Глава 298

Мир, где мне не рады

Императорский дворец. Огромное сооружение, которое было похоже на запретный город и заслуживало попасть в ЮНЕСКО.

До моего прихода, естественно. Но я торжественно клянусь, что сделаю всё, чтоб этот дворец устоял.

Однако то, как он был выстроен, усложняло мою задачу в несколько раз.

Во-первых, он располагался на краю плато. С одной стороны его защищало естественное ущелье, с другой стена, что отхапывала такую неплохую территорию с два или три футбольных поля перед ним. То есть, мало того, что надо преодолеть стену, так ещё и добежать до дворца, а там вся территория наверняка кишит охраной.

Вторая проблема — где отстроен сам дворец. Судя по тому, что я отсюда вижу, добрые две трети его находятся вообще над ущельем. Скорее всего, как и говорила Юи, он стоял на подпорках. Это значит, что пробраться с тыла туда будет если не невозможно, то очень сложно.

— Да уж… — я ещё раз окинул взглядом плато.

Восток — дом Юи и Юми на склоне.

Запад — ущелье с мостом.

Север — ущелье и дворец.

Юг… ну отсюда мы пришли так-то.

И в центре столица, большая красивая столица, в которую нам заходить не обязательно. Вообще я до последнего надеялся, что я и Юи вместе проберёмся на территорию дворца, где я уже её и обезврежу. Но видимо она решила меня опередить.

Блин, сраный пистолет, если бы не он, я бы успел ей коленки то отстрелить, чтоб всю жизнь хромала потом! Она, наверное, вытащила его ещё в том мире, когда в кузов пикапа заглядывала! Аж зло берёт…

Я точно сломаю ей руки и ноги за это, а вот насчёт убийства надо подумать. Пока ещё не решил окончательно вопрос, убивать или нет, так как вроде как и влюблена, хотя от наказания это её не спасёт. И Юми ей не поможет.

А для начала надо добраться до неё.

Сейчас вопрос стоял так: куда топать? За своими или сразу за Юи и Юми? Мои, как я понял, сейчас окапались в доме Юми и Юи. Если возьму их, то получу преимущество в численности.

Однако Юи ушла именно сейчас, следовательно, что-то происходит. Что может происходить? Верно, свадьба. А значит я могу не успеть на неё. Я и так просидел хрен знает сколько на дереве, а сейчас ещё топать к своим, потом с ними возвращаться… А половина не умеет наверняка обращаться… Да чего там, вообще никто из них не умеет обращаться с современным оружием. А я и армия и всё-всё-всё в одном лице.

Значит едем сразу ко дворцу.

— ЛиАЗ, я хочу тебя попросить. Подкинь до того дворца, — указал я пальцем на него. — Высади меня чуток в стороне от него, чтоб меня не достали раньше времени. После этого я хочу, чтоб ты помог мне в кое-чём.

ЛиАЗ недовольно затарахтел.

— Да, именно в этом. Прости, что прошу, но мне нужна помощь. И боюсь, что с тобой мне будет куда легче, чем без тебя.

Легче сказать, что ЛиАЗ мне не высказал, чем перечислить всё, что я услышал от него в свой адрес. Не скажу, что со всем этим я был абсолютно согласен, однако пришлось весь этот рокотоный понос выслушать, так как выхода как такового не имелось. Сейчас пошли его на**й или скажи чего плохого, вообще уедет. А мне ух как нужна была помощь. Не то чтобы критично, но такая точно не помешает.

Поэтому я проявил чудеса выдержки, узнав о себе много чего нового. Ведь какая разница, что ты делаешь, если в конечном итоге самым важным является, добился ты своего или нет. Вот я добился. И через пол часа уже ехал на автобусе в сторону дворца, объезжая город по кругу. В нём нам делать пока было нечего.

Пока автобус мирно тарахтел двигателем, я готовился к небольшому столкновению.

И взрывчатку подготовил, и провода, гранаты сколько смог забрал, пистолеты по карманам рассовал, а те, что не вместились, оставил в тележке. Там же лежали патроны, РПГ-7, ленты от пулемётов, магазины от автоматов (набрал именно магазинов, чтоб сразу заряжать, а не запихивать в обойму патроны) и много всякой полезной мелочи.

Вопрос был лишь в том, прорываться мне туда или же они сами выйдут ко мне.

— Ну что, ЛиАЗ, готов? — спросил я, перезарядив пулемёт. — Помолимся, чтоб всё прошло хорошо.

Тот недовольно что-то буркнул.

— Ну вот всегда ты так, хоть бы раз поддержал, — вздохнул я, глядя вперёд.

Перед нами продолжали расти стены дворца.

Это была древняя традиция, что брала свои начала ещё когда не было в это мире никакой системы, всенаполняющей магии и странных извращённых, словно порождённых больным воображением, вещей. Настолько же старая, сколько существовала сама Горная Империя. Возможно только такие традиции и помогали сохранить империи свою первозданность, и из-за этого она практически не изменилась с того момента, как мир сдвинулся не только с места, но и мозгами.

Свадьба. Древний обряд, что брал свои начала в далёком прошлом.

Начинаясь с самого утра, он шёл до самого вечера и, казалось, был создан не столько для празднеств, сколько для испытания выдержки самих молодожёнов. Тот, кто не был настроен серьёзно и решительно, вряд ли смог бы пройти такое. Это была полоса препятствий, что могла отбить желание жениться и выходить замуж повторно. Не только своей сложностью, но и тем, что можно было случайно помереть.

До самой заключительной части, клятвы, что давалась перед древними духами, обитающими здесь, и императором, который одобрял союз и передавал власть, надо было отсидеть на одном месте добрых пять часов не двигаясь. Муж и жена восседали на стульях в пустом огромном церемониальном зале, чтоб таким образом каждый имел возможность подойти и высказать свои поздравления в адрес будущей императрицы и императора.

Дальше шли странные танцы или, как их называли люди, танцы птиц, где молодожёнам предстояло на протяжении часа танцевать. Танец был не менее странный, чем сама горная империя — будущие молодожёны переходили с точки на точку, словно вышагивали какой-то маршрут, стараясь это делать грациозно, слегка приподняв руки в стороны подобно крыльям.

Многие мечтали исполнить этот танец. Но немногие понимали, что это такое. Оттого не представляли, какой это был ад наяву. Возможно потому эта традиция и сохранилась только здесь, среди знати, так как в полном свадебном комплекте на протяжении часа мог танцевать не каждый. Многие девушки, а иногда парни не выдерживали того, насколько было жарко в костюмах, и теряли сознание.

Немного о костюмах — эта была основная причина трудности прохождения брачного обряда. Девушку облачали в многослойное одеяние белого цвета. Выглядело это так, словно на неё надевали целых пять утеплённых толстенных кимоно, каждая из которых была не самой лёгкой ношей, а вместе так вообще могли посоревноваться с бронёй рыцарей. Толстые, добротные, девушку можно было выбросить на улицу зимой, и она бы могла спокойно спать, не боясь замёрзнуть.

Девушку одевали, после чего перевязывали, чтоб такой наряд плотно держался, надевали сапоги и перчатки. Помимо всего прочего её обвешивали всевозможными украшениями, оберегами и прочими безделушками. Чем больше, тем дороже девушка. Несложно представить, какой якорь висел у будущей императрицы на шее.

А ещё дева должна быть бледнолицей. Потому ей накладывали толстый слой штукатурки, из-за чего девушка оказывалась законсервированной. После всего этого на голове ей делали добротный тюрбан, высотой чуть ли не с две головы самой девушки, который сам весил немало. Несложно представить, какая температура была внутри такого кокона, и почему от традиции танцевать час отказались практически все. Казалось, что таким способом пытались отпугнуть молодых людей от свадьбы.

Парню везло не меньше. Добротный поддоспешник по толщине не уступающий нарядам девушки, а поверх него броня. Старая, добротная, толстая, которую могла не взять даже пуля. Уже никто и не помнил, был создан он для войны или же для того, чтоб убить будущего мужа до того, как он попортит свою будущую жену. Про катану, которая являлась главным атрибутом и показывала статус мужчины никто тоже не забывал. Однако вытащить её в таком наряде, не говоря о том, чтобы размахивать ей вообще речи не было. Нужно было быть настоящим монстром, чтоб воевать в такой экипировке.

После танца в таких прекрасных нарядах они вновь должны были отсидеть до самого вечера за праздничным ковром. Нет, не столом, кушать могли все только после обряда. Именно ковром.

Здесь все сидели на огромном ковре, в центре которого восседали будущие муж и жена. Все остальные гости сидели на ковре на коленках по краям, разговаривая, поздравляя друг друга, поздравляя молодожёнов и просто общаясь. Опять же, молодожёны должны были сидеть неподвижно и тихо.

Воодушевлённый, но не громкий гул стоял в помещении, пока молодожёнов не отправляли в главный зал…

Стоять ещё час.

Это для того, чтоб будущие молодожёны успели подумать о своём решении и передумать. Словно до этого, находясь в своих скафандрах, они могли не успеть этого сделать. Словно такой жестокий отбор до этого не являлся основанием для решения, что оба действительно настроены серьёзно.

Ирония судьбы в том, что это никак не могло решить проблему, когда одного вынуждали выйти замуж или жениться на другом.

Потому Юми, копия своей сестры, сейчас стояла в центре огромнейшего зала рядом со своим новым мужем, что был подсунут к ней теми, кого она считала союзниками. В абсолютной тишине ей ещё предстояло простоять как минимум около получаса, прежде чем его духовенство, жрец и отец их, что стоял перед ними, скажет, что они дали своё согласие на добровольное произношение клятвы заключения брака перед духами.

Раньше жрец нравился ей, она считала его хорошим человеком. Она помнила, как тепло он относился к ней и её сестре, когда они были детьми, прощая шалости, что не простили бы родители. Она верила в то, что им движет только вера и добродетель. Как оказалось, вера спокойно идёт рука об руку с властью и деньгами, сливаясь с ними так сильно, что отличить иногда бывает их очень сложно.

Они стояли в абсолютной тишине. Никто не двигался, никто не говорил. В огромнейшем зале было настолько тихо, что, если закрыть глаза, могло показаться, что никого и нет. Словно все были статуями, одетыми в торжественные одежды.

В конце концов, то, о чём говорил ей Мэйн, оказалось правдой. Это ничем хорошим не кончилось. Честь, добродетель, верность… пустые звуки и громкие слова, чтоб пустить пыль в глаза. Она ничего не держала, но держали её. И её с сестрой поездка в королевство была лишь случайностью, которую они допустили. Стоило ей вернуться обратно, как больше таких случайностей никто допускать не собирался.

Кто говорит, что не бывает безвыходных ситуаций, тот просто ни разу не был в них.

Кто знает, как бы всё обернулось, будь сейчас Мэйн здесь. Успей он скрытно добраться до дворца и, избегая всех этих церемоний, успей они дать клятву при духах, всё могло бы быть иначе. Даже император не так был важен, как сама клятва перед древнейшими. А после заключения союза даже при всём желании никто не смог бы ничего сделать.

Но Мэйна нет, есть только она, одетая в свадебный наряд, есть её новый муж, одетый в свой свадебный наряд, и множество гостей, что собрались здесь проследить за церемонией. А ещё сорок человек, что сопровождали её, и теперь находятся в осаде, не смея выйти наружу, в её родовом дворце. Своеобразная тюрьма для чужаков с далёких земель. Был ультиматум, что или она сама добровольно пойдёт за ними, или они сами войдут и заберут её, но убьют всех остальных от мала до велика.

И именно из-за угрозы Юми стоит здесь. И именно из-за этого, возможно, чужаки ещё живы, хоть и окружены людьми родов великих, чьи главы стоят в этом зале, чтоб проследить за всем лично. Мало ли что могли устроить в этот день другие рода, что были не согласны с этим решением.

Сейчас все уже были уверены в своей победе. Чужаки охраняются и носа не смогут высунуть из её родового дворца. Личные родовые миниармии выстроились рядами, защищая это место так, что их врагам оставалось только с бессильной злобой наблюдать за своим проигрышем. Её бывшие союзники могли бы держать оборону сутками.

Потому, даже вырвись та группа из осады её дома каким-то чудом, она бы не смогла пробиться сюда и спасти Юми. С того самого момента, как они оказались в её доме, вопрос, кто получит власть над ней, был уже решённым.

Что касается их тёмной предводительницы, то стоило ей увидеть, что её хозяин умер, как она впала в уныние. Уныние, близкое к апатии, словно вместе с ним умер её смысл жить дальше. Она ещё некоторое время правила группой, пока они не добрались до дома Юми, после чего совсем затухла. Хотя казалось, что где-то внутри неё ещё кипела ярость, которая могла вырваться в любую секунду, дай ей нужный импульс.

Однако Юми не унывала. Даже в такой ситуации она смотрела на всё положительно. Старалась смотреть. Ведь при всём ужасе ситуации она знала, что её сестра жива. Она чувствовала, её тянуло к своей копии, стоило Юми этого просто захотеть. Её враги сказали, что загнали их в угол и уничтожили, но это была не правда. Ведь если жива Юи, то жив и Мэйн. Однако достучаться с этой информацией до тёмной девы она не успела.

Хотя это и не важно. Куда важнее, успеет ли он добраться до сюда. Ведь, если верить тому, что она слышала от других, он был воплощением разрушения, создавая хаос на ровном месте. Потому, появись он здесь…

Где-то вдалеке послышался хлопок, прерывая её мысли. Громкий звонкий хлопок, который разбавил атмосферу замершего времени в этом зале. Пусть никто не сказал ни слова, однако тишина была разрушена шуршанием множества одежд, оттого что все начали озадаченно переглядываться. Юми слегка напряглась. Ей показалось или взрыв действительно был?

Через пару секунд слабенькая ударная волна ворвалось в зал через окна с улицы, прошлась по нему заставляя едва заметно вибрировать люстры и стекло в окнах.

Вслед за взрывом послышались очень быстрые хлопки, словно кто-то очень быстро отбивал дробь по металлу.

В зале стало больше шума, в воздухе почувствовалось напряжение. Люди даже осмелились шептаться. Но никто даже не подозревал, насколько всё стало из «всё хорошо» в «всё безнадёжно». Не подозревал, пока тревога не огласила дворец.

Тишину разрушил громогласно звон колокола. Громкий, пробирающий до костей и заставляющий вибрировать не только люстры, но и сам дворец, он оглашал своим громким звонким грохотом тревогу. Исполинский колокол, что молчал веками, запел свою песнь тревоги, оповещая всех о нападении в то время, как на улице продолжало что-то стрекотать. Стрекотать с жутковатой постоянностью.

На мгновение этот стрекот заглох. Едва прошло десять секунд, как взрыв прогремел уже где-то сверху. Громкий, мощный, оглушающий, заставляющий подпрыгнуть на месте от испуга. Люстры зазвенели цепями, стёкла завибрировали, как завибрировало и всё здание. Звон колокола тут же оборвался. Было слышно, как что-то рушится, как гремит колокол, падая вниз, как сотрясается дворец. Видимо обрушилась сигнальная башня.

Тревога, постепенно перерастающая в панику, усилилась. Теперь уже никто не стоял на месте. Все дружным потоком начали двигаться подальше от входных ворот с улицы в этот зал. Уходили через боковые двери, растекались по щелям, заставляя пустеть зал с удивительной скоростью, толкаясь и шумя от испуга.

Несколько человек попытались увести и Юми, но она не двинулась места. На кончиках её пальцев недобро блеснули молнии, заставляя её «спасителей» отшатнуться. Она была известна как хороший маг и ни у кого не было сомнений, что убить магией для неё так же просто, как и вдохнуть. Ведь что из неё, что из сестры-близнеца в первую очередь готовили убийц, и в этом деле они преуспели.

— Кто тронет меня, тот смертью бесславною падёт, — спокойно произнесла она, сбросив другой рукой со своей головы этот огромный неудобный тяжёлый тюрбан.

«Спасители», отнюдь не воины, переглянулись и сошлись во мнении, что лучше её не трогать. И между попытками утащить её и спастись самим их выбор пал на второе. Они вместе с остальными живым потоком растеклись по залу, словно вода, которая вытекает через дырявое ведро.

Через несколько минут никого кроме Юми в зале уже не было.

Она стояла в одиночестве, гордо подняв голову, сбросив с себя эти толстые кимоно, украшения и всё то, что ей мешало, пока не осталась в такой накидке, что надевали на голое тело под свадебный наряд. Она смотрела на дверь, уже понимая, кто к ней идёт, с боем пробиваясь через сотни врагов.

И даже не подозревая, что совершенно другой человек крадётся к ней с совершенно противоположными намерениями.

Гонка двух таких похожих, но таких разных людей, где главным призом станет жизнь самой Юми, началась.