Глава 74.2. Великая Война Святых и Демонов (часть 2)

Точка зрения Всеведущего читателя

Хаос. Ни «Добро», ни «Зло», это было «нечто», существовавшее за пределами вероятности мира и его естественного порядка.

[Вы хотите увеличить Очки Хаоса и остановить «Великую Войну Святых и Демонов», не так ли?]

Красноватые рога выросли под федорой (1), глубоко опущенной на голову Агареса, что было его уникальной причудой всякий раз, когда демон был чем-то заинтригован.

[Остановите разрушение меньшего масштаба с угрозой ещё большего разрушения. Это действительно идея, которую может приготовить только «Демонический Король Спасения».]

Тот, кто высказал своё мнение, был «Дьявол Похоти и Ярости», Асмодей.

Агарес заговорил, его пальцы сжимали трон вздрагивая:

[Почему он не принимает сторону «Зла»? Конечно, он не проиграл бы, присоединившись к этой стороне.]

[Как только эта «Великая Война Святых и Демонов» закончится, его «кульминация» будет завершена. Это также означает, что он преследует не присоединения к пути «Зла».]

[Даже тогда он, похоже, тоже не преследует «Добро».]

Это была гораздо более неловкая ситуация, чем если бы он выбрал сторону «добра» или «зла».

Агарес снова спросил:

[Что ты думаешь?]

[Метатрон сделает ход первым, прежде чем мы это сделаем. Просто нет никакого способа, чтобы этот старый Ангел, который жаждал этой войны больше, чем кто-либо ещё, позволил бы его осторожным планам спутаться и стать никчёмными.]

Почти в то же время, когда эти слова подошли к концу, по линии передачи Короля Демонов пришло однострочное сообщение.

 — Агарес, я связался с тобой по вопросу, который мне нужно обсудить.

Разорванные уголки губ Агареса свернулись в улыбке.

 — Метатрон, я уверен, что нам обоим не нравятся отношения, когда мы можем спокойно поболтать в свободное время, как сейчас.

Высшие авторитеты в Мире Демонов и Эдеме в настоящее время разговаривают лицом к лицу через экран. Только от обмена их взглядами разразился мощный взрыв искр Вероятности.

 — Я не возражаю подстрелить тебя, но сейчас мне кажется, что мне нужно немного позаимствовать твою силу.

 — Слышал ли ты когда-нибудь историю, в которой «добро» и «зло» объединяются?

 — Ну, истории «Зла», пытающегося достичь своей цели любыми необходимыми средствами, довольно распространены, не так ли?

Даже услышав саркастический тон Агареса, Метатрон оставался спокойным.

 — Есть некая незрелая туманность; молодые юниоры, которые верят, что они центр вселенной.

Было довольно ясно, кем были эти юниоры в этой маленькой истории. Агарес усмехнулся и ответил.

 — Кто бы мог подумать, что ты воспользовался горячей линией, чтобы растоптать маленькую туманность. Как забавно.

 — Если что-то пойдёт не так, то из-за этой маленькой туманности может развалиться даже «Великая Война Святых и Демонов».

 — Ты хочешь привить им дисциплину в качестве старшего из Звёздного Потока, так что ли? Я вижу, что твоё настроение Кконтхэ (2) всё ещё остаётся неизменным.

 — Скажем так, я просто хочу научить их истинным путям мира.

 — Я отказываюсь. Мне не нужно объединяться с кем-то вроде тебя, потому что раздавить такую туманность для меня — ничто.

 — Я не предлагаю, чтобы мы взялись за руки.

 — Тогда что?

Вместо словесного ответа Метатрон пропустил маленькое распятие над своей рукой. Оно поднялось в воздух и продолжило вращаться.

 — «Компания Ким Докчи» смогла разрушить поля сражений из-за того, что они использовали то, как силы уравновешены, сила каждой стороны была равной.

 — Ну и что?

 — Но что, если это будет битва, когда баланс нарушен с самого начала?

Метатрон подул на распятие; когда он это сделал, его ось вращения была слегка нарушена, и оно начало нестабильно вращаться. Агарес спросил, как будто был чем-то недоволен:

 — Ты предлагаешь создать поле битвы, где одна сторона находится в невыгодном положении с самого начала?

 — Именно так.

Если бы боевые силы обеих сторон не были равномерно сопоставлены, «Компании Ким Докчи» пришлось бы попытаться сместить баланс, если она уже сместилась в одну сторону. Если он наклонился в сторону «зла», то наклонитесь к «добру», а если он наклонился в сторону «добра», то вернитесь ко «злу».

Если бы эту ситуацию использовали в обратном порядке, то было бы невозможно создать региональный конфликт, где «Компания Ким Докчи» также встретилась бы с уничтожением.

 — И с кем в невыгодном положении ты желаешь начать бой?

 — Мы должны играть честно в этом вопросе, по крайней мере. Если мы создадим региональный конфликт со стороной «Зла» в невыгодном положении, тогда я создам ещё один конфликт с «Добром» в невыгодном положении.

 — Интересно. Я полагаю, что ты очень хочешь убить их даже за счёт принесения в жертву ангелов.

 — Мы не можем сидеть сложа руки и смотреть, как набираются очки Хаоса. Также, создав несколько региональных конфликтов, мы сможем разойтись с «Компанией Ким Докчи».

 — Что если они не отреагируют на эту провокацию?

 — Разве этого не будет достаточно?

Глаза Метатрона, как видно на экране, светились белым светом.

 — Если они не ответят, то в конечном итоге победителем в этой войне станет «Добро» и «Зло», в конце концов.




Я глухо хмыкнул, наблюдая за развёртыванием врат в реальном времени.

Я знал это. Не было никакого способа, чтобы Метатрон или Агарес позволили этому вопросу так спокойно продолжаться.

Чон Хивон наблюдала за появившимися и исчезающими порталами в режиме реального времени и задала вопрос:

 — Докча-сси, что происходит?

 — Они начали несколько региональных конфликтов одновременно.

 — Но может ли это реально случиться?

 — Изначально нет. Даже если это формально региональный конфликт, он не может начаться и закончиться так быстро, понимаешь?



Наряду с полями сражений, которые заканчивались внезапно, сообщение сценария также всплыло в воздухе.

Очки «Добра / Зла» быстро росли, словно пытаясь конкурировать с очками Хаоса, которые мы накопили. Тот, кто в итоге выстрелил со своего места первым, был Ли Хёнсон.

 — Мы не можем просто сидеть сложа руки и ничего не делать, — он крепко сжал кулак и продолжил. — На этих полях сражений должны быть принесены в жертву Реинкарнаторы.

 — Именно так и происходит. Но если мы войдём в один из них, мы все умрём, — ответила Хан Суюн, грызя ногти.

 — … Прошу прощения?

 — Разве ты не понимаешь? Это всё ловушки. Они решили полностью уничтожить нас, вот что.

Ли Хёнсон ошеломлённо уставился на меня, и я кивнул ему:

 — Хан Суюн права. Скорее всего, на нас нападут, как только мы войдём туда.

 — Это будет тот же конец, даже если мы не войдём.

Цвет лица группы стал мрачнее после того, как они услышали слова Ю Чонхёка.

В настоящее время члены «Компании Ким Докчи» были разделены на «Добро» и «Зло».

Если победитель «Великой войны святых и демонов» будет объявлен таким образом, проигравшая сторона столкнётся с ужасной судьбой. Очевидно, что тела Воплощения перестали бы существовать, и даже если бы чья-то удача была достаточно высока, и они стали душой, его бы мучил сильный жар Ада, и его или её эго в конце концов было бы уничтожено.

У нас не было выбора, кроме как участвовать в битвах.

 — … Думаю, с этим ничего не поделаешь.

Иногда нужно было сделать правильный шаг, зная, что это ловушка.

Я быстро разделил участников.

 — Чон Хивон-сси и Ли Хёнсон-сси, пожалуйста, примите участие в сто семнадцатом региональном конфликте. Хан Суюн и Ю Чонхёк, вы оба входите в сто девятнадцатые Врата…

 — Эй, подожди, а ты?

 — Я войду в сто двадцать первые врата один.

Ю Чонхёк впился в меня взглядом и безмолвно схватил рукоять своего меча, поэтому я быстро пояснил свой план:

 — Н-нет, я не говорю, что я действительно войду один, понимаешь?

 — Тогда, с кем ты идёшь?

 — С людьми, которые станут нашими союзниками.

На этот раз Хан Суюн взялась за меня:

 — Союзниками? Кто бы хотел стать нашими союзниками в сложившейся ситуации?

На самом деле, никто не хотел бы на нашей стороне, как обычно.

Однако если мои мысли были правильными, то, по крайней мере, была одна. Нет, на самом деле даже двое.


Я ухмыльнулся и ответил:

 — Мои родители.

____________________________________________

1. Шля́па-федо́ра, или просто федо́ра (англ. fedora) — шляпа из мягкого фетра, обвитая один раз лентой. Поля мягкие, их можно поднимать и опускать. На тулье имеются три вмятины. Была изобретена в конце 1880-х, названа по имени княгини Федоры Ромазовой, героини популярной в те годы пьесы «Федора» французского драматурга Викторьена Сарду, а также и одноимённой оперы итальянского композитора Умберто Джордано. В пьесе, поставленной в 1889 году, главная героиня в исполнении Сары Бернар носила шляпу именно такого фасона, который вскоре стал модным среди женщин; затем федора стала популярным элементом мужского костюма. Обычно носится мужчинами, но существуют варианты шляп и для женщин.

2. Kkondae — корейское слово, обозначающее старого человека, который довольно агрессивен и пытается поучать молодое поколение.