Глава 26 •
Сборы не заняли у меня много времени.
Для себя я взял следующее: чей-то неплохой кожаный костюм с железными вставками, уже знакомый плащ того убийцы и один плащ, который был на зомбяшке, шарф на страшную рожу, охотничий нож, лёгкий меч, что нашёлся здесь с ножнами.
Потом забрал свою сумку вместе с телефоном и зарядкой, пустой кошелёк (фемка сказала, что деньги и драгоценности были изъяты), надыбал здесь аналог зажигалки — огниво с колёсиком, что нехило выбивало искры, две фляги, книгу для начинающих в магии, топорик, набор всяких ниток и какие-то тряпки.
Потом запасся для того, кто остался. Походную сумку, броню, щит, два меча, два кинжала, остроконечную шляпу, порванное платье зомбяши и одежду под броню, в которую мог бы влезть как дядя Боря, так и Грунд. Хрен знает, кто остался, но эти вещи подойдут любому.
Всё это я засунул в большой кожаный баул и заставил фемку туда же бросить броню стражи.
— Так, а теперь говори, где у вас тут изъятое золото складируют.
— Мы его сразу отдаём в банк государства, — как-то самодовольно ответила она.
— Будешь так отвечать, заставлю сделать мне минет, — так же ответил я, наблюдая за её вполне очевидной реакцией. И нет, не стеснения, а отвращения. — И не ври мне, что вы после каждого изымания тащите их в банк. Наверняка где-то должны храниться, пока не сдадите.
Она скривилась от неудовольствия и повела меня по тёмным узким коридорам во вторую кладовую. А вот там нас уже ждал стражник.
— Госпожа Констанция, вы что-то хотели? — поднялся он и отдал честь.
— Отнести золото в банк, — спокойно сказала она.
— Эм… Ну… Вы же знаете, правила… Только раз в неделю и под присмотром казначея тюрьмы.
Понятно. Значит, всё так просто не пройдёт. Я тут же вложил силы и выдал приказ:
— Приказываю убить его.
Не прошло и секунды, а тот уже удивлённо хлопал глазами на такую же удивлённую Констанцию, которая воткнула ему меч в горло.
Ещё секунда, и она выдернула его, солдат с грохотом упал на пол, булькая и истекая кровью.
— Ты! — прошипела она. — Как ты посмел заставить сделать меня такое?!
— Это твои проблемы, не можешь обмануть, будем идти напролом. Хотя тебе обманывать не привыкать: сказала, что отпустишь, но сама тупо забила и оставила меня сходить с ума. Был бы я не антигероем, а обычным человеком, так бы и бросила там.
— Хорошо, что я не отпустила такую мразь.
— Сейчас ты довыёживаешься и будешь отсасывать у этой мрази, — бросил я. — И если бы ты меня отпустила, ничего этого не было. Это последствия твоего обмана. А теперь приказываю, шевели задницей и доставай золото.
Она послушалась без сопротивления и подошла к сейфу, что стоял за спиной мертвеца. Сняла ключ с покойника и открыла дверцу. В итоге нашей добычей стало всего двадцать семь золотых, шесть серебряных, тринадцать бронзовых. Очень негусто, если учесть, сколько было до этого. Придётся собирать своё состояние заново.
— Ладно, валим отсюда.
Заперев за собой дверь, мы двинули по направлению к узникам, ожидающим смертной казни. Однако повела она меня не вниз, где я сидел до этого, а наверх.
— Почему не вниз?
— Внизу сидят уголовники. А смертники ждут своей участи в крепости, которая находится над этой системой.
Мы вновь вышли к винтовой лестнице и стали подниматься наверх. Хочу сказать, что это было нелегко, особенно в металлической броне, что трёт кожу. Я сглупил, надо было одеть под неё кожаную броню, но теперь поздно, придётся ждать места, где можно переодеться.
После этой сраной винтовой лестницы нас ждала обычная лестница. Не везёт, так не везёт. И вообще, я не помню, чтоб так глубоко спускался под землю. Стоп, я вообще ничего особо не помню про тот момент, только коридоры и коридоры. Поднимаясь по каменным добротным ступеням, я вместе с моей временной напарницей наконец достиг самого верха.
Мы оказались в круглой комнате с одной единственной добротной деревянной дверью и множеством бойниц, через которые виднелось ничего.
— Двигай давай, — поторопил я фемку.
Она нехотя толкнула дверь, и мы оказались на широкой стене. Одинокая луна среди россыпи ярких звёзд ярко освещала всю округу, да так, что даже факелов не требовалось особо. Прохладный ночной ветерок гулял по стене и очень приятно остужал тело после чудовищного подъёма в латах по ступеням.
После небольшого осмотра местности я примерно понял, где мы находимся. Это была довольно широкая стена данной тюрьмы, что шла дальше к такой же башне. От той башни стена шла к следующей, и так далее. Таким образом здесь получалась квадратная классическая крепость с четырьмя башнями.
Около одной из стен я видел большое каменное строение в виде маленького низкого замка без шпилей. В другой стене были видны ворота, что в данный момент были закрыты.
Навскидку высота стены была около десяти метров. Я подошёл к зубцам с бойницами и огляделся. Это был всё тот же город, в который мы пришли. Внизу шли улицы, чуть дальше я видел неплохой такой трёхэтажный дом, судя по всему, принадлежавший местному мэру, или кто у них тут. Чуть дальше виднелась сначала первая стена, а потом и вторая. И тюрьма располагалась на самой вершине этого холма.
— Понятненько…
Да уж, если по тихой не получится, замучаемся пробиваться отсюда.
— Так, куда пошла, с*чка?! — шикнул я на эту фемку, что так нагло пыталась свалить, пока я отвернулся.
А эта дура показала мне язык. Тебе сколько лет, чтоб язык показывать?
Так, ладно, а что у нас во дворе творится?
Я подошёл к другой стороне стены, глянул на площадь и охнул. Теперь мне стало ясно, кого повесили.
В самом центре площади стояла деревянная площадка, на которой располагалась классическая висельница на несколько человек. И сейчас там висело два трупа. Одну большую фигуру я узнал без проблем. Грунд, его уж точно не спутаешь. Чувак, прости, я был хуёвым боссом, раз допустил подобное.
Второе тело, маленькое и хрупкое, дёргалось и раскачивалось, явно не желая умирать. К её ногам был привязан груз, который явно только ухудшал ситуацию.
— Вы и зо… Девушку повесили, — покосился я на фемку.
— Она нежить, а не девушка.
— И всё же она ничего не сделала плохого.
— Она была в той группе, следовательно, соучастник.
Мне захотелось вмазать ей. Но нет, нельзя. Её лицо — наш пропускной билет через стражу.
— Почему вы её не сожгли сразу? Она же мучается!
— Сожжём, — она указала на столб, обложенный соломой.
Ясненько. Значит, у нас только одного повесили. Прости, орк, но как оказалось, недолго нам с тобой путешествовать было.
Надо было спасать дядю Борю. Как бы мне не хотелось сейчас броситься к зомбяше, дядя Боря был в приоритете. Она-то ещё повисеть может, а вот если его сейчас решат увести куда-то, или ещё что, тогда у нас будут проблемы. Вернее, у него, и фатальные. Конечно, она мучается и всякое такое, но надо смотреть на ситуацию трезво.
— Веди к последнему заключённому. И без фокусов, — поспешил я напомнить ей.
Мы двинулись по стене к другой башне. По пути нам встретилось несколько стражников с факелами. Но никто не высказал подозрений по поводу того, что мы здесь шастаем. Все сразу узнавали Констанцию, отдавали честь и шли дальше, словно она была таким же обычным явлением здесь, как и звёзды на небе.
Дойдя до следующей круглой башни, мы вошли внутрь и спустились по лестнице вниз на первый этаж. Здесь уже было две двери.
— А эта куда ведёт? — кивнул я головой в сторону обычной и не сильно приметной двери.
— Столовая.
Ага, столовая.
Она, поняв, чего я хочу, словно спрашивала взглядом: Ты серьёзно?
Абсолютно. Зомбяшка не умрёт в ближайшее время, как и дядя Боря (я надеюсь). А вот пополнить запасы провианта нам вряд ли улыбнётся в ближайшее время. Причём я надеюсь на водку, которая может пригодиться как мне, так и дяде Боре.
Столовая оказалась не такой уж и впечатляющей. Прямоугольный зал, огромный камин около одной из стен, шкафы с кухонной утварью, всякие травы под потолком, огромный чистый стол, на котором, видимо, готовят.
Не теряя времени зря, я стал собирать провиант: соль в небольшом мешке, вяленое мясо, наполнил фляги водой, хлеб, вино и десять бутылок спиртовухи.
Не отходя от кассы, я нашёл масло для ламп и факелов, что горели здесь. Хорошенько смочил в них взятую ветошь и уже через несколько минут сделал пять бутылок Молотова.
Фемка смотрела на всё это с подозрением. Неужели они не знают, что такое коктейль Молотова и никогда подобным не пользовались? Вот деревня… Ой, то есть средневековье.
— Так, всё, топаем дальше.
Мы вышли из башни на площадь. Здесь рыцарей практически не было.
— А где все?
— Обходят периметр по внешней стороне, на стенах или в тюрьме караулят. Смысл охранять пустое пространство.
Ну, логика есть, конечно, однако всё равно странно. Тут хотя бы должно быть несколько воинов, если уж на то пошло. Я, не задумываясь, приказал выложить всё как есть.
— Обычно здесь больше, — нехотя продолжила она, — но сейчас, после того, как ты спалил ту бедную деревню, — она стрельнула в мою сторону глазами, — большую часть отправили к внешним стенам города или в столицу. Здесь, в тюрьме, откуда побегов было всего несколько за всю историю, оставили малую часть.
О как! Приятно быть особенным и входить в число тех, кто смог сбежать! Моё настроение на мгновение поднялось, но тут же упало, стоило мне пройти мимо зомбяши. Та дёргалась, хрипела, плакала и продолжала мучиться. Ничего, скоро я тебя спасу, будешь кушать столько, сколько захочешь, обещаю.
Мы подошли к недозамку без шпилей. Фемка тут же постучалась в массивную обитую железом дверь.
— Кто?
— Констанция Бу. Я на допрос к задержанному, чья казнь будет завтра.
— Хорошо.
Дверь открылась, и мы вошли. Охранник тут же обратил внимание на мешки в наших руках.
— Эм… Прошу прощения, но с вещами сюда нельзя.
— Эти вещи могут принадлежать антигерою, я обязана спросить заключённого о них.
— Эм… Но тогда досмотр…
— Только с разрешения мэра города. Эти вещи принадлежат его сиятельству, и я не имею права показывать их вам. Если вы успеете получить письменное разрешение до рассвета, то я вам покажу их.
Отчеканила так, словно вызубрила. Был бы я на месте солдата, подумал бы, что она повторяет выученный устав. Видимо, он подумал точно так же.
— Да нет, прошу прощения, просто правила, понимаете…
— Понимаю, — ответила она, и мы зашагали дальше.
Опять злоебучие коридоры с дверьми. Иногда я заглядывал в камеры через эти окошки в дверях. Там виднелись те же уголовники, что и в подвалах внизу. Правда, встречались и обычные на вид люди, и даже женщины.
Пройдя по коридору и повернув направо, мы попали в такой же коридор. Подошли к одной из дверей. Она что, знает, кто где сидит? Фемка отодвинула засов и открыла дверь. Там в камере сидел такой родной и мирный дядя Боря.
Я вместе с ней зашёл в комнату.
— Стой тут и не двигайся, это приказ.
В ответ она зашипела.
Дядя Боря же, услышав знакомый голос, повернулся ко мне. Блин, и глаза такие… Как у щенка. Дядя Боря, что эти с*ки с тобой делали?!
— Спиртовухи, — прохрипел он, словно всё это время шёл по пустыне без воды.
Вот с*ки! Вы чо, бляди, спирта для этого чудесного человека пожалели?!
Недолго думая, я вытащил и протянул ему бутыль, которую он тут же опустошил и отбросил. Она со звоном ударилась о стену. Его глаза наполнились жизнью, а щёки стали румянее. Словно у этого человека повысилась контрастность.
Я поднял забрало, чтоб он мог меня узнать, хотя, наверное, уже и так узнал.
— Грунд… — вздохнул он.
— Я знаю, Боря, мне очень жаль, что я не смог вам помочь.
Он отмахнулся.
— Знаем, на что идём.
— Это да, но мы можем ещё спасти зомбяшку. Потом, как выберемся из города, выпьем в память о нашем друге, что пробыл с нами так недолго.
— И это правильно, — шмыгнул он носом и встал с пола.
Я отдал ему одежду с солдатской бронёй и позволил одеться. Сейчас мы будем, как три солдата. А зомбяшу спрячем в баул вместо брони.
Кстати, я вообще заметил, что здесь все заключённые раздеты. И мне кажется, это довольно интересная идея — сразу видно, что кто прячет. Да и если сбежит, голожопика видно будет сразу.
Как только дядя Боря оделся, мы втроём вышли из камеры. Теперь нам предстояло спасти зомбяшу прямо с центра площади и выйти наружу. А там пересечь ворота. Будем надеяться, наша пропускная карта сможет найти правдоподобное объяснение, что мы тут шастаем ночью, или беды будет не миновать.
Для себя я взял следующее: чей-то неплохой кожаный костюм с железными вставками, уже знакомый плащ того убийцы и один плащ, который был на зомбяшке, шарф на страшную рожу, охотничий нож, лёгкий меч, что нашёлся здесь с ножнами.
Потом забрал свою сумку вместе с телефоном и зарядкой, пустой кошелёк (фемка сказала, что деньги и драгоценности были изъяты), надыбал здесь аналог зажигалки — огниво с колёсиком, что нехило выбивало искры, две фляги, книгу для начинающих в магии, топорик, набор всяких ниток и какие-то тряпки.
Потом запасся для того, кто остался. Походную сумку, броню, щит, два меча, два кинжала, остроконечную шляпу, порванное платье зомбяши и одежду под броню, в которую мог бы влезть как дядя Боря, так и Грунд. Хрен знает, кто остался, но эти вещи подойдут любому.
Всё это я засунул в большой кожаный баул и заставил фемку туда же бросить броню стражи.
— Так, а теперь говори, где у вас тут изъятое золото складируют.
— Мы его сразу отдаём в банк государства, — как-то самодовольно ответила она.
— Будешь так отвечать, заставлю сделать мне минет, — так же ответил я, наблюдая за её вполне очевидной реакцией. И нет, не стеснения, а отвращения. — И не ври мне, что вы после каждого изымания тащите их в банк. Наверняка где-то должны храниться, пока не сдадите.
Она скривилась от неудовольствия и повела меня по тёмным узким коридорам во вторую кладовую. А вот там нас уже ждал стражник.
— Госпожа Констанция, вы что-то хотели? — поднялся он и отдал честь.
— Отнести золото в банк, — спокойно сказала она.
— Эм… Ну… Вы же знаете, правила… Только раз в неделю и под присмотром казначея тюрьмы.
Понятно. Значит, всё так просто не пройдёт. Я тут же вложил силы и выдал приказ:
— Приказываю убить его.
Не прошло и секунды, а тот уже удивлённо хлопал глазами на такую же удивлённую Констанцию, которая воткнула ему меч в горло.
Ещё секунда, и она выдернула его, солдат с грохотом упал на пол, булькая и истекая кровью.
— Ты! — прошипела она. — Как ты посмел заставить сделать меня такое?!
— Это твои проблемы, не можешь обмануть, будем идти напролом. Хотя тебе обманывать не привыкать: сказала, что отпустишь, но сама тупо забила и оставила меня сходить с ума. Был бы я не антигероем, а обычным человеком, так бы и бросила там.
— Хорошо, что я не отпустила такую мразь.
— Сейчас ты довыёживаешься и будешь отсасывать у этой мрази, — бросил я. — И если бы ты меня отпустила, ничего этого не было. Это последствия твоего обмана. А теперь приказываю, шевели задницей и доставай золото.
Она послушалась без сопротивления и подошла к сейфу, что стоял за спиной мертвеца. Сняла ключ с покойника и открыла дверцу. В итоге нашей добычей стало всего двадцать семь золотых, шесть серебряных, тринадцать бронзовых. Очень негусто, если учесть, сколько было до этого. Придётся собирать своё состояние заново.
— Ладно, валим отсюда.
Заперев за собой дверь, мы двинули по направлению к узникам, ожидающим смертной казни. Однако повела она меня не вниз, где я сидел до этого, а наверх.
— Почему не вниз?
— Внизу сидят уголовники. А смертники ждут своей участи в крепости, которая находится над этой системой.
Мы вновь вышли к винтовой лестнице и стали подниматься наверх. Хочу сказать, что это было нелегко, особенно в металлической броне, что трёт кожу. Я сглупил, надо было одеть под неё кожаную броню, но теперь поздно, придётся ждать места, где можно переодеться.
После этой сраной винтовой лестницы нас ждала обычная лестница. Не везёт, так не везёт. И вообще, я не помню, чтоб так глубоко спускался под землю. Стоп, я вообще ничего особо не помню про тот момент, только коридоры и коридоры. Поднимаясь по каменным добротным ступеням, я вместе с моей временной напарницей наконец достиг самого верха.
Мы оказались в круглой комнате с одной единственной добротной деревянной дверью и множеством бойниц, через которые виднелось ничего.
— Двигай давай, — поторопил я фемку.
Она нехотя толкнула дверь, и мы оказались на широкой стене. Одинокая луна среди россыпи ярких звёзд ярко освещала всю округу, да так, что даже факелов не требовалось особо. Прохладный ночной ветерок гулял по стене и очень приятно остужал тело после чудовищного подъёма в латах по ступеням.
После небольшого осмотра местности я примерно понял, где мы находимся. Это была довольно широкая стена данной тюрьмы, что шла дальше к такой же башне. От той башни стена шла к следующей, и так далее. Таким образом здесь получалась квадратная классическая крепость с четырьмя башнями.
Около одной из стен я видел большое каменное строение в виде маленького низкого замка без шпилей. В другой стене были видны ворота, что в данный момент были закрыты.
Навскидку высота стены была около десяти метров. Я подошёл к зубцам с бойницами и огляделся. Это был всё тот же город, в который мы пришли. Внизу шли улицы, чуть дальше я видел неплохой такой трёхэтажный дом, судя по всему, принадлежавший местному мэру, или кто у них тут. Чуть дальше виднелась сначала первая стена, а потом и вторая. И тюрьма располагалась на самой вершине этого холма.
— Понятненько…
Да уж, если по тихой не получится, замучаемся пробиваться отсюда.
— Так, куда пошла, с*чка?! — шикнул я на эту фемку, что так нагло пыталась свалить, пока я отвернулся.
А эта дура показала мне язык. Тебе сколько лет, чтоб язык показывать?
Так, ладно, а что у нас во дворе творится?
Я подошёл к другой стороне стены, глянул на площадь и охнул. Теперь мне стало ясно, кого повесили.
В самом центре площади стояла деревянная площадка, на которой располагалась классическая висельница на несколько человек. И сейчас там висело два трупа. Одну большую фигуру я узнал без проблем. Грунд, его уж точно не спутаешь. Чувак, прости, я был хуёвым боссом, раз допустил подобное.
Второе тело, маленькое и хрупкое, дёргалось и раскачивалось, явно не желая умирать. К её ногам был привязан груз, который явно только ухудшал ситуацию.
— Вы и зо… Девушку повесили, — покосился я на фемку.
— Она нежить, а не девушка.
— И всё же она ничего не сделала плохого.
— Она была в той группе, следовательно, соучастник.
Мне захотелось вмазать ей. Но нет, нельзя. Её лицо — наш пропускной билет через стражу.
— Почему вы её не сожгли сразу? Она же мучается!
— Сожжём, — она указала на столб, обложенный соломой.
Ясненько. Значит, у нас только одного повесили. Прости, орк, но как оказалось, недолго нам с тобой путешествовать было.
Надо было спасать дядю Борю. Как бы мне не хотелось сейчас броситься к зомбяше, дядя Боря был в приоритете. Она-то ещё повисеть может, а вот если его сейчас решат увести куда-то, или ещё что, тогда у нас будут проблемы. Вернее, у него, и фатальные. Конечно, она мучается и всякое такое, но надо смотреть на ситуацию трезво.
Мы двинулись по стене к другой башне. По пути нам встретилось несколько стражников с факелами. Но никто не высказал подозрений по поводу того, что мы здесь шастаем. Все сразу узнавали Констанцию, отдавали честь и шли дальше, словно она была таким же обычным явлением здесь, как и звёзды на небе.
Дойдя до следующей круглой башни, мы вошли внутрь и спустились по лестнице вниз на первый этаж. Здесь уже было две двери.
— А эта куда ведёт? — кивнул я головой в сторону обычной и не сильно приметной двери.
— Столовая.
Ага, столовая.
Она, поняв, чего я хочу, словно спрашивала взглядом: Ты серьёзно?
Абсолютно. Зомбяшка не умрёт в ближайшее время, как и дядя Боря (я надеюсь). А вот пополнить запасы провианта нам вряд ли улыбнётся в ближайшее время. Причём я надеюсь на водку, которая может пригодиться как мне, так и дяде Боре.
Столовая оказалась не такой уж и впечатляющей. Прямоугольный зал, огромный камин около одной из стен, шкафы с кухонной утварью, всякие травы под потолком, огромный чистый стол, на котором, видимо, готовят.
Не теряя времени зря, я стал собирать провиант: соль в небольшом мешке, вяленое мясо, наполнил фляги водой, хлеб, вино и десять бутылок спиртовухи.
Не отходя от кассы, я нашёл масло для ламп и факелов, что горели здесь. Хорошенько смочил в них взятую ветошь и уже через несколько минут сделал пять бутылок Молотова.
Фемка смотрела на всё это с подозрением. Неужели они не знают, что такое коктейль Молотова и никогда подобным не пользовались? Вот деревня… Ой, то есть средневековье.
— Так, всё, топаем дальше.
Мы вышли из башни на площадь. Здесь рыцарей практически не было.
— А где все?
— Обходят периметр по внешней стороне, на стенах или в тюрьме караулят. Смысл охранять пустое пространство.
Ну, логика есть, конечно, однако всё равно странно. Тут хотя бы должно быть несколько воинов, если уж на то пошло. Я, не задумываясь, приказал выложить всё как есть.
— Обычно здесь больше, — нехотя продолжила она, — но сейчас, после того, как ты спалил ту бедную деревню, — она стрельнула в мою сторону глазами, — большую часть отправили к внешним стенам города или в столицу. Здесь, в тюрьме, откуда побегов было всего несколько за всю историю, оставили малую часть.
О как! Приятно быть особенным и входить в число тех, кто смог сбежать! Моё настроение на мгновение поднялось, но тут же упало, стоило мне пройти мимо зомбяши. Та дёргалась, хрипела, плакала и продолжала мучиться. Ничего, скоро я тебя спасу, будешь кушать столько, сколько захочешь, обещаю.
Мы подошли к недозамку без шпилей. Фемка тут же постучалась в массивную обитую железом дверь.
— Кто?
— Констанция Бу. Я на допрос к задержанному, чья казнь будет завтра.
— Хорошо.
Дверь открылась, и мы вошли. Охранник тут же обратил внимание на мешки в наших руках.
— Эм… Прошу прощения, но с вещами сюда нельзя.
— Эти вещи могут принадлежать антигерою, я обязана спросить заключённого о них.
— Эм… Но тогда досмотр…
— Только с разрешения мэра города. Эти вещи принадлежат его сиятельству, и я не имею права показывать их вам. Если вы успеете получить письменное разрешение до рассвета, то я вам покажу их.
Отчеканила так, словно вызубрила. Был бы я на месте солдата, подумал бы, что она повторяет выученный устав. Видимо, он подумал точно так же.
— Да нет, прошу прощения, просто правила, понимаете…
— Понимаю, — ответила она, и мы зашагали дальше.
Опять злоебучие коридоры с дверьми. Иногда я заглядывал в камеры через эти окошки в дверях. Там виднелись те же уголовники, что и в подвалах внизу. Правда, встречались и обычные на вид люди, и даже женщины.
Пройдя по коридору и повернув направо, мы попали в такой же коридор. Подошли к одной из дверей. Она что, знает, кто где сидит? Фемка отодвинула засов и открыла дверь. Там в камере сидел такой родной и мирный дядя Боря.
Я вместе с ней зашёл в комнату.
— Стой тут и не двигайся, это приказ.
В ответ она зашипела.
Дядя Боря же, услышав знакомый голос, повернулся ко мне. Блин, и глаза такие… Как у щенка. Дядя Боря, что эти с*ки с тобой делали?!
— Спиртовухи, — прохрипел он, словно всё это время шёл по пустыне без воды.
Вот с*ки! Вы чо, бляди, спирта для этого чудесного человека пожалели?!
Недолго думая, я вытащил и протянул ему бутыль, которую он тут же опустошил и отбросил. Она со звоном ударилась о стену. Его глаза наполнились жизнью, а щёки стали румянее. Словно у этого человека повысилась контрастность.
Я поднял забрало, чтоб он мог меня узнать, хотя, наверное, уже и так узнал.
— Грунд… — вздохнул он.
— Я знаю, Боря, мне очень жаль, что я не смог вам помочь.
Он отмахнулся.
— Знаем, на что идём.
— Это да, но мы можем ещё спасти зомбяшку. Потом, как выберемся из города, выпьем в память о нашем друге, что пробыл с нами так недолго.
— И это правильно, — шмыгнул он носом и встал с пола.
Я отдал ему одежду с солдатской бронёй и позволил одеться. Сейчас мы будем, как три солдата. А зомбяшу спрячем в баул вместо брони.
Кстати, я вообще заметил, что здесь все заключённые раздеты. И мне кажется, это довольно интересная идея — сразу видно, что кто прячет. Да и если сбежит, голожопика видно будет сразу.
Как только дядя Боря оделся, мы втроём вышли из камеры. Теперь нам предстояло спасти зомбяшу прямо с центра площади и выйти наружу. А там пересечь ворота. Будем надеяться, наша пропускная карта сможет найти правдоподобное объяснение, что мы тут шастаем ночью, или беды будет не миновать.
Закладка
Комментариев 19