обмочились.
Эви даже говорить ничего не надо было, аура делала своё дело куда лучше всяких слов.
— Слава королю! — гаркнул он как-то неуверенно, явно уже жалея, что вообще решил выебнуться. И перед кем? Перед врагом? Перед товарищами? Какой смысл? Ведь мог бы и выжить. Иногда я не понимаю людей, хотя и сам являюсь человеком.
Эви сделала несколько шажков в его сторону, протянула руку и схватила мужика за шею. Вряд ли бы она смогла причинить этому воину какой-либо вред. По крайней мере я так подумал.
И ошибся, недооценив возможности и способности Эви.
На моих глазах мужик начал бледнеть, и словно становиться более худым, как будто Эви высасывала из него все соки. Возможно, так оно и было, так как она сама становилась более яркой и живой, даже не смотря на недостаток маны.
Ещё несколько секунд, и мужик уже начал кряхтеть, став заметно худее. При этом его глаза начали выпирать, раздуваться, кожа рваться, пальцы буквально взрываться, словно переваренные колбаски. Из всех отверстий естественных и не очень текла кровь, и в конечном итоге его глазные яблоки лопнули и из глазниц и ушей начал вываливаться его собственный мозг, словно зубная паста из тюбика.
Это было мерзкое зрелище. Изуродованный труп мужчины упал к её ногам.
Эви стряхнула от крови и мозгов руку и огляделась.
— Мои будущие дети и подчинённые, кто ещё хочет сказать мне что-то? Может ты?
Она шагнула к какому-то худощавому пареньку, который испуганно дёрнулся от неё.
— Нет! Я нет! Я мол…
Но он так и не договорил, так как Эви схватила его за шею и повторила не самый приятный процесс всем на ужас. Все враги стали куда тише и незаметнее, буквально пытаясь вжаться в землю. А Эви оглянулась и пробормотала:
— А знаете что? Пожалуй, я накажу сразу всех!
Она объявила это таким голосом, словно они выиграли джек-пот.
Пленники, которым выпала эта участь, в ужасе ринулись от неё, но были остановлены солдатами в то время, как остальные захваченные наоборот стали тише воды, ниже травы. Это лишь доказывает, что каждого заботит лишь своя шкура, и остальные будут только наблюдать, как их товарищи умирают в муках, вместо того, чтоб принять героически смерть борясь.
Так, поочерёдно подходя к заложникам, она лишала их жизни вот таким кровожадным образом, заставляя мучиться и своим видом вселять страх в остальных. Вскоре пятьдесят человек отправились на тот свет, заставив испуганно смотреть на Эви уже не только врагов, но и наших подчинённых.
Теперь наши солдаты явно перестали видеть в ней милую девушку после такого шоу. Особенно когда одного из пленных изнутри в буквальном смысле слова порвали щупальца, что начали лезть из всех его естественных щелей.
Я конечно многое повидал, но Эви могла посоревноваться в жестокости и извращённости со всем увиденным мной прежде, и не факт, что проиграла бы.
— Это что за пиз**ц, Эви? — тихо спросил я у неё, когда у меня появилась возможность отвести её в сторону. Сейчас наши пленники были ну просто самыми послушными людьми на планете. Бл*, да будь я на их месте, таким же бы стал. — Что за ебаный филиал ада ты устроила там?
— Но… разве я не должна стать их худшим кошмаром, который они будут бояться и за которым пошлют войска? — удивлённо спросила Эви меня.
— Ты должна им казаться, а не являться! — ужаснулся я. — Ты там просто перебила пятьдесят человек. Даже не перебила, а порвала в клочья самыми жуткими методами! Ладно тот, кто плюнул, но остальные?
— Ну… я лишь припугнула их, — пожала она плечами. — Просто немного фантазии…
— Фантазии?! — Бл*, да тебе с такой фантазией лечиться надо!
— Патрик, тебе, наверное, просто непривычно видеть меня такой? — мило спросила она, захлопав глазками. — Что бы ты там не увидел, это было лишь шоу и предназначалось оно для них. Но по-настоящему я всё та же Эви.
Чот я сомневаюсь в этом сейчас. Да и она попала в точку. Хотя «непривычно» было не тем словом, которое я мог применить к своим чувствам. Не раскрывало оно всего ахуя, который овладел мной.
— Я думал, ты там припугнёшь их, но тот фарш, что ты там устроила… Эви, ты всегда такая жестокая с врагами?
А то я уже и не знаю, чего ждать от неё. Она заставила одного из пленников буквально обосраться своими органами.
— Я против насилия, — категорично ответила она. Но после увиденного мне с трудом в это верилось.
— Оно и видно, — кивнул я. — Ты прямо сама гуманность.
— Я лишь припугнула их, — начала Эви оправдываться. — Немного жестокости, чтоб в будущем они боялись что-либо сделать. Провинился один — накажи всех. К тому же ты сам говорил, что слишком много нам не нужно!
— Да, но я рассчитывал на обычное умерщвление, а не на садистские опыты. Поэтому… не могла бы ты немного сбавить темп? Не так жестоко?
— Но разве я не должна быть монстром для них?
— Должна казаться, а не являться. Ты молодец, что напугала всех так и предстала перед ними ожившим кошмаром, однако… не переусердствуй, хорошо? Достаточно просто убить, перерезать глотку или выдавить глаза. Но такое… Особенно когда чувака изнутри сожрали черви…
Да-да, одного из них буквально выжрали изнутри черви.
— Это глисты. У него были глисты. Я просто немного… видоизменила их.
Хуя се… Я невольно потрогал собственный живот, чем вызвал смешок у Эви. Нехороший смешок. Теперь мучиться с кошмарами мне. Эви, я думал что меня можно было назвать монстром со своими пытками, но мне кажется, ты ещё фору дашь мне.
Нет, я знал, что будет настоящая резня, но её устроила моя верная подруга, которая уютно устроилась на моих руках. Совершенно спокойная, словно ничего не происходило, она молча покоилась в моих объятиях, поглядывая по сторонам, пока её подопечные крошили уебанов. Крошили мечами, рвали зубами и топтали, как тыквы на огороде.
Чем глубже я углублялся в палаточный городок, тем больше крови и трупов видел.
— Прекращай поднимать, Эви, побереги силы пока, — сказал я ласково.
— Не пугая меня заботой, — слабо хихикнула Эви.
— Давай заканчивай, нам действительно хватит людей.
Я шёл за Эви всё это время, не сильно полагаясь на её мёртвую гвардию. Мало ли что произойдёт, я-то смогу тут вырезать всё в радиусе километра, а вот её покойники навряд ли. Но помощи не понадобилось, если не считать то, что я теперь её на руках тащу.
Мы шли всё дальше и дальше в то время, как где-то спереди гремела уже новая битва. Я знал, что сделает Констанция — дождётся, когда те сагрятся на наше нападение, и ударит двумя клиньями по вражеской коннице с двух сторон, когда она бросится на подмогу. А там уже вовсю сюда бегут наши солдаты, что так же помогут расправиться с этим войском. Имея такое чудовищное преимущество, чуть ли не в два раза, сейчас враги терпели практически разгромное поражение.
Мы продолжали идти среди трупов, просто не успевая дойти до той самой полосы, где происходил бой, так как она смещалась всё дальше и дальше от нас, по мере продвижения мёртвого войска дальше. Учитывая, что враг был сонным, без брони и неготовым, а наши были бронированными, могли пережить многие критические удары и напали неожиданно, исход боя даже с численным преимуществом с их стороны был уже понятным.
— Пленных брать будем? — поинтересовалась Эви.
— Да, давай, устроим после этого небольшое шоу, чтоб подтолкнуть графов к действию. Только не очень много, а то следить за ними будет сплошной морокой.
— Ясно, — кивнула она.
В итоге я дошёл до места, где сражались наши войска с противником.
К тому моменту уже от города успели прийти войска, чтоб помочь армии мёртвых, которая пусть и неожиданно напала, но была в явном меньшинстве. А теперь враг был практически окружён со всех сторон, и ему просто некуда было деться.
Я шёл с моей маленькой принцессой на руках под проливным дождём, который стеной окружал нас, в темноте глубокого вечера, в чудовищной влажности, что пропитала всю одежду. Среди смятых палаток, оборванных тентов, спальных мешков, тел, что валялись везде, крови, внутренностей. Куда ни глянь, везде была разбросана всякая утварь: кружки, котелки, точильные камни, посуда, одежда, даже несколько книг попадалось. Всё это валялось в грязи, намокшее и испачканное, лишь дополняя атмосферу погрома.
Подойдя поближе к месту действия, я с интересом наблюдал, как противника буквально давят. Мёртвые войны шли, не обращая внимания на удары, и по моим наблюдениям, пока мертвеца убивали, он успевал отобрать как минимум одну жизнь. А учитывая, что они шли кучей, то свалить даже одного голым людям было проблематично.
— Вон Констанция, — кивнула куда-то в бок наша королева мёртвых. Тут разобрать вообще что-то было тяжело, а Эви умудрилась разглядеть подругу ещё на подходе.
Ну зато я знал куда смотреть, чтоб запечатлеть момент, как её конница врезалась в ряды противника, раскидав вражеских солдат в прямом смысле слова. Люди, которые пытались принять её атаку, были буквально смяты клином лошадей, которые без каких-либо проблем прошли вражескую армию насквозь и вышли к нам. Констанция, как истинный герой, возглавляла эту армаду, хотя дуре надо маякнуть, чтоб она держала себя в безопасности.
Я знаю, что фэнтези мир, король идёт впереди атакующей армии и бла-бла-бла, но конченым ебанатом, а вернее, ебанаткой-то не надо быть же. Командира место в центре армии, а лучше в тылу, но никак не в первой волне атакующих. Прорвавшись через врагов и по большей части не рубя их мечом, а затаптывая конями, Констанция отделилась от своих, что-то крикнув, махнув рукой и показав в сторону врагов, после чего подъехала к нам.
— Что с Эвелиной? — был первый же вопрос, который звучал так, словно его продолжением будет «если с ней что-то произошло, я тебе ебласос порву».
— Всё в порядке с Эви, — махнул я головой в стиле «не до этих вопросов сейчас». — Что с потерями?
— Наша конница где-то одну треть или половину потеряла в бою. Про пехоту не знаю, но вроде дела обстоят неплохо, — махнула неопределённо она в сторону.
— Сильно досталось коннице?
— Они хорошо сопротивлялись, но были разбиты, когда подошла пехота с копейщиками. Это кочевники-наёмники. Сейчас, кто остался в живых, разбегаются, но мы взяли пленных.
— Ясно… — кивнул я головой, задумавшись. В принципе, всё прошло очень даже неплохо, так что можно было наконец выдохнуть спокойно. Сейчас осталось добить пехоту и тогда вообще можно будет расслабиться. По крайней мере, в ближайшее время. — И ещё, Констанция, чтоб я тебя больше в первых рядах атакующих не видел. Не хватало, чтоб тебя убили раньше времени.
Я постарался сказать это твёрдым голосом, чтоб показать, насколько это важно, но Констанции что не скажи, сразу в спор лезет. И связано это, естественно, со мной.
— Я как главная… — начала она свою песню, но я сразу пресёк это.
— Ты как главная должна сидеть в тылу и не выглядывать. Никаких бравых атак в лоб. Констанция, ты ваще о чём думаешь?
Если вообще думаешь, естественно.
— Нет! Командир ведёт своих солдат! — гордо приподняла она голову, тряхнув волосами и взглянув на меня сверху вниз, словно на труса. — Я главная и должна…
— Констанция, ты дура? — спросил я в лоб вздохнув. — Просто ответь на вопрос без лишних бравых слов: да или нет.
Она пыжилась, пыжилась, но в конце концов просто буркнула:
— Нет.
— Ты понимаешь, что у тебя дочь там как бы ждёт дома? Нет? Забыла? Я понимаю, что там драйв, адреналин, атака в первом строю и так далее, но бл*, у тя же дочь дома!
— Я ничего не забыла. Но сидеть за спинами…
— И командовать ими самое правильное, — перебил я её. — Воевать есть кому — командовать некому. Ты вообще соображаешь, что будет, если ты умрёшь? Кто возьмёт командование? Бл**ь, даже плевать на командование, Констанция, ты реально умереть хочешь?!
— Я не хочу умереть, но…
— Никаких «но». Я жопу рву, чтоб сохранить жизнь тебе и Эви, чтоб ты смогла жить с дочерью дальше, а ты буквально выбрасываешь все мои усилия на помойку своими поступками. И ради чего? Ради того, чтоб насолить мне? Или хочешь, чтоб я сорвался тебе помогать и попал сам под удар? Хочешь моей смерти, так?
— Я не хочу твоей смерти, Патрик.
— Тогда прекращай это, Констанция. Чо за дебилизм? Чо за упрямство? Ради чего эта показуха?
— Это не показуха!
— А что это за хуйня?! Нахер скакать впереди всех и рисковать своей жизнью?! Рисковать тысячами жизней, потому что они зависят от тебя! Зачем?! Просто ради того, чтоб противоречить мне? Ты серьёзно? Ради этой детской глупости? Констанция, ты уверена, что не дура?
— Да пошёл ты, — бросила она мне, едва не плюнув в мою сторону. — Ты всё сказал, что хотел?
— Приказываю больше никогда не атаковать в передних рядах, Констанция, — ответил я твёрдо. — Если ты не можешь думать головой и побороть своё тупорылое упрямство, тогда я сам сделаю это. А теперь скачи отсюда.
Констанция много чего хотела сказать. И много чего сказала бы: видел, как у неё язык чесался. Однако в ответ я ничего не услышал. Может она и пыхтела что-то, как любила это делать, но шум дождя и битвы перекрывал всё это.
— Она понимает, что ты заботишься о ней, но просто немного на тебя злится, — попыталась оправдать подругу Эви, когда та ускакала к своим. — Просто с тобой она становится упрямой.
Изначально я хотел высказаться более грубо, едва ли не на матах объяснить, куда она должна засунуть своё самомнение, но вряд ли бы это помогло, только бы ухудшило наши и без того сложные отношения. Но даже говоря с ней едва ли не ласково, Констанция всё равно умудрилась насрать мне на голову, несмотря ни на что.
— Нет, Эви, — вздохнул я, — она просто дура. Если человек просто из-за упрямства выбирает вред самому себе, то это тупой человек. Коня хороший, но тупой человек.
— И всё же она тебе дорога.
— Естественно дорога, — не стал юлить я. — Иначе бы я не беспокоился о её жизни.
И Констанция могла бы засунуть своё самомнение и прислушаться ко мне, а не продолжать просто из-за упрямства заниматься хернёй. Вот же головная боль ходячая… Как будто мне помимо их безопасности не о чём больше волноваться, что за люди такие.
Ещё полчаса боя потребовалось, чтоб полностью закатать ублюдков в асфальт. Хотя в нашем случае корректнее говорить, что в грязь. Практически в говно мордой макнули.
Вражеская армия была разбита в пух и прах, повсюду были наши воины, а мёртвые послушники Эви выстроились в стороне ото всех ровными строями, готовые к переброске уже в другое место на следующие подвиги, которые помогут нам одержать верх в это непростое время.
Эви, немного придя в себя, теперь сама могла передвигаться и сейчас прогуливалась по полю брани около кучи военнопленных, которых быстро запаковывали наши солдаты.
Она ходила с мягкой улыбкой вдоль несчастных, которых вязали за руки верёвками в длинные ряды, одаряя их своим «любящим» взглядом. Она смотрела на них высокомерно, победно, всем видом показывая, что они ебаные насекомые, которым не стоит ждать от будущего ничего хорошего.
Это выглядело так, словно Эви оценивает и любуется трофеями или лутом, который смогла получить после сражения. Примерно так коллекционер смотрит на какую-нибудь вещь. От такой ассоциации мне даже стало немного неуютно, если честно.
Короче, она отыгрывала эту роль на отлично, и мне так кажется, что это Эви нравилась. Или же ей даже отыгрывать ничего не надо было, и это была вторая сторона маленькой милой ведьмочки.
Бедные виновные люди же под её угнетающим и давящим взглядом жались, щемились, пугались и старались не обосраться. И, естественно, не смотреть ей в глаза, словно боясь, что Эви высосет из них душу.
Хотя находились и те, кто осмеливался бросить ей вызов. Дебил всегда найдётся.
Так какой-то смерд, когда она проходила рядом, плюнул ей под ноги и пробормотал:
— Сраная нечисть, будь ты проклята.
Я даже представить не могу, зачем он это сделал и каким надо быть долбоящером, чтоб решиться на такой поступок. Смысл? Показать, что он не такой, как все? Бл**ь, вот же долбоёб; ничего не изменив, он просто подписал себе приговор, так как это Эви просто не могла оставить без внимания. Прямой вызов ей перед всеми. И принять его она должна была творчески и элегантно, чтоб другим засранцам неповадно было.
— Проклята? — улыбнулась она, остановившись и одарив его своей любовью. Да так, что холод даже я почувствовал, чего говорить об обычных людях, некоторые из которых даже обмочились.
Эви даже говорить ничего не надо было, аура делала своё дело куда лучше всяких слов.
— Слава королю! — гаркнул он как-то неуверенно, явно уже жалея, что вообще решил выебнуться. И перед кем? Перед врагом? Перед товарищами? Какой смысл? Ведь мог бы и выжить. Иногда я не понимаю людей, хотя и сам являюсь человеком.
Эви сделала несколько шажков в его сторону, протянула руку и схватила мужика за шею. Вряд ли бы она смогла причинить этому воину какой-либо вред. По крайней мере я так подумал.
И ошибся, недооценив возможности и способности Эви.
На моих глазах мужик начал бледнеть, и словно становиться более худым, как будто Эви высасывала из него все соки. Возможно, так оно и было, так как она сама становилась более яркой и живой, даже не смотря на недостаток маны.
Ещё несколько секунд, и мужик уже начал кряхтеть, став заметно худее. При этом его глаза начали выпирать, раздуваться, кожа рваться, пальцы буквально взрываться, словно переваренные колбаски. Из всех отверстий естественных и не очень текла кровь, и в конечном итоге его глазные яблоки лопнули и из глазниц и ушей начал вываливаться его собственный мозг, словно зубная паста из тюбика.
Это было мерзкое зрелище. Изуродованный труп мужчины упал к её ногам.
Эви стряхнула от крови и мозгов руку и огляделась.
— Мои будущие дети и подчинённые, кто ещё хочет сказать мне что-то? Может ты?
Она шагнула к какому-то худощавому пареньку, который испуганно дёрнулся от неё.
— Нет! Я нет! Я мол…
Но он так и не договорил, так как Эви схватила его за шею и повторила не самый приятный процесс всем на ужас. Все враги стали куда тише и незаметнее, буквально пытаясь вжаться в землю. А Эви оглянулась и пробормотала:
— А знаете что? Пожалуй, я накажу сразу всех!
Она объявила это таким голосом, словно они выиграли джек-пот.
Пленники, которым выпала эта участь, в ужасе ринулись от неё, но были остановлены солдатами в то время, как остальные захваченные наоборот стали тише воды, ниже травы. Это лишь доказывает, что каждого заботит лишь своя шкура, и остальные будут только наблюдать, как их товарищи умирают в муках, вместо того, чтоб принять героически смерть борясь.
Так, поочерёдно подходя к заложникам, она лишала их жизни вот таким кровожадным образом, заставляя мучиться и своим видом вселять страх в остальных. Вскоре пятьдесят человек отправились на тот свет, заставив испуганно смотреть на Эви уже не только врагов, но и наших подчинённых.
Теперь наши солдаты явно перестали видеть в ней милую девушку после такого шоу. Особенно когда одного из пленных изнутри в буквальном смысле слова порвали щупальца, что начали лезть из всех его естественных щелей.
Я конечно многое повидал, но Эви могла посоревноваться в жестокости и извращённости со всем увиденным мной прежде, и не факт, что проиграла бы.
— Это что за пиз**ц, Эви? — тихо спросил я у неё, когда у меня появилась возможность отвести её в сторону. Сейчас наши пленники были ну просто самыми послушными людьми на планете. Бл*, да будь я на их месте, таким же бы стал. — Что за ебаный филиал ада ты устроила там?
— Но… разве я не должна стать их худшим кошмаром, который они будут бояться и за которым пошлют войска? — удивлённо спросила Эви меня.
— Ты должна им казаться, а не являться! — ужаснулся я. — Ты там просто перебила пятьдесят человек. Даже не перебила, а порвала в клочья самыми жуткими методами! Ладно тот, кто плюнул, но остальные?
— Ну… я лишь припугнула их, — пожала она плечами. — Просто немного фантазии…
— Фантазии?! — Бл*, да тебе с такой фантазией лечиться надо!
— Патрик, тебе, наверное, просто непривычно видеть меня такой? — мило спросила она, захлопав глазками. — Что бы ты там не увидел, это было лишь шоу и предназначалось оно для них. Но по-настоящему я всё та же Эви.
Чот я сомневаюсь в этом сейчас. Да и она попала в точку. Хотя «непривычно» было не тем словом, которое я мог применить к своим чувствам. Не раскрывало оно всего ахуя, который овладел мной.
— Я думал, ты там припугнёшь их, но тот фарш, что ты там устроила… Эви, ты всегда такая жестокая с врагами?
А то я уже и не знаю, чего ждать от неё. Она заставила одного из пленников буквально обосраться своими органами.
— Я против насилия, — категорично ответила она. Но после увиденного мне с трудом в это верилось.
— Оно и видно, — кивнул я. — Ты прямо сама гуманность.
— Я лишь припугнула их, — начала Эви оправдываться. — Немного жестокости, чтоб в будущем они боялись что-либо сделать. Провинился один — накажи всех. К тому же ты сам говорил, что слишком много нам не нужно!
— Да, но я рассчитывал на обычное умерщвление, а не на садистские опыты. Поэтому… не могла бы ты немного сбавить темп? Не так жестоко?
— Но разве я не должна быть монстром для них?
— Должна казаться, а не являться. Ты молодец, что напугала всех так и предстала перед ними ожившим кошмаром, однако… не переусердствуй, хорошо? Достаточно просто убить, перерезать глотку или выдавить глаза. Но такое… Особенно когда чувака изнутри сожрали черви…
Да-да, одного из них буквально выжрали изнутри черви.
— Это глисты. У него были глисты. Я просто немного… видоизменила их.
Хуя се… Я невольно потрогал собственный живот, чем вызвал смешок у Эви. Нехороший смешок. Теперь мучиться с кошмарами мне. Эви, я думал что меня можно было назвать монстром со своими пытками, но мне кажется, ты ещё фору дашь мне.
Закладка
Комментариев 12